В ожидании рассвета
Шрифт:
— Почему они не могут быть, как нормальные плоды? Положил в рот, прожевал и съел — вот вся наука! — уже совершенно угнетённым голосом буркнул тридан. — Чёртов фрукт…
— А ты как ешь?
Прорицательница подошла к Фарлайту, упорно разрезавшему фрукт своими когтями.
— Бери в руку и грызи!
— Но я запачкаюсь, — оправдывался маг, поглядывая на ставшие почему-то липкими волосы Нефроны.
— А ты ешь аккуратно! Тьма, за что мне такое наказание?
— У вас есть нормальная еда? — плаксиво
— Нет, у нас всё по земному образцу! Ну что ж, пока отдыхайте, а завтра я жду вас у колодца.
Дождавшись, пока прорицательница отойдёт подальше, любитель всего серебряного громко прошептал:
— У меня есть коренья и сытные травы.
— Давай их сюда, — обрадовалась Нефрона.
Мирт потянулся к дорожному мешку, но Фарлайт схватил его за руку.
— Нет, поедим, когда уйдём подальше от деревни, а то ведьмы обидятся.
— Да никто не увидит, — сказала Нефрона.
— Одна смортка сказала мне, что даже у мха есть глаза.
Нефрона встала, походила по комнате. Рем с любопытством наблюдал за ней, со стороны казалось, что она щупает воздух рукой.
— Нашла! — обрадовалась девушка, она подбежала к окну — на подоконнике стоял яблучный кустик в маленькой бадье — и повернула бадью в другую сторону. — Всё, можно есть.
— Что… что ты сделала? — спросил Фарлайт.
— Я отвернула его в другую сторону. Теперь он не увидит, как мы едим.
— У него же нет глаз, ты что ли совсем… с дома рухнула?
— Ты сказал, есть.
— Я образно! О Тьма…
Нефрона залилась краской. Мирту захотелось стукнуть мага чем-нибудь потяжелее, да хоть той же бадьёй, но он не решился. Тогда он, желая поддержать возлюбленную, схватил яблучный куст и вынес его из дома.
— Всё, не подсмотрит, не подслушает, не учует. Доволен? — спросил он у мага.
— Не-а. За нами может смотреть кто угодно, даже она, — Фарлайт ткнул пальцем в гобелен, на котором была искусно вышита мечтательная девица в пышном платье. На руке у девицы сидела крохотная птичка.
— Знаешь, все эти подозрения… уже не смешно, — проговорила Нефрона.
— Вы что, не можете потерпеть сутки? Слабаки. Делайте, что хотите, а я пошёл искать дом Лоренны.
Маг вышел на улицу, Нефрона бросилась следом. В дверях она обернулась и, увидев, что Рем и Мирт тоже собрались идти с ними, сказала:
— Это только наше расследование. Извините…
Мирт с Ремом, предоставленные самим себе, заскучали. Точнее, заскучал Мирт, которому мешало шило в одном месте; а Рем мог смирно сидеть там, где его оставила «тётя Нефрона», ещё хоть пять часов кряду.
Тридан уже перещупал все резные фигуры на полке, изучил гобелен до последней угловой петельки, прокомментировал чуть ли не каждую доску на полу, когда понял, что настала пора пройтись.
— За мной, скучный мальчик! — внезапно завопил он, с боевым кличем выскочив из дома. Рем встрепенулся и побежал следом, запоздало поняв, что Мирт просто дурачится.
— Куда вы?!
— Искать… м-м… клад. Ты когда-нибудь искал клады? Спорю на щелбан, что ведьмы припрятали здесь громадное сокровище! А чтоб не забыть место, посадили на это место самую противную, самую кислую яблуню!
И Мирт скривил рожу, чтобы показать, насколько сильно он хотел бы отведать плоды с той яблуни. Рем рассмеялся, а его старший товарищ, довольный эффектом, поскакал во двор за лопатой.
— Ну, где будем копать? — спросил он весело.
— Под той! — Рем указал на дерево в середине двора. Мирт помешкал, отрезвлённый мыслью, что его не погладят по голове, если он повредит корни какого-нибудь редкого дерева, но азарт вновь опьянил его, заглушив здравый смысл. Лопата врезалась в землю прямо подле ствола.
Тридан знал, что под деревом нет никакого клада, но игра есть игра. Он решил, что выкопает какой-нибудь камень, и на этом поиск кладов закончится. Можно будет придумывать другую игру.
— У-у, я чувствую дух великого камня! — завыл он жутким голосом, и Рем опять захихикал. — Его волшебная сила превращает воду в злотовое пиво, а если положить камень под подушку, наутро у тебя голова станет размером с бочонок!
— А если его съесть? — спросил мальчик, глядя, как бодро Мирт швыряет землю. — То тогда твоё пузо само станет волшебным и будет исцелять тех, кто к нему прикоснётся!
— О! Вот он! — воскликнул Рем, бросившись к углублению в земле, и чуть не получил по голове лопатой от вошедшего в раж Мирта.
Тридан наклонился, глядя, как мальчишка разгребает землю руками, обнажая что-то белое, гладкое… покрытое жиденькими волосками. Вдруг Рем застыл. Через мгновение Мирт понял, почему. То, что сначала показалось ему волосатым клубнем, было младенческой головой. У клубней же нет ушей. Мирт схватил лопату, больше всего желая забросать трупик землёй и быстро убежать назад в дом, притворяясь, будто бы они с Ремом оттуда и не выходили. Мальчишка же запустил руки в яму и продолжил раскапывать мёртвое «сокровище».
— Почему он не растворился во Тьме? — спросил Рем у Мирта, не поднимая головы.
— Откуда мне знать, я ж не сморт… Обработали его своим варевом… Давай лучше вернём как было?
Показалось раздвоенное основание дерева, растущее из спины младенца. — А мы ещё ели эти чёртовы яблуки, — проговорил Мирт.
— Может, даже с этого самого дерева… Вот почему такой вкус! Тьма, я сейчас блевану!
Тридан не мог больше терпеть вида скукоженного младенца, что почему-то не растворился, не разложился и даже не истлел. Мирт отпихнул Рема от раскопок и быстро забросал их землёй.