В городе Сочи темные ночи (сборник)
Шрифт:
Потом спустился обратно, вспомнив о маленькой дочери…
Соня — умная. Она много раз объясняла ему, что сопротивляться внешним обстоятельствам жизни бесполезно. Надо принимать жизнь такой, какая она есть. Надо надеяться на то, что все есть отражение неведомых нам законов. Обстоятельства, которые сейчас складываются неблагоприятно, имеют другой, глубокий, неясный пока что тебе смысл. И смысл этот — благо для тебя…
Олег хотел в это верить. Но сил у него оставалось все меньше.
Лена
Вошла Лариса.
— Это вы кричите? — спросила она.
Лена молча указала ей на лежащего.
Лариса зажгла в комнате свет.
На кровати лежал Стрельников.
Около него на тумбочке, в стакане с водой, плавала искусственная челюсть.
— Дед! — позвала Лариса, тряхнув его за плечо.
Он вздрогнул, повернулся, заморгал от света.
— Извините, — сказала Лена. — До свидания… Простите, что я ваш подарок разбила…
Стрельников закашлял.
— Уеду я отсюда, — пробормотал он. — Надоело все… Надоело… Устроюсь гардеробщиком в ресторан… Нет. Я в деревню уеду… К бабе, к Лизе… Она жива еще… я с ней в лагере познакомился.
Лариса выключила свет.
— Вот так и живем, — вздохнула она.
Жанна весело рассказывала смешные истории, которые случались с ней во время сдачи выпускных экзаменов в училище, а Степаныч вдруг почувствовал, что блаженное его состояние почему-то исчезает. Он попил минеральной воды. Это не помогло.
Среди танцующих вокруг сцены людей слышались пьяные выкрики. Один мужчина довольно хилого вида поднял на руки полную женщину. Она принялась визжать, болтая ногами…
Пора было уходить.
Гости со свадьбы уже были сильно пьяные.
Степаныч знал: в такие моменты начинаются скандалы.
Кого-то могут пырнуть ножом. Очень не хотелось, чтобы Жанна это видела.
А уйти нельзя. Еще не принесли мороженое…
И тут Степаныч увидел, что к столику скучающей походкой приближался его родной сын Боря с фотоаппаратом на груди.
— Добрый вечер! — вежливо сказал Боря. — Вам не скучно?
— Нет, — улыбнулся Степаныч. — И вам того же желаем!
Жанна с интересом принялась рассматривать Борю, а Степаныч с опаской, но и с долей отцовской гордости в очередной раз отметил, до чего же хорош у него сын… Высокий, стройный, светлый…
Сукин сын…
— А вашу внучку пригласить можно? — спросил Боря.
Жанна засмеялась.
— Куда? — насторожился Степаныч.
— Потанцевать!
— Она очень кушать хочет, поэтому, пожалуйста, с другой…
— А мне ваша очень нравится! — Боря поднес к глазам фотоаппарат, вспышка ослепила Жанну. — Фотография за мной. Бабушке покажете!
— Степаныч! Друг ты мой дорогой! Надо же… где встретились!
Между столиками, раскрывая объятия, шла женщина в красном бархатном платье, с высокой замысловатой прической.
— Привет! — Она села за столик. — Сестра моя сына женит, а этот у них фотограф, — она указала на Борю.
Боря тоже сел за столик рядом с Жанной.
— Погоди, Марусь… — сказал Степаныч.
— Я звоню, звоню, тебя дома нет… Я уж подумала, что номер неправильно записала!..
— Как вас зовут? — спросил Боря Жанну.
— Жанна, — она насмешливо рассматривала Марусю.
— Муж меня забодал! Говорит, найди его! Из-под земли достань!.. Сейчас приведу, пускай убедится — живой ты!
— Не надо, — сказал Степаныч.
— Вас нанимали не для того, чтоб вы прятались!
У столика покачивался Губанищев, тыча в Борю пальцем. Он был сильно пьян и не помнил ни Жанны, ни Степаныча.
— Мы вам деньги платим, чтоб вы фотографировали!..
Боря поднял на него усталые глаза и спросил:
— Дорогой, ты сок манго пил?
Жанна захихикала.
— Что? — не понял Губанищев.
— Сок манго пил?
— Не понял, — сказал Губанищев.
Маруся тянула Степаныча за рукав, уговаривая пойти проведать мужа. Степаныч упирался.
— Господи!.. Она ж не отвяжется! — не выдержала Жанна.
Степаныч вздохнул, поднялся. Посмотрел на Борю.
Боря покосился на Жанну, незаметно показал отцу большой палец и опять обратился к Губанищеву с вопросом про сок.
— Не пил, — наконец сознался Губанищев.
— Тогда сходи попей, — посоветовал Боря.
— Не понял…
Степаныч с Марусей стояли возле мужчины, который спал, уткнувшись носом в тарелку с салатом.
— Петя! Петя! — звала Маруся. — Смотри, кто пришел!
Петя не просыпался.
— Петя, как не стыдно!..
Мимо них несколько бодрых молодых людей тащили в сторону туалета упирающегося Губанищева. Следом шла плачущая невеста и швыряла в них кофейные чашки, которые брала с попадавшихся по пути столов.
— Я пойду, — сказал Степаныч, оставив Марусю трясти мужа.
Он вернулся за свой столик и внимательно стал следить, как танцуют Боря с Жанной. По губам он понял, что они молчат. Ему стало немного спокойней, он поел, но тут опять явилась Маруся: