В огне желания
Шрифт:
Присцилла спрыгнула с кровати и бросилась в раскрытые объятия Брендона. Когда она приникла к его груди, тот скрипнул зубами. Она тотчас отстранилась.
– Ты серьезно ранен?
– Пожалуй, нет. Еще немного, и пуля угодила бы в сердце. К счастью, она прошла навылет, а кровопускание никогда не вредило здоровому мужчине.
И он улыбнулся, чуть поморщившись от боли.
– Он сказал, что убил тебя.
– Что бы он ни сказал, я видел, как ты вела себя. Ну, Присцилла, признаться, даже зная тебя, я не ожидал ничего подобного.
В дверь постучали.
– Я слышал выстрелы…
– Да, здесь стреляли. Прошу вас немедленно послать за полицейскими.
При этих словах управляющий, испуганно глазевший на окровавленную одежду Брендона, заметил за кроватью неподвижное тело. Побледнев, он быстро удалился.
– Следовало позвать и врача, – заметила Присцилла.
– Я сейчас же отправлюсь к нему. Хочешь поехать со мной? Ничего, до Саванны я полностью восстановлю здоровье.
Присцилла наложила ему повязку из льняного полотенца, оделась, и скоро оба уже шли по коридору к лестнице, ведущей в крохотный холл.
– Надеюсь, теперь-то все кончится.
– Во всяком случае, со смертью Хардинга тревога покинула меня. Будем надеяться, что окончательно. Я ведь чувствовал, что нас преследуют.
Им не сразу удалось остановить экипаж.
– Но если в будущем случится нечто подобное, только попробуй утаить от меня свои подозрения. Черт возьми, это нечестно!
– Черт возьми? – изумился Брендон.
– Ну не черт возьми, а просто нечестно, – смутилась она.
– Я не могу даже вообразить, что сказала бы по этому поводу тетушка Мэдди, – пошутил Брендон, когда экипаж тронулся, потом, помолчав, добавил: – Прости, что я задержался, иначе тебе не пришлось бы через все это пройти.
– Ничего. Главное, что ты все-таки успел вовремя.
На эту ночь управляющий предоставил им другой номер. В камине потрескивал огонь, за окнами стояла тьма. Присцилла, приподнявшись на локте, смотрела на Брендона. Тот спал, получив от доктора солидную дозу настойки опия. Его предположение оказалось верным: пройдя навылет, пуля не задела жизненно важных органов. Правда, доктор серьезно заметил, что это всего лишь счастливая случайность. Позже, уже в полусне, Брендон высказал предположение, что ранения повлияли на меткость Хардинга.
Полиция явилась, когда Брендон уже крепко спал, но визит был чисто формальным. Брендон уже побывал в управлении и рассказал о событиях в Натчезе и о своих подозрениях. Присцилле оставалось лишь объяснить, как именно было совершено нападение на нее. От подробностей она благоразумно уклонилась.
Пока Присцилла предавалась воспоминаниям, Брендон зашевелился и его затуманенные сном глаза открылись.
– Что, милая, не спится? – Он улыбнулся, перехватив ее взгляд.
Как он красив! И мужествен! Да, мужественность – главное в нем. Взгляд Присциллы переместился на его могучую грудную клетку, вздымавшуюся от ровного дыхания, скользнул к белой повязке на плече. Она хотела прикоснуться к нему, но не решилась.
– Меня беспокоит твоя рана.
– Тревожиться не о чем, – улыбнулся он. – Я бы сказал, что все в полном порядке, но ты, пожалуй, не поверишь голословному утверждению. Доказать? Я чувствую голод.
– Правда? – обрадовалась она, приподнимаясь. – Я сейчас же спущусь и принесу что-нибудь поесть.
– Зачем?
– Но это не составит труда, поверь мне, Брендон. В кладовой всегда есть холодный ростбиф на случай, если кто-то из постояльцев ночью проголодается. Я сейчас же обращусь к коридорному, только надену халат… Почему ты меня удерживаешь? Ты же только что сказал, будто голоден.
– Я имел в виду совсем другое, милая.
Брендон взял ее руку и потянул под одеяло. Присцилла ахнула:
– Шутишь? С такой серьезной раной как можно даже думать об этом!
– Но не говори, что ты против.
Она покраснела. Этого с ней не случалось уже давным-давно при разговорах на подобную тему.
– Но как же твое плечо? Мы же не можем сейчас…
– Не можем чего, Присцилла? Скажи, чего мы не можем?
И она сказала, запнувшись, но ее глаза уже блестели от предвкушения, а сердце билось все сильнее.
– Вообще-то ты права. – Брендон отпустил ее руку. – Благоразумие и еще раз благоразумие. Я ослабел от потери крови и не сумею выполнить супружеские обязанности должным образом. И потом, если я не высплюсь как следует, утром мне станет хуже… и прочее. Как подумаю, к чему приведет такое поведение… недосыпание, излишний расход энергии! Чего доброго, я и вовсе не выживу. Нет, я не допущу, чтобы ты вторично осталась вдовой.
Присцилла не выдержала и засмеялась.
– Ну хорошо, хорошо! – воскликнула она. – Если дашь слово вести себя в границах разумного, я… ну, словом, я попробую как-нибудь утолить твой голод.
– А теперь скажи, как можно даже думать об этом, – поддразнил ее Брендон, когда она попыталась усесться на него верхом.
– Мы вполне под стать друг другу! – рассмеялась Присцилла.
Эпилог
Округ Бразос, Техас
3 апреля 1852 года
– Осталось только подняться в фургон, – сказал Брендон. – Ты готова?
Присцилла стояла, прижимая к груди букетик солнечно-желтых полевых цветов, сорванных ею в это утро. Она посмотрела на красивое лицо мужа и улыбнулась:
– Эти цветы не для меня, а для Криса. Помнишь, он любил их. Подождите минутку, ладно?
Он кивнул, сдвинув брови. В этот день, как бывало по крайней мере раз в месяц, они собирались всей семьей в Вако, в ближайшую церковь. Туда был неблизкий путь, но по дороге они устраивали пикник с веселыми и шумными играми. После проповеди они заходили в почтовое отделение городка за письмами. В последнем Рози и Джеми сообщали о пополнении в их семье. Родился мальчишка, такой же рыжеволосый, как и его отец. Брат Брендона обещал скоро приехать к ним в гости.