В Калифорнию за наследством
Шрифт:
— Антуан! — взволновано заорал профессор.
— Сана! — вторит ему Пино.
Друзья рядом, и минутная слабость покидает меня. Я наливаю полный стакан водки, понизив уровень в бутылке на пять пальцев, но зато мой моральный уровень поднимается сразу на все десять, когда я вливаю ее в себя.
— Жетон ФБР, — бормочу я. — Пропал парень из ФБР.
— Ну и что? — пытается успокоить меня Берю. — Какая разница: пастух или флик из ФБР?
— Разница в том, что всесильная ФБР никогда не стала бы искать убийцу пастуха! Ситуация очень скверная. Компаньонке убитого удалось бежать! Если им
— Да мадам не успела нас даже рассмотреть хорошо! — продолжает успокаивать меня Берю.
Но я уже думаю о другом! Если люди из ФБР идут по следу Фузиту, значит, не так все просто! Что же натворила здесь наша землячка? Любой ценой я должен проникнуть в тайну Мартини.
Я изучаю документы убитого. Витлей Стибурн. Родился в Портленде (штат Орегон) 18 марта 1945 г. Адрес: 1111, Конексьон Бульвар, Лос-Анжелес. Именной жетон 6018. Права на. вождение автомобиля, кредитная карточка, фотография старой женщины (мать?), тысяча долларов.
Я несколько раз повторяю на память все данные агента ФБР № 6018, потом сжигаю в камине все документы и доллары в том числе.
Теперь остается наметить план действия на ближайшие дни. Это умственная задача напоминает мне рождение узора под руками вышивальщицы: она так же захватывающа.
Рано утром в мою комнату без стука входит миссис Молли.
Я, конечно же, выражаю ей искреннюю признательность за такой ранний визит, но чувствую, что больше ничего не могу выразить! Так хочется побыть одному!
Но хозяйка дома и положения, явилась, видно, с очень серьезными намерениями. Она выглядит возмущенной до глубины души, что так непохоже на толстушек.
— Мартьен — это вы? — спрашивает она металлическим голосом.
— Да, это я. Откуда вы знаете, как меня называет малыш Руаи?
Трагическим жестом она протягивает мне исписанную фломастером салфетку.
Читаю:
«Мартьен!
Нас слишком много, чтобы можно было незаметно уйти от преследования, поэтому я предпочитаю бежать в одиночку. Поскольку у меня нет денег, то я беру кое-что из шкатулки Толстушки (но не все!). Постарайся успокоить ее, — ты владеешь секретом обращения с женщинами. Желаю счастливого возвращения во Францию тебе и твоим дружкам! Смешные они у тебя! Когда я разбогатею, то обязательно приеду в Париж, чтобы встретиться с тобой!
Твой друг Руаи».
Хозяйка выходит из себя.
— Ворюга, чертово отродье! Я сейчас же сообщу в полицию! Но, вы плачете, мистер?
Она так удивлена, что сразу успокаивается.
Да, я плачу и не вижу в этом ничего плохого! Я вспомнил - ангельское личико малыша, изуродованное садистской рукой его отца. Я словно наяву увидел его маленькие руки, вцепившиеся в руль летящей в пропасть машины. Если бы у меня были свои дети, которых, очевидно, уже никогда не будет, то я бы хотел, чтобы они были похожи на этого ребенка, с которым свела меня судьба.
Пусть же хранит тебя Господь! Пусть он ведет тебя по жизни, мой милый хулиган!
— Мистер, вы плачете? — потеплевшим голосом переспрашивает меня Молли.
— Да, я плачу, Молли! Прошу вас, не делайте ему зла, Молли! Не губите его! Я возмещу стоимость недостающих драгоценностей!
Она
— Вы очень суровый мужчина, но у вас такое нежное сердце!
Как тут не согласиться.
— Я думаю, что вы правы, Молли...
Исчезновение драгоценностей из шкатулки и разбитый вдребезги автомобиль поубавили пыл настоятельных просьб хозяйки подольше побыть в ее плену.
После сытного завтрака, за которым только один Александр-Бенуа проглотил шестнадцать сосисок, восемь жареных яиц с беконом, запивая их огромным количеством каберне, мы окончательно решаем распрощаться с нашей общей любимицей Молли.
Я посылаю в городок самого неприметного из всех нас Пино, чтобы взять напрокат автомобиль, и он скоро возвращается за рулем огромного «понтиака» очень похожего на реактивный «болид», который он купил на базаре.
И вскоре мы катим по американской автостраде с довольно приличной скоростью, где-то между скоростью катафалка, запряженного парой гнедых, и автомобилем на авторалли «Тур де Франс» — по извилистым дорогам в Пиренеях.
* * *
Можешь представить себе, с каким облегчением и с какой огромной радостью мы вступили, наконец, во владения Гарольда Ж. Б. Честертона-Леви.
Оказавшись в своем номере, я тут же звоню Анжелле.
— Вы удовлетворены поездкой в Морбак Сити? — спрашивает красавица.
— Намного больше, чем ожидал.
— Вы мне расскажете о поездке?
— Обязательно, иначе как же я смогу утолить свою жажду видеть вас?
Она смеется.
— Буду через час! Босс укатил в Москву! Пытается завладеть русским кинорынком.
— Он беспредельно великодушен, раз оставил вас здесь!
— Все проще: он только мне доверяет кассу нашего магазина!
Она появляется ровно через час. Она неотразима, она очаровательна, она — сплошной соблазн. Наши желания настолько совпадают, что совершенно нет времени спокойно снимать свои одежды и аккуратно вешать их на спинки стульев. Тем хуже для одежд.
Освободившись от плена наших желаний, мы наконец можем спокойно обо всем поговорить. Я рассказываю Анжелле о самых значительных перипитиях нашего пребывания в Морбак Сити, умалчивая, естественно, о трупах. Не могу не рассказать о печальной участи бедной Иви, правда при этом корректирую события: она изменяла своему святому мужу не со мной, а с нашим петухом — Маркизом. Делаю я это только потому, что считаю крайне невоспитанными тех типов, которые хвастаются своими победами перед женщиной, которой только что обладали. Что поделаешь, в наше время корректность в отношении с женщиной и хорошие манеры практически отсутствуют.
— Нежная моя, Анжелла, — я щекочу мочку ее уха своим дьявольским языком. — Не могли бы вы уделить мне еще немного внимания?
— Дорогой, вы еще хотите? Какой же вы ненасытный!
Я спешу обмануть ее ожидания и прошу составить мне
компанию, чтобы немедленно отправиться по адресу Конексьон Бульвар, где до настоящего времени проживал некий Витлей Стибурн.
Анжелла с радостью соглашается. Такие женщины, как
она, обожают играть в детективы.
* * *