В ходе ожесточенных боев
Шрифт:
В обед он обычно приезжал на машине домой и ставил ее на прикол у подъезда. Это обстоятельство и учли никоновцы при подготовке акции-предупреждения. Акция должна была произведена средь бела дня, дерзко, вызывающе, с налетом показной наглости…
В один прекрасный день, в то время, когда коммерсант как всегда уплетал бифштексы, к его «Нисану» подъехала синяя «девятка» Амбала с форсированным двигателем. Помимо хозяина «Жигулей», квадратного парня со сломанным носом, в салоне находились сам Алексей и Федор в вязаных черных шапочках с прорезями для глаз. Спецоперация проходила без сучка и задоринки. Роли и обязанности были четко распределены. Алексей выскочил из машины и монтировкой разбил боковое окно (завыла сигнализация), а Федор плеснул в салон из канистры бензин. Бросил туда горящую спичку…
Огонь вспыхнул мгновенно — загорелись кресла. «Мстители» заскочили в машину. И вовремя! Коммерсант уже вылетал из подъезда с перекошенным от бешенства лицом. В руках он сжимал охотничье ружье. «Девятка» резко стартовала — коммерсант выстрелил!
Мимо!
«Жигули», жутко визжа протекторами, скрылась за поворотом соседнего дома. Иномарка уже красиво полыхала.
Коммерсант од досады разбил ружье об асфальтированную дорожку.
— Суки!!! Уроды!!! — кричал он.
Слезы текли по его щекам. Он бегал вокруг горящего автомобиля и стонал:
— Гады!!! Подонки!!! Ненавижу!!!
Выскочила жена торгаша. Стала оттаскивать мужа от машины: вдруг она взорвется! У мужика был сильнейший шок. Как так, среди бела дня, не боясь никого и ничего, сожгли его ласточку! Он столько пахал, пахал, и вот, в одночасье — машины нет! Столько «зелени» на ветер! Отморозки! Они не остановятся ни перед чем.
Позднее ему позвонили и предупредили:
— Мужик, если ты ничего не догнал пока, то в следующий раз красный петух заберется в твой магазин. Или кирпич упадет тебе прямо на ногу, или, хуже того, на голову. Бац! Очнулся — открытый перелом… В ментовку не обращайся — бесполезно. Так что, раскинь мозгами, мужик…
Коммерсант от досады стукнул кулаком по столу.
— Сволочи!!!
Как он не хотел растерзать в клочья этих мерзавцев, он прекрасно понимал, что ему их не достать. И платить ему этим вымогателям все равно придется.
Вечером, когда Рудаков и Федор играли в «очко» на рынке и попивали разливное пиво «Бархатистое», заедая сочными шашлыками из свинины, прибыл на своей красной «Мазде» Северянин. Бригадир деловито бросил «пехоте»:
— Хватит в карты резаться. Дело есть. Прыгайте в тачку, поехали.
Федор, белобрысый курносый парень с толстыми губами, засуетился, полез в машину. Алексей, плюнув на субординацию, деловито сел рядом с Северянином. Бригадир по дороге объяснил суть дела:
— Заедим за одним пацаном, потом на деловую встречу.
— Ствол надо брать? — поинтересовался Рудаков. Его «наградной» Макаров лежал в тайнике на съемной квартире.
— Нет, не надо…
Братки промчались по Новой части города, где большинство домов в пять-девять этажей, переехали мост через протоку — и вот они уже в Старом Минусинске.
Справа — Спасский Собор. Сверкает позолотой куполов и крестов. Светится желтой краской. За ним — знаменитый краеведческий музей им. Мартьянова. Слева белеет здание с колоннами. Это — драмтеатр, неоднократный лауреат премии «Золотая маска». В свое время в нем играл артист Андрей Панин, известный всем по сериалу «Бригада» (опер Каверин). Далее — типография, военкомат (бывшее здание дореволюционной Городской Думы) и прочие древние сооружения. Всем строениям в Старой части более ста лет.
Северянин проследовал прямо по улице Комсомольская, и, не доезжая до бревенчатых домов декабристов Мазгалевского и братьев Крюковых, свернул на улицу Октябрьская. Проехал мимо квартала купеческих домов, мимо шикарного четырехэтажного дома Виллера в стиле ампир. Повернул налево, на улицу Ачинская. Оставив слева здание Соцобеспечения, углубился в частный сектор…
Юру Пакуева в трехлетнем возрасте подбросила к дверям детской больницы его мать-забулдыга. На маленькой ручке малыша она коряво написала: «ЮРА». Вначале Юра попал в детский дом, потом в школу-интернат. Учиться он не любил, а любил заниматься спортом. Одинаково хорошо играл и в футбол и баскетбол и в хоккей, отлично бегал на лыжах и коньках. Выступал на краевых соревнованиях, становился чемпионом, брал призовые места. После школы уехал на Север зарабатывать деньги.
Как-то герой-ударник соцтруда Пакуев поехал домой в отпуск. Вез он с собой кучу денег, чтобы своей нареченной купить золотишко, а себе — «Москвич». В поезде к нему подсели какие-то мужики, предложили выпить. Покоритель Севера с легкостью согласился. Дальше Юра ничего не помнил, сознание отключилось. Проснулся поутру — а денег-то нет!
В родном городе Пакуева ждал еще один неприятный сюрприз. Невеста, узнав о его финансовых трудностях, послала его подальше. Она не горевала: у нее был «запасной аэродром» в лице отпрыска директора овощебазы. С машиной, с «баблосами», с кооперативной квартирой. У Юры с горя крыша поехала. Подкараулил он как-то бывшую суженую вместе с поклонником и затеял шумную разборку. Ухажер — парень трусоватый — достал перочинный нож, хотел испугать северянина, но Пакуев не понял шутки юмора, отобрал нож и «удачно» воткнул в счастливого соперника. И так «удачно», что зарезал того.
…В данном уголовном деле Юра очень рассчитывал на то, что его преступное деяние квалифицируют как «убийство, совершенное при превышении необходимой обороны». А по этой статье максимальное наказание предусматривалось два года. Но на суде эта сучка, злая на бывшего возлюбленного, заявила:
— Нож первым достал этот мерзавец!
— Вы имеете в виду, подсудимого Пакуева? — уточнил судья.
— Да. Это был его нож, гражданин судья! — и гневно, на весь зал, вперившись ненавистным взглядом в поникшего Юру, заорала. — Убийца!!!
Минусинская Фемида при вынесении приговора приняла во внимание столь важное свидетельское показание и определила убийце долгих семь лет.
Читинская, а потом Иркутская система уголовных наказаний с распростертыми объятьями встретила «свеженького» ЗэКа — Пакуева. Однокрытником, т. е. сокамерником Юры, одно время был знаменитый лидер бауманцев — Глобус. У Юры до сих пор хранится подаренная авторитетом фотография, где Глобус и его подруга запечатлены венчающимися в церкви. Жалко Пакуеву, что при отсидке он не пересекся еще с одним знаменитым заключенным Тулуна — Япончиком (Иваньковым). Интересно было бы с ним пообщаться.