В канун Рождества
Шрифт:
Они сели на кушетку у окна. Через стекло лучи солнца казались почти что теплыми.
— Дороги расчищены до моста Кромарти, но по Черному острову проезда нет, а Инвернесс совершенно занесен снегом. Ни въезда, ни выезда.
— Видно, снегопад там был еще сильнее.
— Да. Там лежит глубокий снег.
— Кэрри с Оскаром собираются ехать в большой супермаркет. Это за нашим мостом. Как вы считаете, они проедут?
— Туда проедут. Там работали снегоочистители. А вот дальше на юг начинаются завалы.
— Вы звонили в гостиницу?
— Да. И еще поговорил с моим начальством в Лондоне — Дэвидом Суинфилдом, и с Джэни тоже.
— Джэни? — Элфрида нахмурилась. Она
— Джэни Филип. Я вам о ней говорил. Жена Нила.
— О да, конечно. Извините. Та, что работала в «Бутби», да?
— Совершенно верно. И она очень нам помогла. Взяла один из последних каталогов и отыскала там представителя фирмы «Бутби» в здешних краях. Он живет в Кингсферри и зовут его сэр Джеймс Эрскин-Эрл.
— Боже мой! — титул произвел на Элфриду большое впечатление. — Такой знатный представитель. Это пугает.
— Она дала мне его телефон, но я еще не звонил. Решил сначала обсудить с вами, удостовериться, что вы действительно хотите продать вашу картину… или хотя бы оценить ее.
— Оскару я только сказала о такой возможности.
— Хотите поговорить с ним подробно?
— Нет, — подумав, сказала Элфрида, — потому что, может статься, он начнет убеждать меня не делать этого.
— Но оценка не значит, что вы должны непременно ее продать. К тому же, как бы там ни было, вам действительно надо застраховать ее.
— Не уверена, что смогу выкроить деньги на страховой взнос.
— Итак, ваше решение? Звонить мне или не звонить?
— Да, звонить. Посмотрим, что он скажет.
— Я оставил мобильный в комнате. Пойду позвоню оттуда.
Он ушел, а Элфрида осталась сидеть на кушетке у окна, глядя на противоположную стену, где посередине широкого пустого пространства висело ее сокровище. Столько лет они были частью ее жизни, эти старики, сидящие за столом, па котором лежит их семейная Библия. Он в строгом темном костюме, она в ярком красном платье и желтой, как весенние нарциссы, шелковой шали; лица внимательные, умные и добрые; от их спокойствия словно исходят достоинство и мир. Столько лет они были ей хорошими друзьями, поддерживали ее в тяжелые одинокие дни! Она любила их.
Но Оскар был важнее.
Пять минут спустя вернулся Сэм, очень довольный собой.
— Договорились. — Он сел рядом с ней на кушетку.
— Вы говорили с ним? С сэром Джеймсом Эрскин-Эрлом?
— Да. Все очень удобно устраивается. Ответил он сам. Сегодня после полудня он будет в Кригане. Это связано с памятником жертвам войны — он член какого-то комитета. Заедет сюда около четырех часов, чтобы взглянуть на картину. Похоже, он очень заинтересовался.
— Ах, Сэм! — Элфрида сразу же занервничала. — Так долго ждать…
— Что ж поделаешь.
— Мы угостим его чаем. Куплю булочки или что-нибудь вроде этого. Он был любезен?
— Очень.
— Знаете… я начинаю волноваться.
— Вполне естественно.
— Должна я сказать Оскару?
— На вашем месте я бы сказал. Вы же не хотите действовать за его спиной?
— Нет. Вы совершенно правы. Спасибо, Сэм, за хлопоты.
— Мне приятно было сделать это для вас. Самое малое, что я мог. Кстати, вы сказали, что Кэрри с Оскаром собираются за покупками в Кингсферри. Может быть, я заменю Оскара? Я помогу нагрузить тележки и потом занести все в дом.
Элфрида подумала, что это блестящая идея. Во всех отношениях.
— Отлично. Вы очень добры. А Оскар будет просто в восторге. Он ненавидит ходить по магазинам.
— К тому же у меня есть своя цель. Мне надо купить себе одежду, не могу же я ходить целых пять дней как рекламный манекен. Как вы считаете, в Кингсферри
Элфрида весело поддакнула, однако почувствовала некоторое разочарование — она-то понадеялась, что ему хочется поехать из-за Кэрри.
— И еще — я хотел бы купить вина для Оскара… Может, я посоветуюсь с ним, что покупать?
— Хорошая мысль. Насчет вин Оскар очень привередлив.
За окном, радуясь ясному, сияющему утру, кружили вокруг башни чайки и присаживались на конек крыши, оглашая воздух резкими криками. Элфрида, повернувшись к окну, наблюдала за ними.
— Как ни странно, — сказала она, — но я была бы довольна, если бы этот дом приобрели вы. Он такой надежный и полон собственного достоинства. — Она взглянула на Сэма: он сидел рядом в голубом джемпере Оскара, и у Элфриды было такое чувство, что он всегда был с ними. — Правда, интересно, какие неожиданные случаются в жизни истории? Вы появляетесь с ключом в кармане, и вдруг начинается жуткий снегопад. И вот мы все тут. Так приятно, что вокруг нас уверенные молодые люди. Кэрри берет все в свои руки, а вы принимаете решения, которые я сама не в состоянии была бы принять. Правильные решения — это не в моем характере. Я всегда действовала импульсивно, и иной раз это приводило к печальным последствиям. Мы с Оскаром живем тут по-стариковски. Миссис Снид сказала, что гости поднимут нам настроение, но это больше, чем хорошее настроение. Я-то знаю, хотя мы с Оскаром и не говорили об этом, — мы оба боялись рождественских праздников. Я чувствовала, что для нас это будут горькие, печальные дни. Но теперь, когда вы, Люси и Кэрри с нами, это не может быть для нас так печально. — Элфрида задумалась, потом улыбнулась. — Что бы там ни было, изменить ничего невозможно, так пусть будет весело. Знаете, как это бывает: ужасно не хочется идти на какую-нибудь вечеринку, а потом оказывается, что она была лучше всех и запомнилась на всю жизнь. Может, и с нашим Рождеством так получится. Понимаете, о чем я говорю?
Сэм сказал, что совершенно точно понимает.
21
ЛЮСИ
Утро, половина одиннадцатого. Все заняты своими делами.
Сэм с Кэрри в его внушительном «дискавери» отправились в Кингсферри, в супермаркет. Однако прежде чем выехать, им пришлось немного потрудиться. В сарае у Оскара Сэм нашел лопату и расчистил дорогу от парадной двери до ворот, а потом метлой смел снежный сугроб с автомобиля и побрызгал антифризом ветровое стекло. Из дома вышла Кэрри, и они отправились за покупками, вооружившись нескончаемым списком, который долго составляли все вместе. На Кэрри было ее теплое серое пальто и черная меховая шапка, Сэм — тоже в пальто, темно-синем, наглухо застегнутом, элегантном, — выглядел чрезвычайно респектабельным, каковым, собственно говоря, и был на самом деле. На фоне «дискавери» они оба выглядели превосходно.
Вывесив на мороз выстиранное белье, Элфрида взяла Горацио и пошла с ним прогуляться — на холм, до запертой, с затворенными ставнями гостиницы, затем мимо почты домой. Иначе, сказала она, мышцы у Горацио атрофируются и он не сможет вылезать из своей корзины. Оскар в гостиной у камина читал газету. Он вздохнул с явным облегчением, когда узнал, что ему не надо ехать за покупками.
Люси, сидя за столом у себя в комнате, обдумывала план на сегодняшний день. Утром она должна купить рождественские подарки. Маме и бабушке она уже все подарила перед отъездом из Лондона, но ей предстояло сделать еще множество всяких покупок. Это было нетрудно — располагая деньгами, которые ей выдали на каникулы, она могла не скупиться.