В оковах его власти
Шрифт:
—Кем же?
—Врачом, буду спасать жизнь, в этом я вижу свое предназначение с самого детства, — последние слова я произнесла с особенной гордостью. Да, я поступлю, и все будет совсем по-другому, я справлюсь, мне море будет по колено.
Белов наклонился ближе ко мне, обвел взглядом меня еще раз, будто бы пытался разгадать и произнес хриплым голосом с непоколебимой уверенностью:
—Я сейчас не удивлен. Но есть у меня совет для тебя. Никогда не отказывайся от помощи и от благодарности. Жизнь может обернуться по-всякому, и в следующий момент такое
Он протянул мне конверт, но я синхронно его движению отодвинулась назад.
Белов ухмыльнулся как-то печально, опустил взгляд, а затем встал и прямо у двери ответил:
—Со мной не спорят, Маш, запомни это на будущее. Но твоя принципиальность здорово подкупает.
Конверт так и остался лежать на столе, а я осталась одна в випке, рассматривая отданные мне деньги как змею. Дрожащими руками я взяла конверт, вскрыла его и увидела сумму, равную моей годовой зарплате.
Я все равно решила ему отдать такие деньжища. Не сегодня, так потом.
ГЛАВА 4
АЛЕКСАНДР
Время протекало по-своему неумолимо, поиски стрелка пока особым успехом не увенчались, но и я тоже не дурак, понимал, что такие вещи за пять минут не делаются. К тому же нам нужен был не стрелок, а заказчик.
Насчет девчонки: решил я поехать в клуб и поговорить с ней лично, но на месте из меня будто все жилы вытянули. До того знакомое чувство вдруг охватило тело, как только она вошла в випку, что я аж опешил. Словно я уже ее знал, словно знакомый человек вошел, вот только мы не были знакомы.
Смотрел на нее в неверии и не мог понять, как такое возможно, что чистые и искренние люди еще существуют, мне было сложно это осознать, а это ее фраза про человечность вообще здорово рубанула по сердцу, ведь ее я слышал не впервые. И услышав в первый раз много лет назад, лишь четко удостоверился в том, что сделал тогда правильный выбор.
Врачом, стало быть, жизни спасать…Не может быть такого во второй раз в моей жизни, просто не может быть. Это насмешка судьбы?
—Белый, ты чего такой мутный сегодня? Может к доку? —Ваха, видя мое состояние, все-таки спросил. ну а что, если я словно мешком оглушенный ходил еще несколько дней после?
—Найди мне об этой девочке информацию, где живет, чем живет, как живет и в чем нуждается.
Ваха посмотрел на меня как на умалишенного, а потом неоднозначно хмыкнул.
—Это ведь не то, о чем я думаю, Белый? Тебе проблем мало, надо еще? — он скептически посмотрел на меня, изогнув бровь.
—Что? Я помочь хочу, ты видел ее? Там сразу видно, что ей нужны деньги, но она их брать не будет. Не удивлюсь, если мне вернутся и те, что я дал. Надо помочь иначе, нематериально.
Друг нахмурился, качнулся на пятках, развернувшись ко мне лицом. Да, это звучало странно, даже более чем, но я не мог просто взять и не думать сейчас о ней, хоть, видит Бог, самое разумное было бы просто забыть.
—С каких пор тебя волнует обычная бескорыстная помощь? А как же стойкое утверждение, что все люди твари по определению?
Да, они такие, но я встретил исключение из собственных же правил, чудо, что пока она не стала такой же тварью, как и все вокруг.
—Я сказал, чтобы ты дал мне о ней полную информацию. Так просто такие люди не идут работать в ночной клуб.
—Хорошо, босс, будет сделано, — недовольно скривился Ваха. —Только в свободное от поиска стрелка время накопаю, а то у нас тут проблемы посерьезнее, как ты мог заметить.
Ехидничал и ерничал, но в этом был весь Ваха, он побузит, но все сделает.
В странном настроении я пришел домой, надеясь просто выспаться в собственном кабинете, как только все улягутся спать. А потому, схватив коллекционный виски и полностью наплевав на предписания врачей относительно обезболивающих, я прошел в свой кабинет, где и уселся в любимое кресло с одним желанием — расслабиться.
Но после первого выпитого бокала, почувствовал чье-то присутствие. Тихий шорох — и я понял, кто нарушил мое спокойствие.
—Азиза, я просил не входить в мой кабинет без стука, — рубанул грубо, но ответа не последовало. Зато тонкие руки начали плавно обвивать мои плечи.
—Ты сильно зол в последнее время, надо расслабиться, — прошептала мне на ухо, но вместе с шепотом я учуял запах…спиртного? Она же не пила!
—Азиза, не заставляй меня быть грубым, я и так сдерживаюсь из последних сил, — скинув с себя руки своей жены, я крутанулся на кресле в ее сторону лицом.
Женщина стояла в тонком черном пеньюаре, ничего не скрывающем толком — только подчеркивающем преимущества. А подчеркивать имелось что…Азиза была красивой женщиной, я бы даже сказал, очень красивой. Что в молодости, что сейчас, вот только меня это не трогало, а только раздражало, выводило из себя.
Она начала плавно расстегивать пуговку за пуговкой, и вот уже тонкий халат упал к ногам, а я увидел черный комплект белья, обхватывающий пухлую грудь и покатые бедра. Она начала изящно протягивать ногу к моему паху.
—Я не ясно выразился? — я отмахнулся от нее, резко встал и отошел к окну, чувствуя бешеное сердцебиение. Видит Бог, я пытался относиться к ней как положено, но она словно специально испытывала мое терпение на прочность, а оно в последнее время ничерта не прочное.
—А что не так? Не такая молодая, как твои шлюхи, с которыми ты спишь? Да? Не так все? Помоложе подавай тело? — язвительно-колко кинула Азиза, вот только в интонации я увидел зачатки истерики.
—Тебя это вообще не касается.
—Да что ты?! Я твоя жена, и меня касается, с кем ты спишь, ведь не со мной уж точно!
—Прекрати истерику, поднимись в свою комнату и оставь меня уже наконец-то в покое.
—Скажи мне, что в них есть такого, что ты всегда выбираешь не меня? Что? Они тебя любят? Они за тебя переживают, или может пьяным до кровати доносят после всех потрахушек твоих? А может они ухаживают за тобой, когда в тебя стреляют? Они тебе сына родили? Что, скажи мне, кусок ты бесчувственного дерьма!