В оковах его власти
Шрифт:
—Я не понимаю, почему нет новостей, Я ТУТ ЧАС СИЖУ, ОНА ЧТО, НЕ РОДИЛА ЕЩЕ? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, ГОВОРИ МНЕ, БЛЯХА!!
Сын был в своем репертуаре. Я тоже волновался, но у меня в стрессе все иначе работало. Я сначала решал, а потом уже врубал эмоции. Обычно. С Машей у меня руки тряслись пока мы не сели в машину и не поехали сюда.
—Вы сидите тут десять минут, вы что думаете? Ребенок встал и вышел сам? Наберитесь терпения, иначе я скажу охране и вас выведут на улицу подышать августовской жарой.
Я подошел к сыну и похлопал по плечу, вполне ясно понимая его состояние.
—Успокойся,
Он развернулся как на шарнирах, готовый мне втащить по меньшей мере, но увидев меня, быстро стух.
—Вы тоже рожаете? — брови взметнулись вверх, и я кивнул, усаживая Руса на лавку.
—Тоже. Внезапно воды отошли.
—И у нас. Я чуть не поседел, ебвашу налево. Хотя по датам роды назначены были аж через неделю. А что если это навредит моей Горошинке? Она же раньше родится, недоношенной, —сын взметнул руки к лицу и плавно сместил их на волосы.
Мда. Если Маша думала, что я поехал с её беременностью, то нет. Тут у нас другой человек с катушек слетел однозначно. Нет у меня внутри тоже все переворачивалось, но я пытался думать остатками едва работающего мозга. Спокойно. Вдох. Выдох.
Рус начал прыгать на месте, и я мягко толкнул его. Надо было держаться, девочкам там в разы труднее, больнее и страшнее.
—Успокойся, это лучшая клиника, —говорил я не то себе, не то сыну, ощущая, что у самого внутри все холодело от ужаса. А если что-то не так пойдет? Заткнись, убогий, все будет замечательно.
—Да знаю я. Хер ли ты такой спокойный? — громко спросил Рус, и я присел «на сраку» окончательно.
—Я, блять, не спокойный, я пытаюсь держаться, иначе тут камня на камне не останется.
Мы сидели только десять минут, но я уже понял: чем дольше ждешь, тем больше съезжаешь нахер в кювет своих бушующих эмоций. Стрелки очень медленно двигались. Очень. Словно ползли. Когда из отделения выбежала медсестра, уровень моей паники подскочил в разы. Я побежал ей навстречу, и сын подхватил общий поток сумасшествия.
—Как Беловы? — прокричал я, но она лишь рукой махнула и ускакала дальше.
—Все нахуй, я больше не буду ждать, — прохрипел Рус.
Он развернулся и уверенно походкой потопал в сторону родзалов, но там его ждал сюрприз. Вход только через ключ-карту с внешней стороны. Рус начал лупить ладонями и кричать:
—Впустите, или я сломаю дверь.
Пришлось идти и оттаскивать его от двери.
—Ты понимаешь, что можешь Васю напугать? А если она слышит, что ты устроил? Успокойся! Ты своей жене нужен собранным, понял? — грубо припечатал сына к стене и грозно выдал ему самое адекватное, что было в моей голове. Паника тем временем плотно обхватывала кольцом. В первый раз я не волновался. Просто привез Азизу на роды и ждал, листая журнал. ВСЕ. Тут у меня даже руки нормально не двигались от волнения.
—Понял.
Смахнув мои руки, Рус присел на корточки и начал кусать костяшки пальцев.
Я сел в той же позе рядом, вперяясь в часы, висящие напротив. Двадцать минут ждали уже. Ни привета, ни ответа. Персонал словно исчез, испарился. В приемной НИКОГО. Я догадывался о причинах. Они попросту боялись оставаться с нами наедине.
Ох. Может и не зря…
Когда дверь родильного все же отворилась, и я увидел врачей, на мгновение сердце остановилось.
—СПОКОЙНО! ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ НА СВОИХ МЕСТАХ. ОБЕ РОДИЛИ, МЛАДШИЙ БЕЛОВ — У ВАС ДЕВОЧКА ТРИ ДВЕСТИ И СТАРШИЙ БЕЛОВ — У ВАС ДЕВОЧКА ТРИ ЧЕТЫРЕСТА. ЗДОРОВЫЕ ДЕВОЧКИ, МАМЫ ОГОНЬ, А ТЕПЕРЬ Я УХОЖУ. ВСЕЕЕ. НИКАКИХ ВОПРОСОВ. ЧЕРЕЗ ЧАС ПРИВЕЗЕМ ЖЕН. ПО ПАЛАТАМ БЫСТРО! Третья и вторая соответственно.
Он шел и говорил, а мы с сыном за ним плелись как две собачонки. ОБЛЕГЧЕНИЕ затопило тело до краев, я лыбился как умалишенный. Бросив беглый взгляд на сына, понял, что он тоже как клоун сейчас тянул моську.
—А как они? — еще раз переспросил Рус.
Но врач лишь нервно вздохнул, а когда дошел до своего кабинета, развернулся и серьезно заявил:
—Когда вы только начнете планировать вторых, позвоните мне. Я сменю клинику на год.
Это было грубо. Не будь он светилой, я бы приложил его о стенку. Но у меня были совсем другие дела сейчас. Я пошел в сторону палат вместе с сыном. Он зашел в третью, я — во вторую, ожидая самую главную встречу в своей жизни. Руки дрожали, будто бы у меня первый ребенок, но подобного трепета с Русом не было. Я просто был счастлив, просто рад, а тут…я чуть с ума не сошел, потому что помимо любви к ребенку была любовь к матери, подарившей мне этого ребенка.
Через час Машу с маленьким комочком привезли в палату. Я сам не понял, в какой момент зрение начало плыть. Или когда увидел свою девочку, изможденную и уставшую, или когда увидел свою дочку. Копия мама, копия как она…красавица.
—Сашенька, ты не волновался?
—Я не хочу тебе врать, малыш, — поглаживая Машу по голове, я наклонился к нашей дочке и втянул неповторимый запах. По коже мурашки пошли.
—Саш, она такая красивая.
—Как и ты, малыш. Спасибо тебе за дочку.
—Это тебе спасибо за дочку, — прошептала она, обхватывая мою руку.
ЭПИЛОГ 2
ЧЕРЕЗ ГОД ПОСЛЕ РОЖДЕНИЯ ЯНЫ АЛЕКСАНДРОВНЫ БЕЛОВОЙ
Я сидела за столом и рассматривала заключение врача, испытывая самые разнообразные эмоции, хлынувшие на меня сплошным потоком: от всепоглощающего счастья и до проявляющейся с новой силой паники. Справимся ли? С Яной было тяжело первые месяца три, но потом полегчало. А тут снова беременность, и дай Бог, чтобы легко протекала. А если нет? Пальцы отбивали чечетку по столу. «Если» не будет, все будет замечательно. Кусая губы, я старалась выровнять дыхание.
Беременна во второй раз спустя год. Как это возможно? Я же кормила грудью, да и мы прерывали акт, да, без презерватива, но все же. В голове набатом стучали слова врача «кормление грудью не аргумент, знаете ли. Сейчас нужно будет прекратить кормить, может быть трудно, но вы не расстраивайтесь». Сквозь слезы улыбалась, просто как ненормальная. Какое расстройство? Любовь, ужас, счастье и паника в одном флаконе. Справимся, конечно. Без вариантов. Мы со всем были готовы справиться, с абсолютно любой проблемой.