В гареме Сына Неба. Жены и наложницы Поднебесной

Усов Виктор Николаевич

^{Ян Гуйфэй, седлающая лошадь. Художник Цянь Сюань}

Красавица Ян не имела детей от императора. И не слишком юный полководец был провозглашен «приемным сыном» государя и его «драгоценной супруги». После этого Ань Лушань получил законное право бывать с императором в его внутренних покоях и чаще видеться с Ян Гуйфэй. Ему было разрешено посещать наложницу во внутреннем дворце, что было неслыханной привилегией.

Многие современники

полагали, что между красавицей Ян и мужественным варваром существовала предосудительная связь: молва говорила, как грубо и смело домогался он ее, как однажды застал их главный евнух, который, однако, почел за лучшее, видимо, не бескорыстно, обещать любимице государя свое молчание.

Старший двоюродный брат красавицы невзлюбил Ань Лушаня сразу и усердно убеждал императора, что последний — изменник. Увы, он оказался прав. Посланный на войну с кочевниками, Ань Лушань возглавил целых три генерал-губернаторства, собрал большое войско, одержал победу и поднял мятеж. Он пересек Хуанхэ, захватил Лоян, вторую столицу империи, и двинулся на первую. Императорский двор, в котором царила паника и испуг, не веря в возможность защиты огромного города малочисленными и плохо подготовленными войсками, направился по направлению к Сычуани. Ань вошел в Чанъань без сопротивления.

^{Роковая красавица Ян Гуйфэй}

Когда императорский кортеж из тысячи придворных и слуг, сотен повозок и паланкинов, в спешке даже не захвативший еду, добрался до маленького поста Мавэй в западной Шэньси, солдаты, голодные и сломленные, взбунтовались. Первой жертвой их гнева стал министр Ян Гочжун. Кинувшись на министра, толпа убила его и сына.

Однако взбунтовавшееся войско не думало на этом останавливаться. «Да и как солдаты могут разойтись, когда корень зла еще цел?» — прошептал главный евнух императору, с ужасом наблюдавшему за бушующей и неуправляемой толпой. Намек был ясен, ибо каждый понимал, кто привел к власти старшего Яна. «Умоляем Ваше величество забыть о личных привязанностях ради благополучия страны и трона», — поддержали евнуха другие вельможи.

Императору нелегко было принять решение, но крики голодных бунтовщиков все усиливались, и он понимал, что более ничто не сможет их остановить, а отказ может стоить жизни ему самому. Тогда семидесятидвухлетний Сын Неба сам вывел свою красавицу-супругу из царских покоев. Главный евнух Гао Лиши отвел Ян Гуйфэй в деревенский буддийский храм и там задушил ее под грушевым деревом, затянув шелковый шнурок на грациозной шейке красавицы. Когда все было кончено, тело выставили на обозрение в окне постоялого двора, завернув его в лилово-розовую пелену.

Это событие подробно описал в новелле «Ян Гуйфэй» Лэ Ши.

Многие поэты и писатели обращались к образу Ян Гуйфэй, воспевая ее в своих произведениях. Так, поэт Бай Пу (1226—?) написал пьесу, посвященную истории любви Сюань-цзуна и Ян Гуйфэй, а также стихи «Красавица с родинками на лице».

Может быть, предо мной Появилась Янфэй? Как же смерти она Избежала на склонах Мавэй? Поражая придворных своей красотой, Разве кисти и тушь Не она поднесла Мин-хуану, Чтоб посланье свое написать Согласился Ли Бо полупьяный? Я смотрю на нее — как прелестна она! А на алых как персик щеках-лепестках Пятна — словно сосны семена. (Перевод Л. Меньшикова)

^{Бегство императора Сюань-цзуна в Сычуань}

История с Ян Гуйфэй стала сюжетом для известной поэмы Бо Цзюйи (772–846 гг.). В ней говорится о тоске монарха до тех пор, пока он не встречает красавицу, о буйном разгуле Сына Неба с молодой женой и, наконец, об ужасах бегства. В поэме рассказывается, как император спас Ян Гуйфэй от расправы толпы лишь приказом «покончить с собой», хотя кони воинов все же растоптали ее тело.

…Но никто никогда не бывал так жесток, Чтоб копытами втаптывать женщин в песок! (Перевод С. Ботвинника)

Бо Цзюйи рассказывает о невзгодах Сына Неба после смерти его красавицы, о воспоминаниях, которые наплывают на императора, когда он находится в доме, где они вместе проводили время, и, наконец, о стране духов, где пытаются найти Ян Гуйфэй.

Однако, как мы уже говорили, у этого императора были и другие наложницы, которых он любил и ценил. Причем они часто боролись за влияние на императора, ревнуя друг друга к Сыну Неба. Об одной из них, которая соперничала с уже упоминавшейся Ян Гуйфэй, имеется новелла неизвестного автора эпохи Сун под названием «Наложница Мэй». Вот ее содержание.

Мэй, наложница императора, носила фамилию Цзян, а родом была из уезда Путянь. Отец ее, Чжунсунь, лечил людей; искусство врачевания было в их семье потомственным занятием. Когда девочке исполнилось девять лет, она уже умела читать на память стихи из «Эрнань» (краткое название двух первых разделов «Шицзина»). Она говорила отцу: «Хоть я и мала, но мечтаю о таких поступках, за которые людей прославляют в стихах». Отец только дивился и прозвал ее «Цайпинь» (так называется одна из песен «Шицзина).

^{Памятник Ян Гуйфэй в Сиане. До сих пор китаянки мечтают быть похожими на легендарную красавицу}

Когда Гао Лиши был отправлен в Минь и Юэ на поиск новых наложниц, юная Цзян уже закалывала волосы шпильками. Оценив ее молодость и красоту, Гао Лиши выбрал ее в наложницы императору и с тем возвратился в столицу. Она вошла в свиту Сына Неба, и все уже видели ее любимой наложницей.

В трех чанъаньских дворцах и двух дворцах Восточной столицы было в ту пору примерно сорок тысяч прислужниц, но когда новой наложнице был дарован титул фэй (наложница первого ранга», все остальные сделались в глазах двора словно пыль. Да и сами они понимали, что Цзян — не чета им, признавая ее превосходство.

Новая наложница была весьма искусна в писании стихов, красилась умеренно, одевалась изыскано, изящество же и прелесть ее стана невозможно описать никакой кистью.

Мэй очень любила цветы дикой сливы. Перед ее покоями высадили несколько сливовых деревьев, и император собственноручно начертал на дощечке: «Сливовая беседка». В пору цветения Мэй сочиняла стихотворения в прозе, воспевая любимые цветы. Часто любовалась ими до темной ночи, не в силах уйти, и император — в шутку — прозвал ее Мэйфэй.