В Индию – по-научному
Шрифт:
Сам Баба считается Аватаром, то есть божественным воплощением, типа Кришны или Рамы. Первый раз он воплотился на земле в прошлом веке, в виде мусульманского святого Саи Бабы из Ширди (умершего в 1918 году), очень популярного в Индии человека, изображаемого повсюду; интересно, что тот Саи Баба тоже материализовывал священный пепел (вихбути). Баба утвержает, что проживёт в этой форме более 90 лет, а через восемь лет после смерти воплотится на земле в третий раз.
Кстати, в деревне, находящейся рядом с ашрамом, в семье любящих Бабу пожилых бедняков, в их одноэтажном домике, висели портреты Христа, Сатья Саи Бабы, Саи Бабы из Ширди и ещё какой-то четвёртый. Как-то раз портреты начали источать священный пепел-вихбути (индийский вариант мироточивых икон). Вскоре все портреты (они, кстати, довольно большие) покрылись толстым слоем этого серого пепла, как цементом. Мы с Русланом пришли в этот скромный домик. Хозяин разрешил нам посмотреть портреты, и мы, действительно, уидели четыре рамы, покрытые серым веществом. Хозяин, пожилой индус (получивший от нас предварительно подарок — арбуз) помазал нас оным пеплом. А вот сам процесс порождения пепла мы не засекли, потому что портреты уже были полностью покрыты им.
Интересен взгляд бабистов на Христа. Его они тоже считают Аватаром, и полагают, что Христос в юности бывал в Индии, в Тибете и других местах. Полагают, что Христос не умер на кресте, а немного подлечившись, восстановился и вернулся в Индию, где и жил до старости. Некоторые склонны рассматривать Бабу как второе пришествие Христа. Поскольку в данный момент в мире, вероятно, уже несколько десятков человек почитаются за Христов, я должен предупредить читателя, чтобы он был осторожен и решал сам для себя, кем на самом деле является Сатья Саи. Я же для себя решил, что Баба однозначно относится к светлым силам, а не к тёмным.
«А почему Баба не накормит всех голодных, не вылечит всех больных и не превратит мир в рай?» — спрашивают многие. На это Баба отвечает, что хотя он и может это сделать, но если сами люди при этом не изменятся, они быстро вернут мир в сегодняшнее, не самое лучшее состояние. Изменение мира надо начинать с человеческой души, а когда люди научатся по-настоящему любить друг друга, к этому уже приложится всё остальное.
Письмо четырнадцатое и последнее.
Индия,
Привет, родители!
Вот мы и в Дели. От Бангалора до Дели ехали, почти не останавливаясь, хотя последние 300 км двигались очень медленно. И вот он, столь знакомый нам Дели!
Проведя в ашраме Сатья Саи Бабы шесть дней, мы познакомились со многими русскими и некоторыми импортными его обитателями. И вот в один из дней (это оказалось 1 апреля) утром Руслан будит меня словами:
— Вставай! Хип приехал!
— А где он? — заинтересовался я. Мы уже полтора месяца не имели достоверных сведений о нашем Хипе. Сергей Смирнов, попрощавшись с нами 18 февраля (в день получения пакистанской визы), помчался на автобусах на восток, в землю обетованную, в которой и собирался задержаться… Больше мы его не видели.
— Так вот он, у ворот! — и Руслан скрылся. Я быстро встал и побежал к воротам. Не сразу понял я, что 1 апреля — день, в который новые сведения надо воспринимать скептически.
Вернувшись, я удивлённо спрашиваю Руслана: а где же Хип? — С 1 апреля! — было мне ответом.
…Вечером в этот же день мы сидим во дворе ашрама и слушаем баджаны (молитвенные песни), которые поёт под гитару одна из девушек.
Вокруг собралась вся русская «диаспора» (человек тридцать). Один из русских парней подходит ко мне и шепотом говорит:
— Ещё ваши самоходы приехали! Двое!
Я мысленно дивлюсь, недоумеваю: или это шутка, или и впрямь приехали давно нами не встреченные Дима с Данилой. Выхожу к воротам…
Двое русских, но не из нашей команды, господа Олег и Наташа, путешествуют вольным способом с собакой-овчаркой (!) и даже с велосипедом (!!), и вот достигли ашрама. Усталым стопщикам тут же пришлось давать нам отчёт о своём путешествии. Наташа родом из Магадана. Олег, кажется, из Новосибирска. Мудрецы много путешествовали по России и по Европе. Сейчас они прибыли в Индию, совершенно не зная о «нашем» научном способе, но тоже автостопом — с овчаркой! (Велосипед им подарили недавно, уже в Индии.)
Начали они свой путь ещё в конце прошлого года. В Ташкенте они получили индийскую визу (полугодовую), там же взяли иранский транзит. Войдя в Иран через северо-восточный въезд (туркменский Серахс), они направились сразу на южное побережье Ирана, откуда пытались уплыть в Индию. Ничего плавучего автостопщикам не подвернулось, и они поехали в Захедан, где взяли пакистанскую визу в местном консульстве. В декабре стопщики и их собака достигли Индии. Здесь они начали путешествовать на поездах по причине большого деньгопрошения водителей.
За исключением поездов, мудрецы жили аскетично. На еду они тратили, по их признанию, всего по 5-10 долларов в месяц, покупая на базаре самый дешёвый рис (7 рупий килограмм) и варя его с применением костра. Бананы были для них непозволительной роскошью, и они употеребляли их лишь в редких случаях. Ребята рассказали нам, что недавно посетили Ауровиль («свободный город» на восточном побережье Индии), где давно уже пустил корни и проживает… покинувший нас Хип!
Так прояснилась судьба его. А я только сегодня огорчился, не увидев обещанного Русланом Хипа, и пожалел, что судьба его непроявлена.
Мы провели ребят в ашрам помыться (поселиться в ашраме они не могли, так как имели собаку, а животные, нищие и грязные местные жители в ашрам не допускаются) и повели их в столовую-"индюшку". Однако, индийские блюда стоимостью в 2–3 рупии так ударили по карману сих экономистов, что они разочаровались в дешевизне ашрама Бабы и решили продолжать питаться «от костра». Владимир, узнав это, решил сбыть хипам свой примус «Огонёк» (который не удалось продать ранее). Путешественники купить примус не смогли, но приняли его в подарок.
Оставив новых российских автостопщиков, мы собрались в обратный путь. Владимир с Крымской собирались на мыс Коморин, а потом в Ауровилль. Мы с Русланом и Максом торопились домой, а Полковник мечтал о Гималаях. Расставание с русскими жителями ашрама было трогательным. Нам подарили много хороших слов и немного денег. Мысленно поблагодарив Саи Бабу за полученные нами блага, мы покинули ашрам, сели на автобус и вскоре прибыли в Бангалор.
В Бангалоре мы пережили второе трогательное расставание. После того, как мы нашли «Сити-банк» (где Владимир, воспользовавшись банкоматом, раздал материальную помощь всем нуждающимся), мы уничтожили арбуз и разошлись: Лена с Владимиром — на юг, а мы (Полковник, Макс, Руслан и я) — на север. Макс поехал один, остальные — в тройке.
2200 км от Бангалора до Дели мы ехали по жаре. В один из дней создался необычный ветер — суховей из пустыни. Все металлические части машин даже в тени, а также рюкзаки и содержимое их, нагревались до неприличия. Было, без преувеличения, 40–45 С. В ночное время тоже было жарко и душно. Спали часто в кузовах грузовиков, на каких-нибудь тюках или на крышах кабин. В один из сих жарких дней компания водителей, с которыми мы ехали, предложили нам препараты алкоголя — охотничье «Fine Vhisky». Двое из нас отказались, а третий выпил довольно много этого виски, разбавляя его, по местному обычаю, сырой водой в пропорции 1:1. На другой день этот человек (скрою имя его) чувствовал себя плохо, мы покинули трассу и пережидали жару в жиденькой тени у харчевни на трассе, где было жарко, мухно и несъедобно. Целых полдня мы провели так, пока организм нашего друга не очистился. Братие! Алкоголь вреден!
После «алкогольного дня», когда мы уже немного пришли в себя, нас подобрал аккуратный и мудрый водитель, едущий в Агру.
Я уже писал, что большинство водителей больше времени проводят за чаем, чем за рулём. Этот же водитель, перед тем, как тронуться, поручил мальчику-помощнику налить в кабину несколько вёдер воды для охлаждения. Когда вся кабина была наполнена водой слоем 2 см, мы тронулись в путь и ехали, пока вода не высохла. Когда в кабине стало опять жарко, водитель поручил помощнику повторить процедуру. Итак, ехали мы очень ровно, не останавливаясь на ежечасное охлаждение и чай. Когда настало время ужина, мы остановились в какой-то деревушке возле сикхского храма. Водитель, вероятно, уже знал это место ранее. Мы зашли во двор храма; несколько человек рассаживались во дворе на половичках, собираясь ужинать. Мы также разулись и, следуя за водителем, покрыли голову и присоединились к трапезничающим. Когда же во время ужина подошёл и некий бродячий бомж, сикхи накормили и его. Поблагодарив за трапезу, мы погрузились в машину и поехали дальше. Часа через полтора, около некоей харчевни, водитель-мудрец опять остановился; было уже темно. Водитель и его помощник залезли в кузов (мы же там уже сидели) и стали ворочать большие мешки с рисом. Водитель достал этакий железный шприц и с помощью оного стал пересыпать содержимое мешков в ведро — из каждого мешка примерно по килограмму риса, — причём после искусного пересыпания дырки в мешке не оставалось! Набрав целое ведрище риса, водитель вылез из кузова и вскоре вернулся уже с пустым ведром. Мы опять тронулись и вскоре прибыли в Агру.
…А вчера, уже прибыв в Дели, мы с Полковником ходили мыться в кэмпинг. Официально там можно пребывать лишь за деньги, но мы ходили поочерёдно (другой в это время ждал с вещами за воротами) — никто и не застукал нас.
* * *
В Индии много «государственных реклам» и вывесок. Приведу некоторые из них.
НА ТРАССАХ:
Slow drive — long live (тише едешь — дольше будешь)
Follow traffic rules (соблюдайте правила дорожного движения)
Save fuel, save India (сохраните топливо — сохраните Индию)
Safety first, speed next (первым делом — безопасность, а не скорость)
Reach home late, but reach home safe (лучше приехать позже, но целым)
Leave early, drive slowly, arrive safety (выезжай рано, двигайся медленно, приезжай в сохранности)
…Сотни таких вывесок призывают водителей ехать медленней. И впрямь, здесь все ездят медленнее, чем в России или в Иране. Но объясняется это не благотворным воздействием плакатов, а другими факторами. Безобразные дороги, заполненные едущими ослами, козлами, коровами, буйволами и телегами… Велосипедисты, вело- и моторикши, торговцы, везущие в тележке свой залежалый арбуз из одной деревни в другую и прочий тихоходный транспорт… Грузовики «ТАТА» (самая распространённая машина в Индии) с максимальной конструктивной скоростью 55 км/час в принципе не способны к лихачеству, а паршивые дорожные условия не дают им разогнаться и до этой скорости. Далее, само устройство индуса таково, что из четырёх часов, проведённых «за рулём», обыкновенно часа полтора он тратит на чай.
НА МАШИНАХ:
Частенько на транспорте появляются надписи, говорящие о принадлежности оного каким-либо божествам — Ганешу, Кришне и т. д. (Sri Ganesh Prassad Transport, Krishna Transport…) Бывает и такая надпись: Love is God, God is Love (любовь есть Бог, Бог есть любовь). Почти на всех грузовиках имеется надпись «GOOD'S CARIER» — возильщик товаров). Несколько раз попалась опечатка «GOD'S CARIER» (возильщик бога). Хотя, возможно, это не описка, а отражение религиозных взглядов водителя. Любят на грузовиках писать «SUPER FAST» (супер-быстрый), хотя обычно этот fast — тормоз среди тормозов. Ну, и конечно, на каждом грузовике и даже на многих моторикшах сзади призыв: «HORN, PLEASE!» (гудите, пожалуйста!)
Индийские водители испытывают странную любовь к гудению. Любое действие, будь то обгон или поворот, водители сопровождают гудком. Некоторые водители гудят на каждый движущийся (или могущий двигаться) предмет. В путеводителе я прочитал, что индийские водители, по подсчётам учёных, делают 20 гудков на километр. Вероятно, так оно и есть. Над мелкими индийскими городками висит в воздухе целое облако гудков.
ВЫВЕСКИ:
No admission. Thank you for you visit. — Эти две, казалось бы, взаимоисключающие надписи (Вход воспрещён. Благодарим за визит) мы с Русланом прочитали над одной дверью в какой-то харчевне.
Самая распространённая вывеска: Keep you city green and clean — сохраним наш город зелёным и чистым — растиражирована миллионными количествами по всей Индии. Keep Agra green and clean… Keep Delhi… Keep Mumbai… Keep Indore… Интересно, есть ли эффект от этих призывов, а если есть, то насколько же грязными были бы эти города без плакатов?
Goverment work is God's work — работа правительства это Божья работа — такая надпись была встречена нами на местном райсовете.
INDIA IS GREAT! — Индия великая! Иногда попадается опечатка: INDIA IS GRET!
…Такие вот вывески. Хотя большинство индусов неграмотны и тем более, совершенно не знают английского языка, — стандартные надписи выполняются, как правило, на английском. Большая часть вывесок дублируется на местных языках, но некоторые — нет. Интересно, что и в Иране иногда попадаются плакаты и призывы, рассчитанные только на образованного читателя: Down with U.S.A. (долой Америку) и т. д..
В Индии есть своя компартия, даже две. Прикольно было встретить на заборе возле Уайтфилда большую, со вкусом исполненную надпись на английском и телугу, знакомые серп и молот… Под серпом и молотом вкалывали местные рабочие-каменотёсы (здесь и повсюду главный труд — ручной). С молотком и зубилом в руках, под палящим солнцем, трудились они, чтобы получить свою высокую зарплату — около 1$ в день.
Сейчас ровно 1 месяц, как мы прибыли в Индию, и 66 дней, как я покинул Москву.
По дороге в Дели со мной случилась неудача: я утратил несколько нужных вещей: пластырь, 5 отснятых плёнок, книжку о С.Бабе, пепел из ашрама, некоторые таблетки, зубную пасту и щётку, ксюшиного пластмассового зайца, которого она дала мне в дорогу, и возможно, бомбейскую портовую газету «Daily shipping times». Утраты сии связаны с тем, что 1) мой рюкзак деградировал и начал терять своё содержимое, 2) иногда я невнимателен. Впрочем, я переживал не сильно, размышляя, что опыт, полученый в поездке, полезнее утраченных вещей, а мудрецам не следует расстраиваться от утрат, ибо им принадлежит весь мир.
История же деградации рюкзака такова. Сначала у него сломалась пластмассовая пряжка поясного ремня. Потом пострадало ещё несколько пластмассовых деталей. Потом разошлась молния верхнего клапана, и я весь клапан спрятал внутри рюкзака. Потом разорвалась, перетёршись, верёвка, затягивающая рюкзак, и тут-то из него стало всё сыпаться. Видимо, в темноте какой-то из машин я и не разглядел утрат, обнаружив их только в Агре. Товарищи! Не покупайте рюкзаки с пластмассовыми пряжками!
Сегодня идём по улице в центре Дели, видим троих белых людей. Оказалось — русские туристы. Это была первая встреча в Дели с русскими, если не считать жителей посольства. «Ну что, — говорят мне эти русские, — опять будешь на Груше свои книжки продавать?» Оказалось, эти люди видели меня на Грушинском фестивале, где я продавал свои книги. Сейчас сии люди прилетели в Индию по святым делам при помощи самолёта.
В один из дней мы, в паре с Максом, решили заночевать в одном из делийских парков. Ранее мы ночевали там с Полковником и проблем у нас не было. Но оказалось, что в прошлый раз просто повезло: этот парк, как и иранские парки, на ночь закрывается. Садовники, довольно грубые люди, не знающие английского языка, всё же выкурили нас из парка, на что я поставил палатку вне оного, демонстративно прикрепив её к воротам парка снаружи.
Я думал, что на этом наши злоключения закончатся и мы уснём. Но и там набежали какие-то садовники, дворники и т. п., приведшие полицейского. Мент был англоговорящим, объяснил, что здесь ночевать опасно, потому что рядом находится какая-то тюрьма, и предложил нам идти в гостиницу. Я отказывался убираться в гостиницу, мотивируя это нашей безденежностью. После долгих споров нас пригласили во двор большого здания, стоящего рядом, где на деревянных столах под открытым небом ели и спали полицейские, охраняющие это здание. Нас накормили очень острым супом и молоком, а затем оставили ночевать на этих же столах. Наутро, прощаясь с нами, полицейские дали нам денег на завтрак, и мы, поблагодарив, вышли в утренний город.
В Дели мы недавно увидели совершенно голого человека. Темнокожий, бородатый и волосатый, он шёл босиком по улице и никого не стеснялся. Руслан решил сфотографировать этого мужика, но мы его случайно спугнули; тот стал закрываться руками (больше у него ничего не было), и фотография получилась приличной.
День 8 апреля мы посвятили изучению возможностей дешёвого улёта в Среднюю Азию путём поиска на делийских базарах среднеазиатских «челноков» (мешочников). Из Алма-Аты, Оша, Бишкека, Душанбе, Андижана в Дели периодически летают чартерные рейсы за дешёвым индийским барахлом.
Поскольку они летят своим, заранее купленным самолётом, можно попробовать пристроиться к ним (за небольшую сумму). Мы достигли определённого прогресса в узнавании, но результат — как с пароходами: этот метод реален, но требует затрат времени. Проблема в том, что нужно найти группу челноков, возвращающихся домой с некоторым недобором веса (поэтому «обратно» — из Средней Азии в Индию — улететь, напротив, проще: самолёты-то пустые!) Если бы мы были готовы пожертвовать 120$ на человека, успех в течение недели был бы очень вероятен; улёт за 100$ возможен при определённом везении. Впрочем, не располагая деньгами сими, мы направляемся за пакистанской визой.
В Индии из разных религиозных общин больше всего нам понравились сикхи. Сикхов отличает бескорыстие и практическое применение заветов своей религии. Например, сикхи-водители почти никогда не требуют денег за подвоз. Также интересно: в любом сикхском храме каждый может получить бесплатно еду, вписку и другие блага. Надо только знать, во сколько и куда подходить. В Дели мы тоже нашли сикский храм и несколько раз подходили за едой (внося свободное пожертвование, от 0 до 5 рупий), думая, что это и есть сладкое бесплатное угощение сикхов. Но это оказалось нечто вроде причастия. Когда мы подошли к «причастию» очередной раз, к нам подошёл старик и спросил: вы из какой страны, ребята? — Мы из России, отвечали мы. — «Так вот, это сикский храм. Не нужно всё время ходить туда-сюда, достаточно одного раза в день. Это ведь еда не для желудка, а для души.»
Так сказал англоговорящий старик. Наверное, он заканчивал школу ещё при англичанах. Мы, устыдившись, пошли на улицу, а кое-кто из нас вернулся ещё за едой. Вскоре мы обнаружили настоящую харчевню, в которой длинными рядами на полу рассаживались сотни людей (преимущественно бедняков), и отправились туда. Здесь мы никого не смущали. Более того, сотрудники благотворительной столовой, увидев белых мистеров, просияли и подкладывали нам лучшие, ещё горячие, лепёшки хлеба.
На главном базаре в Индии купили путеводитель по Африке серии «Lonely Planet». Он стоил всего 280 рупий, вчетверо дешевле, чем в Москве. Особенно интересен Судан. Судя по книге, это страна типа Пакистана, более бедная, но ещё более дружелюбная. Я рекламирую Судан Руслану в качестве объекта путешествия на 1999 год. Тот отнекивается — давай, мол, сперва вернёмся домой…
Индия, Нойда, 12.04.98
…Сейчас мы (я, Макс и Руслан) сидим на квартире в городе Нойда, в пригороде Дели. Эту вписку нам организовал Полковник, обнаружив русскоговорящего индуса, интересующегося к тому же йогою. Индуса зовут Прабхат. Сам наш главный йог сейчас поехал, как и мечтал, в Гималаи, а мы сидим здесь.
Изготовление виз в Дели оказалось несколько иным, чем мы думали. Иранское посольство для визы требует и рекомендательное письмо, и уже стоящую пакистанскую визу. Но пакистанское — о неожиданность! — требует тоже рекомендательное письмо. Получилось так. Сначала мы пошли в иранское посольство, потом — в российское за письмом. Рекомендательное письмо — видимо, им впервой — нам готовили три часа!! Спросили нас: не нужно ещё какое письмо? Мы, помня, что выясняли относительно пакистанской визы Дима с Данилой (они ещё месяц назад, когда совершался обход посольств в Дели, ошибочно заявили, что в пакистанское посольство письма не нужно), отвечали: нет, спасибо… Потом пошли в пакистанское посольство. А там то же самое: несите сперва письмо, а без него и разговору нет. Мы, ругаясь, вспоминая Диму и Данилу, бежим опять в наше посольство за вторым письмом. Говорим: сделайте такое же, только вместо Iran напишите Pakistan. Но опять его сочиняли три часа! Прибегаем в пакистанское посольство, а время уже истекло, к тому же пятница сегодня. Но всё же, по совету Руслана, мы нахально просочились внутрь, и — о счастье! — мужик ещё не ушёл, вспомнил нас, посмотрел на часы, покачал головой и — дал нам анкеты! Мы наспех заполнили их.
В пакистанском посольстве на стене висит большая таблица-распечатка — величина консульского сбора для граждан разных стран. Сбор очень разный. Меньше всего платят индусы — 15 рупий, другие 50, русские — побольше (2200 рупий = 55 долларов), некоторые ещё больше. И вот, о неожиданность, мы спрашиваем мужика: а сколько платить? Он глядит у себя на столе (видимо, у него под стеклом лежит такая же распечатка) и спрашивает: your nationality? — Russian! отвечаем мы. — Тогда 550 рупий!
Мы заплатили, оставили паспорта и ушли. Так и не знаем, верить ли нам своему счастью? Придём в понедельник.
Погода в Дели холодная — днём 31–33 С, после Бангалора мёрзнем. Всё же 220 км к северу! Комары надоели, всюду летают, гады, мы искусанные, чешемся, репеллент Autan помогает, но лишь временно. В следующий раз для путешествий в южных странах буду брать с собой москитную сетку.
Сейчас проходим мимо почтамта — спешу сдать письмо. Вероятно, до нашего прибытия домой больше писем отправлять не буду. Мы сейчас уже настроились покидать Индию, ибо перестали удивляться. Всё уже кажется естественным, домашним, привычным. Бесчисленные храмы, форты, базары, развалины, рикши, бананы, индусы, благовония и зловония, английский и хинди, автобусы и телеги, комары и коровы…
Завершаю письмо. До встречи! Пора домой!
В ожидании обратных виз
Удешевление пакистанской визы ровно в четыре раза мы приписали чудотворному воздействию Саи Бабы, которого мысленно просили (немного стесняясь) улучшить наше финансовое положение. Всё выстроилось в один ряд — продажа электробритвы, варежек, фотоаппарата ФЭД, нескольких экземпляров «Практики вольных путешествий» (русским в ашраме), и вот теперь — явный «непорядок» с пакистанской визой. Мы долго не верили своему счастью и всё воскресенье волновались: заметят — не заметят? В понедельник мы получили-таки ожидаемые визы. Доплачивать не пришлось! Мы ещё раз мимоходом заглянули в прайс-лист. Там по-прежнему стояло: Russian Federation — 2200 Rs.
Кто же такой Саи Баба? Добрый волшебник, святой, извлекающий из ничего золотые кольца, статуэтки, священный пепел, исцеляющий больных, воскрешающий мёртвых, удешевляющий пакистанскую визу? Или один из тех, о которых сказано в Библии: «Явятся лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных?» Я встречал сторонников и одного, и другого мнения. Но если вас, читатель, интересует: стоит ли ехать к Саи Бабе? искренне отвечу: конечно, стоит!
В тот же понедельник мы сдали документы на иранскую визу (успели-таки до 13.00, когда приём документов заканчивается) и остались жить в Нойде. В пятницу, семнадцатого, в 16.00, мы имеем шанс получить иранскую визу (если нас не перефутболят на понедельник). Полковник вновь покинул нас и отправился в Гималаи, так что мы отправляемся за визами втроём.
Скажу несколько слов и о вписавшем нас человеке. В квартире жило двое хозяев (по-моему, братья). Наиболее русскоговорящего из них звали Прабхат Раджан, индус лет двадцати пяти, именно он и подцепил полковника, в то время как второй хозяин вписки был от всего этого как бы в стороне. Прабхат оказался увлечён всякими коммерческими проектами. Начитавшись статей про русское лекарство «Витурид», помогающее от СПИДа, рака и всех других заболеваний, Прабхат решил наладить продажу «Витурида» в Индии. Высокая цена препарата — четыреста долларов за курс — не смущала его. Однако эта цена смущала индусов, которые активно интересовались лекарством, но узнав о цене, увядали. Только один человек был достаточно богат, чтобы приобрести этот «Витурид»; он давно был неизлечимо болен и пробовал все существующие способы и лекарства, даже самые экзотические. «Вот он точно купит,» — думал Прабхат. Но ошибся. У богатого пациента был знакомый в России, и пациент позвонил ему, спрашивая, что это за русское лекарство — «Витурид»? Тот ответил ему: если русское лекарство, значит хреновое лекарство. Больной отказался от «Витурида». Хотя Прабхату не удалось пока раскрутить это дело, он не унывал; мы вместе сочинили и написали пространное письмо производителям лекарства, чтобы они прислали своему дилеру дополнительную информацию и агитационные материалы.
Другой идеей нашего хозяина было открыть спортзал. Спортзал — это выгодный бизнес, — рассуждал он. Нужно было только приобрести тренажёры, мебель, арендовать зал и собрать, по-моему, четыреста занимающихся (чтобы затея окупилась и приносила доход). Проблема — откуда набрать столько занимающихся — не смущала его. Полковника тут же (заочно и мысленно) назначили преподавателем в школу йоги в этом же спортзале. Ещё немного, и Максима попросили бы стать шахматным тренером здесь же, но его желание ехать домой было выражено сильнее, чем у Полковника, и поэтому подобных предложений ему не поступало. Прабхат уже купил мебель (стулья), и она стояла у него в квартире, ожидая появления спортзала.