В объятиях прошлого
Шрифт:
– Обычно для такого рода дел выбирают либо открытое место, где каждый посторонний виден как на ладони, либо людное, где легко затеряться в толпе.
Запах свежей выпечки уже распространился по дому, привлекая в кухню любопытных и голодных.
Чтобы не мешать другим, Джина и Дэниел вышли в холл.
– Там кто-нибудь дежурит? Я имею в виду, у телефона?
– Конечно. – Он посмотрел на часы. – Через пять минут моя смена. Но беспокоиться не о чем. У Рекса есть три номера, так что, если в кабинете никого нет, звонок автоматически переадресовывается мистеру Форстеру,
– Вы давно с ним знакомы?
Дэниел повернул к лестнице.
– Восемь лет.
– И сразу стали шефом его службы безопасности?
– Нет, конечно. Шефом, как вы выразились, я стал около двух лет назад. – Он поднимался первым, опережая Джину на полшага, и она имела возможность оценить его физическую форму.
– Вы профессиональный телохранитель или служили раньше где-то еще? В полиции? В ФБР?
– Я профессионал. Прошел специальную подготовку, три года работал в фирме Гэвина де Беккера.
– Того, что охраняет звезд Голливуда?
– Да, того самого.
– Говорят, это сейчас перспективный бизнес. Я читала в газете про одного парня... как же его...
– Скорее всего, про Ральфа Нау.
– Точно. – Они прошли по коридору. Дэниел открыл дверь в кабинет и сделал приглашающий жест. – Входите.
Она вошла, еще раз огляделась и опустилась в то же самое кресло, что и накануне. Дэниел расположился за письменным столом.
– Расскажите об этом Нау, если, конечно, можно.
– Можно. К сожалению, нам сейчас остается только ждать. – Он проверил список входящих и исходящих звонков. – Знаете, раньше знаменитости не очень-то заботились о своей безопасности. Все изменилось после восьмидесятого, когда Марк Чэпман застрелил Джона Леннона. Вот тогда и появился спрос на телохранителей. К сожалению, сумасшедших в мире не становится меньше. Таких, как Ральф Нау, называют охотниками за звездами. И закон зачастую относится к ним чересчур снисходительно. Их признают не преступниками, а больными, помещают в специальные лечебные заведения и по прошествии некоторого времени выпускают на свободу. Пациент излечился, говорят врачи, и не опасен для окружающих. Чаще всего, это одинокие, никому не нужные люди, которые проводят жизнь у телевизора, влюбляются в красавиц, пишут им письма, а потом, не получив ответа, начинают преследовать. Примеров хоть отбавляй. Нау забрасывал посланиями Шер и других актрис. Роберт Бардо убил свою «богиню», Ребекку Шафер. Джон Хинкли, стрелявший в президента Рейгана, долгое время не давал покою Джоди Фостер.
– А кто такой Гэвин де Беккер?
– У него охранная фирма. Считается лучшей в стране. Гэвин разработал специальную методику подготовки телохранителей. Я прошел его школу.
– Наверное, было трудно?
– Нелегко, – признался Дэниел. – Но никакой специалист, даже самого высокого класса, не может дать стопроцентной гарантии безопасности от маньяка.
– Но ведь у нас случай другой, правда?
Дэниел согласно кивнул.
– Я понимаю, вы не можете мне все сказать, но ведь какая-то версия у вас есть? Вчера вы упомянули, что не знаете ответа на два вопроса. А что скажете сегодня?
Он ответил не сразу, а сначала встал, прошелся по кабинету, постоял перед окном и лишь затем повернулся к ней.
– У меня по-прежнему нет ответов, но есть предположения. Полагаю, в первую очередь нужно сосредоточиться на втором вопросе.
– Почему похититель выбрал нас, мистера Форстера и меня?
– Вот именно. Кое-какие мысли есть, но еще нужно многое уточнить. В том числе и у вас.
– Я вовсе не против. Если хотите, спрашивайте хоть сейчас. Что вас интересует?
– Самый простой вопрос: кто знал о том, что вы собираетесь в Сан-Франциско?
– О, очень немногие... Во-первых, соседка, Ольга. Та самая, которая присматривает за Коннором. Во-вторых, конечно, Шилла. И в-третьих... Да, пожалуй, и все.
– Два человека? Вы работаете?
– Да.
– Вы отпрашивались у шефа?
– Конечно. А, вы имеете в виду...
Что именно Дэниел имел в виду, так и осталось секретом, потому что с лестницы долетели быстрые шаги и в следующую минуту в кабинет вошли двое – Аллан Форстер и мужчина с двумя пухлыми сумками.
Телефон едва успел звякнуть, как Рекс схватил трубку.
– Ну, что у вас?
– Вино куплено. Мы сами помогали выбирать. Альф уехал домой с двумя ящиками. Племянница уже у него.
Посторонний, услышав это сообщение, пропустил бы его мимо ушей, не заметив ничего подозрительного, но для Рекса оно означало, что Аллан Форстер, Альф, получил деньги в банке и отбыл в особняк на машине с двумя сумками. Племянницей похитители обозначили Джину Эккерс.
– Хорошо. Оставайтесь на связи. – Рекс дал отбой и тут же набрал другой номер.
– Слушаю, – отозвался Келли.
– Ты где?
– До пункта еще минут сорок езды. Иду по расписанию. Только что проехал оранжевую точку. Что у вас?
– Полный порядок. Птички слетелись. Запускаю программу через четверть часа. Когда прибудешь, сразу дай знать. И готовь сцену.
– Я свое дело сделаю, шеф, можете не сомневаться.
– Надеюсь. И вот что еще – не вздумай совать палец в джем. Свое получишь здесь. Ты меня понял?
– Шеф, я, может, не такой умник, как тот парень, что написал «Код да Винчи», но с какой стороны к «мерсу» подходить, и сам знаю.
– Ладно-ладно, не кипятись, а то поворот пропустишь.
Рекс наклонился над атласом, нашел пункт, о котором говорил Келли, и отметил местонахождение помощника едва заметной карандашной точкой. Он опустился в кресло и взглянул на часы – до выхода на связь с заказчиком оставалось еще полчаса, – потом перевел взгляд на бутылку «Барбанкура», рядом с которой лежала ароматная кубинская сигара «кохибас». И о чем только думают эти идиоты в правительстве? Чем им так насолили кубинцы? Рекс с удовольствием поехал бы отдохнуть на Кубу, а не на эти дурацкие Багамы, так нет же – нельзя. Сами же и толкают людей на преступление. Ну что делать человеку, если он курит только «кохибас» и пьет только «Гавана-клаб»? Сам он, правда, предпочитал кубинскому рому доминиканский, но сигары курил только кубинские. Стоили они, конечно, недешево, но бизнес позволял Рексу потакать своим маленьким слабостям.