В ногу!
Шрифт:
По окончании похорон он оглянулся на шахтеров, стоявших с обнаженными головами; он чувствовал, что необходимо передать им то, что было у него на уме. Ему хотелось вскочить на бревно возле могилы и здесь, перед лицом зеленых полей, которые так любил его отец, и перед могилой матери, крикнуть им:
— Ваше дело будет моим делом! Вам отдаю я свои силы и ум! Я буду бить ваших врагов голыми кулаками.
Но он ничего не сказал и только быстро прошел мимо них. Миновав вершину холма, он направился к городу и исчез в надвигавшихся сумерках.
Мак-Грегор не мог сомкнуть глаз в последнюю ночь, которую ему предстояло провести в Угольной Бухте. Когда мрак окутал город, он дошел до мастерской
Дочь гробовщика с трудом плелась за ним; вскоре она вынуждена была остановиться и опуститься на придорожный камень. Когда она хотела встать и продолжать путь, Мак-Грегор взял ее на руки и понес. Она запротестовала, но он похлопал ее по исхудалому плечу и сказал:
— Тише! Не надо говорить. Сидите спокойно.
Ночь в холмах над угольными городками — великолепное зрелище. И полотно железной дороги, и грязные уродливые домишки рудокопов — все теряется во мраке. Из этого мрака исходят звуки. Угольные вагонетки, протестуя, скрипят, когда их толкают по рельсам. Слышны громкие голоса. С долгим вибрирующим звоном уголь из вагонетки высыпается на металлическую обивку вагона-платформы, стоящего на рельсах. Зимой рабочие разводят маленькие костры вдоль дороги, а в летние ночи луна волшебной красотой заливает края черного дыма, вздымающегося к небу из бесконечных рядов доменных печей.
Мак-Грегор сидел на склоне холма, весь во власти новых мыслей и новых импульсов, держа в объятиях больную женщину. Внезапно любовь к матери, пробудившаяся в нем раньше, снова вернулась к нему, и он крепко прижал к груди эту бледную умирающую девушку.
Будущий борец, который родился среди холмов, изобиловавших углем, пытался очистить свою душу от той ненависти к людям, что породил в нем хаос, царящий в обществе. Он поднял голову и еще крепче прижал к груди девушку. Последняя, словно поняв его настроение, конвульсивно цеплялась за его рукав. Ей хотелось одного — умереть в объятиях любимого человека. Когда он очнулся и несколько ослабил свои объятия, она продолжала тихо лежать и ждала, чтобы он снова забылся и снова прижал ее к себе.
— Этим стоит заняться. Это великое дело, и я должен попытаться осуществить его, — говорил он себе. Он уже видел в своем воображении, как великий город, в котором господствует хаос, заколыхался под ритм новых, дружно шагающих восставших людей, сложивших новую песню жизни.
Часть четвертая
Глава I
Чикаго — огромный город, и миллионы людей живут в сфере его влияния. Он стоит в сердце Америки, и из этого города можно, пожалуй, слышать даже шелест кукурузы на бесконечных полях долины Миссисипи. В этом городе живет орда людей, собравшихся сюда из-за морей или прибывших с болотистого Запада, чтобы нажить здесь состояние. Всюду только и видишь людей, которыми владеют подобные мысли.
В маленьких польских деревушках шепотом передается: «В Америке можно заработать много денег», и находятся смельчаки, которые пускаются в путь и, в конце концов, сбитые с толку и разочарованные, оказываются на зловонных улицах Чикаго.
Те же басни о легкой наживе передаются и в американских деревнях. Но здесь об этом не шепчутся, а громко кричат. Журналы и газеты делают свое дело. Слух о наживе разносится с быстротой молнии. Молодые люди прислушиваются и устремляются в Чикаго. Они обладают силой и юностью, но у них нет ни мечты, ни традиций, ни преданности чему бы то ни было.
Чикаго — бездонная, хаотическая пропасть. Здесь господствует жажда золота, то есть истинный дух буржуазии, опьяненной мыслью об обогащении. Вот почему Чикаго — грязный, неосмысленный город.
За этим городом простираются бесконечные поля кукурузы, и там царит полный порядок. Кукуруза несет в себе надежду. Приходит весна, и кукуруза начинает зеленеть. Она пробивается сквозь черную землю и вскоре стоит уже правильными рядами. Кукуруза растет и не думает ни о чем, кроме роста. Она созрела, ее снимают, и она исчезает с полей. Ее ярко-желтые зерна наполняют закрома… [30] Но Чикаго не помнит урока, преподанного кукурузой. Никто из людей его не помнит. о нем не рассказывают юношам, которые оставляют кукурузные поля и являются в город.
30
Ее ярко-желтые зерна наполняют закрома… — Тему зреющей кукурузы Андерсон подробно разрабатывает в своем поэтическом сборнике «Песни Среднего Запада» (Mid-American Chants. New York, 1918). Говоря о пустоте и бессмысленности американской жизни, Андерсон в «Песнях» делает кукурузу символом душевного и физического здоровья, которому угрожает надвигающийся тотальный индустриализм.
Один раз, и только один, взволновалась Америка. Гражданская война, как очистительный огонь, прошла по всей стране [31] . Люди шли в ногу; они познали, что значит идти плечом к плечу за свое дело. Загорелые, крепкие, бородатые, они вернулись по окончании войны в деревню. И тогда только было заронено семя литературы, воспевшей силу и мужество.
Вскоре, однако, миновала пора тяжелых переживаний и волнующих порывов и вернулось благополучие. И только старики еще спаяны воспоминаниями о пережитой грозе. С тех пор, впрочем, не случилось ни одного народного бедствия.
31
Гражданская война, как очистительный огонь, прошла по всей стране. — Гражданская война в Америке — война между промышленным Севером и рабовладельческим аграрным Югом (1861–1865), закончившаяся победой северян и отменой рабства в США.
В летние вечера американцы сидят в своих домах после тяжелого рабочего дня. Они беседуют о детях или о дороговизне. В городах оркестры играют в парках. В деревнях гаснут огни и слышен скрип телеги фермера, спешащего домой.
По улицам Чикаго идет задумчивый человек и видит на верандах домов женщин в белых платьях и мужчин с толстыми сигарами во рту. Этот человек приехал из Огайо, где у него есть фабрика [32] , он предполагает продать продукты своего производства в Чикаго. Это дельный, добродушный, спокойный и образованный человек. У себя на родине он всеми уважаем и в свою очередь всех уважает. Он шагает по улицам, весь во власти своих дум. Вот он проходит мимо дома, окруженного деревьями, владелец которого косит траву на своей лужайке. Песенка его косилки приводит прохожего в волнение. Прохожий останавливается и заглядывает в окна домов. Женщина играет на рояле. «Как хороша жизнь! — говорит прохожий и закуривает сигару. — Мало-помалу мы прогрессируем, и со временем настанет эра всеобщего благоденствия».
32
…приехал из Огайо, где у него есть фабрика… — Возможно, в образе неизвестного предпринимателя Андерсон с иронией рисует самого себя времен своей деловой жизни в Элирии.