В мечту. Оковы одной души
Шрифт:
– Могла бы немного подождать, – с обидой сказал парень. После чего, взяв ноутбук подмышку, встал и быстро зашагал в сторону арки дома, ведущей во дворы.
– Подожди! – От неожиданности Лита оторопела на секунду, но тут же спохватилась и бросилась за ним. Оглянувшись, парень сорвался на бег и скрылся в арке. Стараясь не отставать, Лита прошмыгнула туда же и выскочила на детскую площадку. Горки, турники, качели, скамейки – и ни следа странного незнакомца. Лишь звук хлопнувшей двери справа.
Подбежав к ближайшему подъезду, Лита подергала за ручку двери. Та не поддалась, и девушка вздохнула со смесью смущения и раздражения. И чего этот парень убежал? Неужели она настолько
Лита внезапно ощутила сильное желание вернуться в свой мир. Все эти невероятные события – перемещатель, открывшаяся возможность посещать созданные человеком произведения, собственно вселенная одного из этих произведений, «коридор» и эта внезапная встреча – порядком утомили ее. Захотелось чего-то обыденного и привычного. Забыть на время о всем странном и непонятном, забросить перемещатель подальше, чтобы не попадался на глаза, заняться обычными своими делами. Почитать, например. Или пройти заново ту фэнтезийную игру. Видеть всю мистику и загадочные явления на страницах книги или мониторе компьютера, а не прямо рядом с собой.
Засунув руки в карманы и машинально сжав в пальцах перемещатель, Лита направилась обратно к арке. Телепортироваться отсюда ей не хотелось – мало ли куда занесет.
А вернется потом. В конце концов, она еще не нашла проход в мир Золотого Сердца.
На протяжении всего обратного пути до места телепортации сознание Литы щекотала смутная мысль. Почему-то девушку тревожил звук закрывшейся двери.
А она вообще должна была открываться?
Глава 3
Ичика
Первые дни учебы после каникул, наверное, были самыми тяжелыми после дней экзаменов, дней контрольных работ и понедельников. Особенно если на этих каникулах произошло нечто невероятное, выходящее за рамки привычного, и на фоне этого школьные будни стали еще бледнее и тоскливее.
Лита сидела за партой, подпирая голову руками и ощущая привычное меланхоличное равнодушие, всегда накатывающее на нее в школе. Учительница еще не подошла, одноклассники вовсю болтали друг с другом, девушке же хотелось домой и спать.
Прошло полторы недели с той ночи, когда перемещатель попал в руки Литы, и она первый раз побывала в мире «Игр одного сердца». За это время девушка телепортировалась туда еще несколько раз, стремясь отыскать в «коридоре» проход в измерение Золотого Сердца. А еще таки прочитала упомянутые «Игры» в поисках ответов на некоторые свои вопросы. К ее облегчению, под конец книги герой избавился от заносчивости и вообще стал более приятным, так что читать было не так мучительно, как она думала.
Что ж, ответы она получила. Например, Лита теперь знала, что мир Сердца называется Золсер – ученый решил не мудрить и просто соединил начала слов, составляющие имя главного компьютера. А еще – что из-за одного инцидента, главной сюжетной линии книги, Золотое Сердце больше не пускало к себе людей. По его собственному заявлению, они были слишком хрупки. Они слишком легко умирали.
Был ли смысл теперь искать портал в Золсер? Лита не знала. По логике, смысла не было, но чисто из упрямства ей хотелось довести дело до конца и, может, суметь как-то выйти на связь с Золотым Сердцем. Лита не знала, почему ее так тянуло именно в Золсер – ей просто хотелось увидеть его. Увидеть все в ее первом другом мире, как бы глупо и романтично это ни звучало.
А еще Лита догадывалась, кем мог являться тот загадочный парень, встреченный в «коридоре». Была по этому поводу в конце книги одна интересная сцена, проводящая очень явную параллель между собой и ситуацией полторы недели назад. Два тестера тоже встретили там людей, которых не должны были встречать. Людей ли?
Они могли менять «коридор». Двигать вещи, попавшие в него в момент возникновения, приминать снег, открывать подъездные двери. Отрицали главный закон «коридора», о котором узнала Лита в процессе чтения – в «коридоре» ничего нельзя было поменять. В них не шло время. Фактически, это были замороженные и неизменные куски пространства, навеки замершими в том состоянии, в каком возникли. Пройдут тысячелетия, город на Земле станет пылью, но улица в «коридоре» останется прежней, по-прежнему там будут толпиться машины, возвышаться дома и лежать сугробы. Поменять там что-то могло лишь Золотое Сердце. Оно и тот, кто являлся его частью.
Итак, даже главная загадка полуторанедельной давности получила свой ответ. Осталось лишь отыскать портал в Золсер. Все усложнялось тем, что, по описанию в книге, проход был невидим, и найти его можно было только обшаривая доступные поверхности в надежде, что в одну из них у тебя вдруг провалится рука или нога. Вот только за все зимние каникулы Лита исходила весь «коридор» вдоль и поперек и ощупала все, что можно, но безрезультатно.
«Может, и правда забыть о том мире? – подумала девушка, рассеянно слушая гул голосов одноклассников. Перед ней пролетел бумажный самолетик, пущенный кем-то из них, и она задумчиво проводила его взглядом. – Я ведь даже, скорее всего, не попаду в Золсер. Наверное, зря только время трачу. Зачем мне вообще все это? И какого черта они пускают этот самолетик, страдают детской фигней…»
Хотелось спать. Взгляд на миг расплылся, и вновь мелькнувший перед ним самолетик стал неясным белым пятном. Белым. Сознание Литы вдруг застопорилось. Белым…
Этот крик, снова он. Далекий, звенящий в ушах, полный ужаса крик…
– Господи, опять самолетики, вы дети, что ли? Выпускной класс, семнадцать или восемнадцать лет каждому, пора бы уже серьезнее себя вести.
Встрепенувшись, Лита повернула голову. В дверях стояла Светлана Федоровна, учительница географии. Ее внешность, наверное, наиболее соответствовала той, что рисовало сознание среднестатистического человека при упоминании представителей этой профессии. Полная женщина средних лет, в очках, с усталым лицом, неизменной короткой стрижкой и чуть менее неизменным балахонистым черным костюмом. В данный момент учительница, поджав губы, недовольно взирала на неохотно затихший класс. Лита, хоть и невольно разделившая ее позицию, мгновенно ощутила к ней неприязнь. То ли виной был пренебрежительный тон, то ли то, что девушка недолюбливала Светлану Федоровну в принципе. Ну да, одноклассники ведут себя как дети, но, с другой стороны, не вредят же этим никому.
– Я проверила ваши тесты, – подойдя к столу и тяжело положив руку на него, продолжила Светлана Федоровна. Тон ее голоса не вызывал сомнений в том, как она оценивала упомянутые тесты (зачем вообще в начале четверти их проводить?), и Лита невольно сжалась: если у нее не пятерка, не избежать разговора с родителями…
– Ну, что я могу сказать…
Украдкой оглянувшись по сторонам, Лита увидела на лицах одноклассников скучающе-отрешенное выражение читающуюся в глазах мысль «начинается…». Да, прощай, половина урока, начиналась обычная для Светланы Федоровны нотация…