В финале Джон умрет
Шрифт:
— Думаешь, это такая же тварь, что и у Дэнни Векслера? Ну, как тот демон, с которым мы столкнулись в торговом центре.
В торговом центре. Как будто эта тварь складывала брюки в магазине одежды «Американский орел».
Я служу только Корроку.
— Знаешь, — сказал Джон — они ведь могут подчинять себе людей, управлять ими, словно марионетками. Помнишь, как ты в меня выстрелил?
— Ты вечно будешь мне это припоминать?
— Тебе кажется, что ты убил Дженнифер?
Об этом я не подумал.
— Нет, я… Ну,
Он промолчал.
Я вытащил мобильник и выбрал номер Дженнифер в меню быстрого вызова. Один гудок. Три. Шесть. Восемь. И наконец…
— М–м… Алло?
Я узнал этот голос: Джен, сонная и пьяная, но все–таки живая. Я нажал на кнопку, закончив разговор.
— Она там, — сказал я.
— Ну, значит, все твои знакомые на месте.
— Но если… если меня контролировала тварь, умер бы не тот, кого хочу убить я — а тот, кого хочет уничтожить она.
Срань господня! Это же безумие!
— Значит, это может повториться?
Я открыл рот, чтобы ответить, но потом закрыл его. Об этом я тоже не подумал. Джон начал равномерно высыпать табак на бумажку.
— А вдруг ей не понравится, что ты здесь куришь? — заметил я.
— Все равно их нужно делать заранее. Я не хочу возиться со всем этим, если мне вдруг захочется покурить. Самокрутки — полная засада: в середине табак уплотняется и постоянно гаснет.
— Знаешь, в наше время можно купить готовые, — заметил я.
Джон начал скручивать сигарету, затем развернул ее и снова попытался свернуть.
Я наклонился к нему.
— Джон, — сказал я тихо, — мне кажется, у Эми не хватает одной кисти.
— А, ну да. Уже давно. С ней произошел несчастный случай.
— Ой. И она живет здесь совсем одна?
— Ага. А что?
— И никто к ней не заглядывает? Никто о ней не заботится?
Секунду Джон разглядывал меня, затем сказал:
— Дейв, сюда заходят соседи… Ну, ты понимаешь — еды насыпать, водички в миску налить, погулять вывести.
— Что?
— Ничего.
Мы замолчали: в дверях появился Дрейк, почти полностью заслонявший Эми, которая успела надеть верхнюю одежду и даже туфли. Нет, она никуда не собиралась — особенно в такое время суток и в такую погоду, — так что, наверное, в этом наряде девушка принимала гостей. Рыжие волосы доставали ей до подбородка, и, судя по всему, она сама их стригла. Глаза у нее были странные, какого–то неестественного оттенка зеленого.
И кроме того, у нее не хватало одной кисти. Когда девушка протиснулась мимо Дрейка в комнату, я отвел глаза от искалеченной руки, которая даже болталась не так при ходьбе. Но потом я понял, что слишком очевидно гляжу в сторону, и поэтому посмотрел на зарубцевавшийся обрубок. Затем, когда стало ясно, что я глазею на него, девушка сложила руки на груди, и культя скрылась за рукавом.
— Привет, Джон! — сказала она, не обращая внимания на меня.
— Здорово. Это Дейв, ты видела его в коридоре. Ты не думай, он не маньяк–убийца, — соврал мой друг.
— Знаю. Мы с ним в одной школе учились.
Да, Эми, давай вспомним школу Пайн–Вью для детей с нарушениями психики. «Помнишь, как пришлось усмирять шизика Бобби Вальдеса и санитар сломал емуруку! Ха–ха–ха–ха–ха–ха–ха!!!»
— Слушай, прости меня, пожалуйста, — ну, за то, что я чуть не выстрелил в тебя. Мы сейчас зададим тебе пару вопросов и оставим в покое.
Она уставилась на меня — так смотрят люди с ограниченными умственными способностями или те, у которых нет навыков общения. Джон сказал, что в детстве с ней произошел несчастный случай. Травма мозга? Что с ней вообще такое? Я вспомнил про флакончики с таблетками на тумбочке.
— Ладно! — Она снисходительно махнула рукой и улыбнулась, не сводя с меня глаз. — Вы, ребята, из полиции или как?
Черт, какая ты веселая. Милая, может, в одной из тех бутылочек —викодин?
— Нет, что ты! Дрейк знаком с Джоном и обратился к нам за помощью. Мы своего рода эксперты по…
— Да, я знаю, — радостно сказала Эми. — После того случая с Джимом, когда он — ну, вы понимаете… В общем, после этого я много читала. Я часто захожу на один сайт — что–то типа «Странных новостей» — и там о вас упоминают чуть ли не в каждой статье. Может, хотите пить? У меня есть клюквенно–яблочный сок и… — Она повернулась и открыла холодильник. — …И вода. И маринованные огурцы.
— Нет, спасибо.
Эми закрыла холодильник и села за стол напротив нас с Джоном.
— Она ничего не помнит, — сказал Дрейк. — Насколько я понимаю, она потеряла где–то двадцать часов.
— Что ты помнишь? — спросил я Эми.
— Я чистила зубы. Со щеткой в руке спустилась вниз и выпустила Молли во двор — пописать и поваляться в снегу. Ей это нравится. Потом вернулась в ванную, стала выдавливать пасту на щетку, и тут погас свет. Внезапно, раз — и вырубился. А потом я увидела, что щетка лежит на полке, вода выключена, а что было до этого, я не помню. Тут в коридоре послышались чьи–то шаги, и оказалось, что это ты.
— Перед тем как пойти в ванную, ты была в сети? Девушка помедлила. Может, она что–то скрывает?
— Кажется, да.
— А с тобой ничего странного не происходило?
— Когда?
— В ту ночь или в предыдущие.
— Нет, — сказала Эми, глядя мне в глаза. Так делают неумелые лжецы, когда пытаются понять, удалось ли им тебя провести. Девочке не хватало практики.
— Ты уверена?
Поняв намек, Джон встал и пошел к двери.
— Сейчас вернусь.
Я повернулся к Дрейку:
— Ну, никаких преступлений здесь не совершено, верно? Он пренебрежительно взглянул на меня, давая понять,ч то полицейский здесь он и, черт побери, уйдет отсюда, когсам этого захочет, и ни минутой раньше.