В небе Ленинграда
Шрифт:
военный совет учел эти выводы и уже в июне принял на вооружение МиГ-3, Як-1, ЛаГГ-3, Пе-2 и Ил-2{50}.
В декабре 1940 г. была утверждена и новая программа, предусматривавшая в 1941 г. выпустить более 16 тысяч самолетов{51}. Но по мнению военных, высказанному на одном из совещаний в Москве тогдашним начальником Главного управления ВВС Красной Армии генерал-лейтенантом П. В. Рычаговым, нам на год войны требовалось 33 - 35 тысяч машин всех типов, что и подтвердилось впоследствии. Но трудность была в том, что наша авиапромышленность просто не могла тогда столь быстро перестроиться на массовый выпуск новой боевой техники.
В 1940 г. заводы произвели всего 84 истребителя новых типов, два пикирующих
Не удовлетворял нас и ход строительства новых и реконструкции действующих предприятий{54}. Во многом в недостаточно оперативной перестройке работы авиапромышленности было повинно тогдашнее руководство наркомата, возглавляемого М. М. Кагановичем. В январе 1940 г. ЦК ВКП(б) и СНК СССР разобрались в работе Народного комиссариата авиапромышленности и обновили руководство{55}. XVIII партийная конференция предупредила тогда М. М. Кагановича, что если он не справится с работой и на новом месте, то будет выведен из состава членов ЦК партии и отстранен от руководящей работы{56}.
Новый состав наркомата во главе с А. И. Шахуриным, человеком энергичным, много сделал для улучшения работы предприятий, но полностью исправить положение не смог - не хватило времени.
25 февраля 1941 г. было принято другое важнейшее партийно-правительственное постановление "О реорганизации авиационных сил Красной Армии"{57}. Согласно этому постановлению, в конце 1941 г. мы должны были значительно увеличить число авиаполков, сформированных на базе новой техники{58}.
Намечалась большая программа подготовки летно-технического состава, строительства новых и реконструкции старых аэродромов, реорганизации тыла и перестройки боевой подготовки ВВС.
Партия и правительство готовили страну к будущей войне и готовили очень серьезно. Требовалось лишь время, чтобы технически и организационно привести военную авиацию в полное соответствие с современными требованиями. Но слишком уж мал был срок, чтобы успеть полностью выполнить все мероприятия по реорганизации ВВС.
Накануне войны истребительная авиация западных приграничных округов на 75,8% состояла из устаревших типов самолетов: И-16, И-15-бис и И-153{59}. Они значительно уступали основному немецкому истребителю Ме-109 в скорости, потолке полета и мощности бортового оружия. Наши машины, кроме И-16 с мотором М-62, имели только малокалиберные пулеметы, а вражеские - пулеметы и пушку.
Фронтовая бомбардировочная авиация на 70% была вооружена СБ, который в скорости и бомбовой нагрузке уступал Ю-88{60}. В дальнебомбардировочной авиации все еще находился на вооружении очень устаревший ТБ-3.
В качестве штурмовиков использовались истребители И-15-бис и И-153, мало пригодные для такой роли. А между тем, специальный самолет-штурмовик у нас уже имелся. Это был Ил-2, впоследствии по праву названный "летающим танком". Создание этой машины конструкторским бюро С. В. Ильюшина было выдающимся достижением отечественной авиационной науки и техники. Гитлеровским инженерам, как они ни пытались, создать машину, равную Ил-2, не удалось, и, по существу, немцы провели всю войну без штурмового самолета. Ме-110, тяжелый двухмоторный истребитель, возлагавшихся на него надежд как на штурмовика не оправдал.
Но судьба Ил-2, по свидетельству авиаконструктора А. Яковлева, складывалась нелегко{61}. Его холодно встретили в военных кругах. Скептики считали, будто новый самолет Ильюшина недостаточно бронирован,
Наконец, вопреки первоначальным планам Ил-2 был сделан одноместным, что обезоружило его при атаках вражеских истребителей со стороны задней полусферы. Одноместные "илы" в первые месяцы войны несли большие потери, так как они были беззащитны перед "мессерами", атакующими их с хвоста. Ил-2, оборудованные кабиной для стрелка-радиста и задним крупнокалиберным пулеметом, успешно выдержали проверку войной. Но таких машин в начале войны у нас было очень мало. Лишь позже было дано заводам указание выпускать только двухместные "илы", которые стали настоящей грозой для наземного противника. Массовое производство двухместных штурмовиков началось весной 1942 г.
Не было у нас и специального самолета-разведчика. Это вынуждало авиационное командование округов передавать в разведывательные авиаполки некоторое число бомбардировщиков СБ.
К началу войны с Германией в ВВС западных приграничных округов было больше боевых машин{62}, чем в сосредоточенных у нашей границы воздушных флотах противника. Германия и ее союзники имели на Восточном фронте около 5 тысяч самолетов. Но в войне моторов побеждают не только количеством брошенной в сражение техники, но и ее качеством. Уступая нам в численности самолетного парка, гитлеровцы имели втрое больше самолетов новых, совершенных по тому времени конструкций. А в составе ВВС западных приграничных округов было только 22% машин новых типов, причем значительное число этих самолетов находилось в стадии сборки и облетов и, естественно, не могло быть сразу привлечено к боевым действиям{63}.
Соотношение старых и новых типов машин в целом в истребительной авиации в первой половине 1941 г. было 89 и 11 %{64}.
Наши конструкторы успели создать крупнокалиберные авиационные пулеметы и пушки. В частности, 37-мм скорострельная автоматическая пушка не знала себе равных. Однако новое бортовое оружие не было до конца отработано, и самолеты по-прежнему оснащались в основном малокалиберными пулеметами. К середине 1941 г. лишь десятая часть советских истребителей имела на борту пушку{65}.
Плохо было и с современным радионавигационным оборудованием, особенно с портативными приемно-передающими авиационными радиостанциями. Старые истребители их вообще не имели, а на новых комплектная рация устанавливалась только на самолетах командиров эскадрилий (одна рация на 15 самолетов), на остальных - лишь приемник. А без такой аппаратуры нечего было и помышлять серьезно об успешном управлении действиями истребительной авиации в воздухе. Управление истребителями в бою все еще было примитивным, велось по команде: "Делай, как я". Командир звена или эскадрильи совершал в воздухе ряд эволюции: покачивание самолетом с крыла на крыло, правый или левый крен, горку, пикирование и т. д. Летчики следовали его указаниям.
В управлении тихоходными машинами в бою с участием небольшого числа самолетов этот метод был еще как-то терпим. Но с переходом на скоростную авиационную технику, в корне менявшую тактику воздушного боя, в сражениях, в которых нередко участвовали десятки и даже сотни самолетов, отсутствие приемно-передающей радиостанции на борту каждого истребителя неминуемо вело к потере господства в воздухе. Кроме того, не имея двусторонней связи с летчиками, мы не могли своевременно наращивать силы, быстро маневрировать авиацией, бросая ее по мере надобности на наиболее угрожаемые участки, не имели возможности перехватить вражеские бомбардировщики на дальних подступах к объектам.