В объятьях зверя
Шрифт:
Елена кивнула.
— У Вас цикл после родов восстановился?
Девушка вздрогнула, подняв взгляд на врача и, конечно, сразу поняв, к чему тот клонит. Такие мысли приходили в голову и ей, но она быстро отогнала их от себя, убедив себя в том, что это невозможно. Впрочем, сейчас, когда она сидела в кабинете у врача, в голове был только один вопрос: и с чего она это взяла?
— Да, — пролепетала Елена и густо покраснела.
— Когда последний раз была менструация?
Елена замолчала, но уже даже не от стеснения, что обо всем этом приходится говорить с врачом-мужчиной (и тут фраза «врач — существо бесполое» ей никак не помогала), а потому, что просто не могла вспомнить.
По молчанию своей пациентки Стивенс все понял.
— Вашей дочери сейчас сколько? От груди отлучили?
— Ей семь месяцев, — ответила она. — Пока не полностью.
— Незащищенные
Меньше всего Елене сейчас хотелось вспоминать ночи, которые она провела со Стефаном. Пусть теперь это случалось не так часто, но они до сих пор спали друг с другом. Они до сих пор были мужем и женой. Если от Деймона было можно закрыться в другой комнате, а Тайлера — припугнуть или, в крайнем случае, позвать на помощь Энзо, то от Стефана спасения не было, потому что скрыться от него было некуда. Лучше сжать зубы, перетерпеть это, постаравшись отключить сознание и в такие моменты не думать ни о чем, пусть от омерзения кожа покрывается мурашками.
Елена, посмотрев абсолютно пустым взглядом куда-то вдаль, будто бы сквозь Стивенса, обессиленно кивнула. Сейчас в голове была только одна мысль: она к этому совершенно не готова. Она этого не хочет.
— В таком случае я настоятельно рекомендую Вам посетить гинеколога, — сказал врач, начав выписывать направление. — Пусть назначит Вам УЗИ, отправит сдать кровь на ХГЧ, это прояснит ситуацию, даже если беременности нет. Хотя лично я в этом очень сомневаюсь.
— Доктор, моей дочери всего семь месяцев, это же почти невозможно… — Елена вновь зачем-то начала убеждать себя и врача в том, что ничего из того, что он говорил, быть не может.
— Миссис Гилберт, — перебил ее терапевт, снисходительно улыбнувшись и оторвав взгляд от бумаг, — у одной моей хорошей знакомой есть двое замечательных сыновей. Разница в возрасте у них — одиннадцать месяцев. Погодки сейчас не редкость, было бы, как говорится, стремление, — рассмеялся Стивенс, а вот девушке, побелевшей как полотно, в этот момент было совершенно не до смеха.
Врач протянул ей направление.
— Не затягивайте с этим, Елена, — посоветовал он.
— Спасибо, — дрожащими губами произнесла Елена, не отводя взгляд от бумаги, и на негнущихся ногах вышла из кабинета.
====== Глава 10 ======
Елена медленно шла по залитому светом коридору, выполненному в теплых персиковых тонах, сжимая трясущимися пальцами тонкий листок бумаги. Вокруг было достаточно шумно, туда-сюда сновали врачи и пациенты, но до этого сейчас не было абсолютно никакого дела. Под ноги девушка не смотрела, и становилось непонятно, как она еще не врезалась кому-то из спешащих людей в грудь. Ее взгляд был прикован к одной-единственной короткой фразе, видневшейся внизу документа — «установлена беременность». «Беременна… Беременна», — эта мысль словно бы молотом стучала в голове у Елены, которая в момент, когда врач с улыбкой сказал, что ей и Стефану «пора готовиться к появлению нового члена семьи», оказалась будто бы под ледяным душем и была абсолютно растеряна. Ещё несколько месяцев назад она бы наверняка обрадовалась такой новости: Елена всегда мечтала о большой семье, и воспитать со Стефаном общих детей было для нее, пожалуй, одним из самых заветных желаний. Но ее мир перевернулся с ног на голову в считанные дни, и теперь к горлу подступали слезы от осознания собственной беспомощности. И страшно было не от того, что все произошло слишком быстро, не потому, что Никки было всего семь месяцев — просто теперь в безумный круговорот могла быть вовлечена еще одна жизнь. Жизнь ее ребенка. Который был и ребенком Стефана тоже… Елена не знала, как он отреагирует на новость о ее беременности. Он с любовью и нежностью относился к Никки, забыв раз и навсегда о том, что в ней тоже течет так ненавистная ему кровь Гилбертов. Но теперь Елена не могла верить ни единому его слову, ни одному поступку: однажды она доверилась ему и теперь расплачивалась за это. В памяти сразу возник его недавний разговор с Изабеллой, при котором присутствовала Елена, когда приветливая улыбка Стефана в один миг исчезла с его лица, едва его тетя озвучила свои предположения о том, что скоро в их семье может появиться и второй ребенок. Реакция Елены была похожей, но все равно несравнимой с его: она знала, что никогда не причинит вред своему ребенку, пусть даже он не был запланирован и его отцом стал человек, превративший ее жизнь в ад. Но она не могла предугадать, как далеко в своей мести может зайти Стефан. От одной мысли о том, что, узнав
Наверное, в сложившейся ситуации для Елены был только один правильный выход: скрыть свою беременность от Стефана и попытаться сбежать в ближайшее время. Звучало это, на первый взгляд, легко и вполне выполнимо, но на деле все было, конечно, иначе. О каком побеге может идти речь, когда даже во время визита к врачу ее сопровождает один из охранников и Энзо и Тайлер докладывают о каждом шаге Елены Стефану? Когда в городе фамилия Сальваторе на слуху у большинства влиятельных чиновников? К тому же, Елена понимала, что скрыть беременность вряд ли удастся: Стефану обо всем рассказал бы семейный врач, если бы он у него спросил. Даже если бы произошло чудо, и Стефан поверил в какую-нибудь сочиненную женой историю о том, что это просто гастрит, Елена не была уверена, что ей долго удалось бы скрывать свое положение: в таком случае она ставила под угрозу и свое здоровье, и жизнь ребенка, потому что в порыве ярости Стефан свои действия не контролировал. «Быть может, если он узнает обо всем, то смягчится и, наоборот, ослабит хватку?» — задавала самой себе вопрос девушка, но ответа на него не было. Она не понимала, под какой маской в этот раз скрыт истинный облик ее мужа. Она просто не знала, чего от него ждать.
От всех этих мыслей голову будто бы стягивало железным обручем, и Елена чувствовала, как перед глазами начинают расплываться буквы из-за выступающих слез. Впервые оторвав взгляд от листа, она увидела перед собой Энзо, подошедшего к ней.
— Все? — сглотнув, сухо спросил он, постаравшись не обращать внимание на то, что глаза у девушки были красными и влажными от слез.
Елена вздрогнула.
— Да, — выдохнула она, кивнув.
— Тогда идем, — Энзо махнул рукой вперед, и вместе они направились к выходу.
Справку Елена поспешила убрать подальше в сумочку. На несколько мгновений она оглянулась вокруг и словила на себе завистливые взгляды нескольких пациенток женской консультации, стоявших в коридоре пристально наблюдавших за ними с Энзо. Такая реакция была, в общем-то, предсказуема: черное элегантное пальто, сидевшее на ней как влитое, сумочка из последней коллекции Michael Kors, изящный золотой браслет, красовавшийся на тонком запястье — все во внешнем облике этой девушки говорило о ее состоятельности: во времена, когда у них со Стефаном были нормальные отношения, он позволял жене покупать абсолютно все, что ей приглянется. Картину отлично дополнял Энзо в строгом черном классическом костюме и гарнитурой hands-free в ухе, выглядевший представительно и как-то…надежно, что ли. Так что наверняка в сознании как минимум у пары женщин, задержавших свой взгляд на этой паре и, вероятно, принявших Сент-Джона за супруга Елены, промелькнула в голове мысль наподобие: «Как же ей повезло с мужем». И только взглянув в ее уставшие, красные от слез глаза, можно было понять, какой диссонанс возникает между ее внешним видом и тем, что творится у нее в душе.
Елена всеми силами пыталась сдержать слезы, делая медленные глубокие вдохи, но в глазах все равно щипало, а дыхание перехватывало.
— Стефан уже вернулся с работы? — стараясь скрыть дрожь в голосе, робко спросила она, пока они с охранником преодолевали один больничный коридор за другим в поисках лифта.
Энзо беззвучно кивнул. Елена почувствовала, как внутри все сжалось, поняв, что в ближайшее время будет вынуждена рассказать мужу обо всем. Она больно кусала губы, не зная, куда себя деть, хотела замедлить шаг, чтобы, насколько это возможно, отсрочить этот момент, но Энзо, казалось, наоборот, куда-то торопился и шел так быстро, что девушка еле за ним поспевала.
Оказавшись в машине, Елена, подперев голову рукой и приложив ладонь ко лбу, отвернулась к окну, чтобы Сент-Джон не видел ее слез, которые все равно текли по щекам, несмотря на все ее попытки успокоиться. Рука непроизвольно дернулась к животу, но вспомнив, что рядом находится Энзо, пусть и увлеченный дорогой, Елена осеклась и положила ее на колени. Девушка смотрела в окно автомобиля и не отрывала взгляд от проносившихся мимо заснеженных деревьев и крыш частных домов, напоминавших знакомые с детства сказки Андерсена. Елена никогда не любила зиму, ее колючие морозы и порой завывавшие по ночам метели, и даже Рождество, Новый год и катание на коньках, которые она так любила в детстве, не изменили ее отношение к этому времени года. Но она не могла не признать, что было в нем что-то завораживающее, величественное, хоть и как будто бы безразличное, ледяное — как сама Снежная Королева.