В финале Джон умрет
Шрифт:
— Спасибо, что согласились прийти, мистер Вонг, — сказал Морган Фримен. — Бьюсь об заклад, ночка у вас выдалась нелегкая. Ну, если уж на то пошло, она и у меня вышла непростая.
— Угу. Могу посоветовать отличное средство — большой стакан горячего напитка «Пошел ты к черту». — А где Джон?
— С ним все в порядке. Он беседует с офицером полиции в одной из соседних комнат.
Я не мог вспомнить, на какого актера похож чернокожий коп, и поэтому мысленно прозвал его Морган Фримен. Хотя теперь, когда я его рассмотрел, то понял, что он совсем
5
Дж. Гордон Лидди (G. Gordon Liddy) — бывший агент ФБР, в настоящее время — ведущий радиошоу правого толка.
— Джон разговаривает? Правда? — спросил я.
— Не волнуйся, парень. Вы оба расскажете нам чистую правду, значит, о том, что ваши версии не совпадут, можно не беспокоиться, верно? Мы — твои друзья. Я не заставлю тебя сдавать анализ мочи, не буду спрашивать о том, что за история вышла у тебя в школе с тем мальчиком, Хичкоком.
— Эй, я не имею никакого отношения…
— Я же говорю — на этот счет можешь не волноваться. Тебя ни в чем не обвиняют — просто расскажи, что ты делал вчера ночью.
Инстинктивно мне захотелось соврать, но в последнюю секунду я сообразил, что не совершал ничего противозаконного. По крайней мере насколько мне было известно. Хотя мой голос почему–то звучал виновато.
— Ходил на вечеринку у озера. Вернулся домой после полуночи. В два заснул.
— Точно? Может, ты заехал в бар «Одно яйцо» выпить стаканчик на сон грядущий?
— На сон грядущий?
— Все твои дружки там были.
Господин полицейский, у меня только один друг…
— Нет. Вы же знаете, мне утром на работу. Я сразу поехал домой.
Я понимал, что нужно рассказать ему о ямайце, но меня удерживал инстинкт — ничего не сообщать копам по собственной воле. Что за бред! На моем месте должен быть Роберт Марли — ведь это он раздавал черное волшебное масло, которое, похоже, создает трещины во вселенной. Настоящее преступление, да?
Я вспомнил, как эта дрянь, словно червяк, вылезала из шприца, потом подумал, что она попала в Джона, и содрогнулся.
— Ты нормально себя чувствуешь?
Мой голос донесся до меня словно со стороны.
— Ага.
По телу прошел пульсирующий заряд какой–то странной энергии и потек наружу через мою грудную клетку.
Шприц.
В кармане.
Уколол мне ногу.
Пятно крови.
Движется. Внутри Джона. Внутри меня.
Внезапно мир стал невыносимо ярким, словно кто–то увеличил насыщенность цвета, словно я вдруг начал принимать сигнал высокой четкости. Я увидел мотылька на противоположной стене комнаты и заметил, что одно крылышко у него надорвано. Я услышал, как кто–то говорит по мобильнику, и понял, что этот человек стоит на тротуаре рядом со зданием.
Какого черта ?
Я посмотрел детективу в глаза и с удивлением обнаружил, что могу дословно воспроизвести вопрос, который мне сейчас задаст коп…
Ты знаешь…
— Ты знаешь Натана Карри? Парень твоего возраста, у родителей автомастерская?
Сердце забарабанило у меня в груди.
— Нет, — пробормотал я.
А Шелби Уиндер ?
—А Шелби Уиндер? Толстушка, учится в Восточной средней школе? Это имя тебе знакомо?
— Нет. Извините.
В голове будто солнце зажглось, наступила полная ясность, и я вдруг понял: коп идет по списку тех, кто был на вечеринке.
И все они умерли — или скоро умрут.
Как я это узнал? Как? Магия?
Черт побери, ты прекрасно знаешь как. Черная дрянь, которую принял Джон, попала в твою кровь. Ты под кайфом, приятель.
— А Дженнифер Лопес? — спросил полицейский.
— Ой. Да. Ее я знаю.
— Нет, не актрису, а…
— Я в курсе. Да, я вчера ее видел. С ней ничего не случилось?
— Аркейм Гиббс?
— Нет. Постойте… Да. Высокий чернокожий парень? Я с ним не знаком, но в моей школе он единственный чернокожий…
Я замолчал и взглянул на детектива. Да, это совсем не похоже на обычное дежурство. Он стал чему–то свидетелем, и воспоминание сидит в его мозгу, словно опухоль, отравляя все вокруг.
Внезапно я увидел копа насквозь.
У него двое детей — две прекрасные дочурки. Он очень, очень сильно напуган тем, что им придется жить в мире, где происходит такое. Этот человек — католик, и обычно он носит на шее золотой крестик на цепочке, но сегодня положил крестик в карман и постоянно потирает его между пальцами. Ему кажется, что наступает конец света.
Нет, я не читал мысли, я просто видел, что написано на лице. Каждый из нас может взглянуть на человека и сказать, что ему не понравилась шутка или что он ест что–то невкусное. Вот и у меня то же самое. Вся информация уже была написана на лице, зашифрована в движениях лицевых мышц, сокращавшихся каждую микросекунду.
Полицейский зачитал несколько имен — Джастин Уайт, какой–то Фред и еще парочку. Их я не знал, о чем и заявил. Последним в списке значился Джим Салливан.
Огурец волновалась не зря.
Я не сказал Моргану, что это имя мне знакомо. За годы, прошедшие с того дня, я часто думал о том, сколько жизней я мог бы спасти, если бы поступил по–другому.
— С тех пор как ты окончил школу, не прошло и трех лет. Почти все эти люди учились вместе с тобой, но ты знаешь только девушку? •
— Я, в общем, был сам по себе.
— А потом тебя отправили в другую школу…
— Я больше ни слова не скажу, пока не узнаю, что с Дженнифер. Это же не секретная информация.
Забудь. Он не знает.