В одной стране: Заговор обреченных. Три года спустя
Шрифт:
Кристич. Не следует унывать, сэр. Скажем, тот же Петр Мрачек. Я бился с ним целый месяц и уж думал, что все пропало. Фанатик, чистая жизнь — не подкопаешься. (С торжеством в голосе.) Но недавно я напал на одну его страстишку… Сэр, сейчас он будет здесь!
Лейн(пораженный). Петр Мрачек?
Кристич. В каждой жизни, сэр, можно найти кусочек грязи и сделать из нее гору. Я увидел этот кусочек… Он пошел на удочку. Теперь он наш. (С
Лейн. О, спасибо, спасибо, аббат! Это большая находка! Но ведь и мы немало сделали для Тито! Благодарю вас!
Кристич(подчеркнуто любезно). Пожалуйста!
Лейн. Но достаточно ли крепок крючок, на котором вы держите своего друга? Достаточно ли надежен, чтобы он мог… ну, скажем, не слишком удивиться, увидев нас здесь вдвоем? Как никак я американский атташе, а вы мученик режима Тито, принятый в объятия народом этой страны.
Кристич. Крючок крепче стали. Он называется честолюбием, сэр.
Лейн. Вы молодчина! У вас можно кое-чему поучиться. Ну, а каковы ваши успехи на агрономическом поприще? (Смеется.)
Кристич(со вздохом). Ужасно! Я должен стараться изо всех сил. И как иначе? Я ругаюсь с трактористами, забочусь о хорошем урожае… (Озабоченно.) У нас в окружном комитете партии — женщина. Чистая ведьма, сэр! Она не спускает с меня глаз. Это очень неприятно.
Лейн. Пустое! Мы сделаем из нее фарш или ростбиф — по вашему вкусу. Кто она?
Кристич. Некая Магда Форсгольм.
Лейн. А, жена этого молодого заносчивого генерала. Виноват. (Включает микротелефон.)
Загорается желтый глазок.
Гарри, а ну-ка, мальчик, разыщите номер «12-А».
Глазок тухнет.
Значит, вам приходится лезть из кожи? Ах-ха-ха!
Кристич. Что делать!
Входит отец Петр.
Кристич(с кривой ухмылкой). Друг мой, наконец-то! Знакомься: мой старинный приятель — Артур Лейн.
Отец Петр. О! Я так счастлив, сэр! О вас много говорят в нашей стране!
Лейн. Польщен, святой отец. Хорошо говорят или…
Отец Петр. Всяко. Если не ошибаюсь, вы тот самый Артур Лейн, который приехал к нам из Венгрии?
Лейн(сквозь
Отец Петр. У вас там случилась, мы слышали, неприятность. Вас, говорят, попросили оттуда.
Лейн. Невозможные люди, святой отец. Чистые троглодиты. Никакого уважения к международным законам и обычаям.
Отец Петр. Увы! И у нас, знаете… Одним словом, сэр, вы здесь тоже не слишком популярны.
Лейн. Я не ищу популярности.
Отец Петр. Разумеется. И зачем? Ваши дела такие секретные, что лучше уж быть в тени, не правда ли?
Лейн. Гм!
Кристич. Я очень рад, милый друг мой, что ты не удивился, увидев меня в обществе мистера Лейна.
Отец Петр. Бог с тобой, Мичо! Я уже давным давно перестал удивляться чему-либо.
Кристич. Видишь ли, Петр, я не мог сказать тебе всего там… Не мог, понимаешь, объяснить до конца цель своей миссии в этой стране. Не та обстановка, да и ты упорно уклонялся от разговоров на политические темы… Я должен сообщить приятную весть: святейший папа прислал благословение тебе. Видишь, он еще любит тебя!
Отец Петр. О, такая милость!
Кристич. Да-да! Он полагает, что, пожалуй, пора положить конец распрям в церкви твоей страны и… и склонить колена перед святым престолом.
Лейн(воодушевляясь). Именно! Святой отец, единение всех сил мира против сил зла сейчас просто необходимо. Нам трудно, и нам нужна ваша помощь. Как может мировая цивилизация в ее борьбе с коммунизмом обойтись без католической церкви, судите сами!
Отец Петр. Да, это невозможно.
Лейн. Вот видите!
Кристич(воркует). Ну, разумеется, папа простит тебе твои заблуждения, друг мой. Более того, он готов поставить тебя во главе объединившейся церкви этой страны.
Отец Петр. Папа так добр ко мне.
Кристич. Я же говорил тебе!
Лейн. Кардинальская шапка обеспечена, святой отец. Положитесь на меня, папа — наш добрый друг!
Отец Петр. Достоин ли я такой чести?
Кристич. Полно, полно!
Лейн. Разумеется, мы не требуем, чтобы святой отец немедленно сделал сальтомортале. Мы понимаем ваши трудности. Ведь это политика, а не цирк.
Отец Петр. Политика дальнего прицела, — кажется, это так называется? (Помолчав.) Кардинальская шапка! Гм! Заманчиво.
Кристич. На меньшее и не думай соглашаться. Торгуйся с сэром Артуром до седьмого пота! Он скряга и обманет — недорого возьмет. (Смеется.)