В исключительных обстоятельствах
Шрифт:
— Вы за все это ответите, — выплевывая кровь и сильней прижимая платок к носу, сказал Исидзима. — Здесь секретный объект.
— Отвечу, скотина. Поговори у меня.
Не сдаваться ему. Не плыть перед ним, не расползаться.
— Ответите по всей полноте.
— Собака. Если ты сделаешь сейчас хоть одно неосторожное движение, слышишь, хоть одно — я тут же пущу тебе пулю в живот. Понял? — Тасиро повел пальцем на курке, и Исидзима, чувствуя, что он вполне может сейчас выстрелить, сплюнул кровь:
— Понял.
Только
— Ты все понял? Повтори!
— Понял.
— Значит, принял к сведению: если начнешь шалить, всажу пулю. Одну, не больше. Но это будет очень болезненно. Скот, ты слышишь?
— Да, — Исидзима постарался получше рассмотреть неподвижный предмет в углу смотровой площадки. Корнев. Он лежит неестественно подогнув голову и поджав под себя скрюченные руки, так, будто перед смертью пытался что-то подгрести с совершенно голого каменного пола.
— Твой кобель мертв, — поймав взгляд Исидзимы, сказал Тасиро. — Дохлятина, как все твои ублюдки. Делать с ним нечего.
Интересно, что же ему все-таки нужно? Почему он его не убил сразу? Исидзима сглотнул кровь. Тасиро Тансу ничего зря не делает. Тогда зачем все это? Надо прийти в себя и как-то расколоть его, попытаться обойти в разговоре, выяснить, один он в отеле или с кем-то. Правда, люди Цутаки щеголяют тем, что работают поодиночке, но кто его знает: прикрытие же должно быть. И Исидзима начал тянуть время. Кивнув на Корнева, он сказал:
— Вы не имели права его убивать. Этот человек назначен сюда вторым отделом.
Тасиро хохотнул, но его глаза остались верхом внимательности: он не упускал из вида ни одного движения Исидзимы.
— Вторым отделом. Что ты мелешь? Плевать я хотел на тебя и на весь твой второй отдел. Даже без этого самолета и ты и твой ублюдок генерал давно у нас вне закона. Понимаешь? Я могу раздавить тебя сейчас как клопа.
Исидзима опустил голову, чтобы сплюнуть кровь, но Тасиро дулом пистолета поднял ему подбородок:
— Ты понимаешь?
— Понимаю.
Он снял и Вацудзи, подумал Исидзима. Поэтому птицы и изменили тогда крик на несколько секунд.
— Собака! Я и без самолета русских могу перешибить тебя и оставить здесь подыхать.
— Во-первых, это не самолет русских. Во-вторых, почему вы этого не сделали?
Рискнуть? А почему бы и не рискнуть? Все равно терять нечего. Конечно, в рукопашной Тасиро силен. Но что касается извилин — он с ним еще потягается.
— Во-первых, собака, я это всегда успею сделать. Во-вторых, это самолет русских, а ты — предатель.
— Это не самолет русских. Самолет прибыл сюда по вызову генерала Исидо.
Тасиро захохотал почти беззвучно, вздрагивая краями губ. Хохотал долго.
— Значит, ты хочешь меня убедить, что самолет прибыл по вызову японского генерала?
— По вызову японского генерала.
— Спасибо, насмешил. И девка — тоже по вызову японского генерала? И ее пистолет тоже по вызову японского генерала?
Пистолет... Конечно, медсестра могла сунуть под платье пистолет. Но это уже лучше. Разговор идет в нужную сторону. Надо сделать вид, что он одурел от боли и ничего не соображает. Если бы только удалось расколоть его.
— Собака! Откуда у нее советский пистолет? Откуда?
Исидзима сплюнул.
— Наверное, для маскировки. — И почувствовал, как дуло снова подняло ему подбородок.
— Для маскировки? А медицинские инструменты тоже для маскировки?
Исидзима покачал головой, вздохнул:
— Какие еще инструменты? Я об этом ничего не знаю.
— Простые — шприцы, зажимы...
И тут он выложил заранее приготовленную фразу:
— Не было никаких медицинских инструментов.
Тасиро снова захохотал. Он явно получал удовольствие.
— Значит, я слепой? И она макароны варила в прачечной?
Выдал себя, голубчик. Значит, Тасиро здесь один, только переоделся во фрак и лаковые туфли, которые нес с собой. А военную форму и сапоги в последний момент, перед тем как пройти на башню, снял и спрятал где-нибудь в роще. Ясно, во фраке он может передвигаться более или менее свободно и не привлекать внимания. Значит, перед окном на корточках сидел Тасиро Тансу. Он его расколол. Но от этого ему сейчас не легче. Надо ответить на новый вопрос — почему он один?
— Будешь еще врать насчет вызванного самолета?
— Что вам надо?
— Ты как говоришь, паскуда?
— Я просто спрашиваю, что вам от меня надо?
Тасиро замолчал, вслушиваясь в какую-то свою мысль.
— Ладно, скажу. Самолет и Исидо подождут. Мне от тебя надо бриллианты.
Бриллианты? Так вот почему он один. Только откуда знает о них? Впрочем, это сейчас не существенно. Главное — Тасиро интересуют именно бриллианты, а не самолет. Значит, он пока получает отсрочку. Пусть даже незначительную.
— Я не знаю, о чем вы говорите.
— Не знаешь? Придется тебе расколоться, миленький. Ты изрядно погрел себе руки на этом месте. И конечно, как умный человек, превратил деньги в камни. Я не требую всего. Отдай половину — и я тебя отпущу.
Конечно, было бы совсем хорошо, если бы удалось выяснить, откуда Тасиро знает о бриллиантах. У такого человека, как Тасиро, для выяснения истины возможен только один путь — пытка. Другого нет. Пытка. Приятного мало. Но если для того чтобы выяснить, где он хранит бриллианты. Тасиро заранее решил, что будет его пытать, — вряд ли он это будет делать здесь.