В память о Саре
Шрифт:
Сэм сдержанно кивнула.
— У меня есть номер сотового телефона этого адвоката, но я ничего не могу обещать. Как тебя найти в случае необходимости?
Майк опустил чашечку и блюдце на край стола и достал из бумажника визитную карточку. Написав на обороте свой домашний телефон, он протянул визитку Сэм.
— Спасибо, — сказал он.
— Посмотрим, что ты скажешь, когда Мартин пришлет тебе счет.
Она проводила его до двери и распахнула ее.
— Билл рассказал мне о тебе и твоей жене, — сказала она. — Я сама прошла через это. Поначалу бывает нелегко, но потом привыкаешь. Во всяком случае, сейчас свидания
— Должно быть, это очень мило.
— Он повез меня туда на концерт Дэвида Хассельхофа.
— А вот это уже не очень мило.
— Точнее, полный отстой. Не пропадай, Салли.
Сэм улыбнулась и потрепала его по руке.
Десять минут спустя, заведя мотор своего грузовичка, он по-прежнему ощущал прикосновение ее ладони. Пятнадцать лет… Может, и нельзя повернуть время вспять, зато можно вновь пережить события, воспоминания о которых греют тебе душу.
ГЛАВА 20
У Фанга приключился приступ колита, поэтому, услышав жалобное тявканье, Майк откинул одеяло, как был, в одних трусах пробежал по полутемному дому и застал пса поскуливающим в гостиной. Бедняга прижался носом к стеклянной раздвижной двери.
Майк откатил ее в сторону, и пес сбежал по ступенькам крыльца, мгновенно исчезнув в густом белом тумане, окутавшем землю перед рассветом. Майк зевнул, прислушиваясь к тому, как Фанг мечется по заднему двору, обнюхивая траву и выискивая подходящее местечко, чтобы сделать свои дела. Как бы сильно собаке ни хотелось облегчиться, она должна сделать это именно в правильном месте…
Фанг залаял. Громкий, раскатистый звук прорезал раннее утро, и, прежде чем Майк успел позвать его домой, пес метнулся в лес и растворился в нем.
Майк взбежал наверх, поспешно влез в джинсы, сунул ноги в кеды, набросил на себя фланелевую рубашку, в которой был вчера вечером, распахнул москитную дверь и побежал по тропинке, ведущей в лес. Где-то впереди, в тумане, по-прежнему раздавался лай Фанга. Под ногами трещали сухие ветки.
Тропинка вывела его на главную дорогу, являвшую собой утрамбованный грунтовый проселок, который позже превратится в непролазную грязь. Этот поросший лесом район оставался последним незастроенным участком земли в Белхэме, частью природоохранной зоны, и зимой, на выходные, пруд Салмон-Брук кишел детишками, которые только учатся стоять на коньках, подростками постарше, играющими в хоккей, и взрослыми, надзирающими за своими чадами или просто собравшимися поболтать. Майк повернул налево и побежал по дороге. Туман плотной пеленой окутывал землю, и впереди по-прежнему раздавался лай Фанга, достаточно громкий, чтобы разбудить всю округу. Наверное, его сосед, Боб Доуэри, отставной пилот авиалиний, заслуживший репутацию местного жандарма, уже проснулся. Майк знал, что позже Боб непременно заявится к нему с унылым выражением на лице и примется читать нудную нотацию о том, каким должен быть ответственный владелец собаки.
Лай оборвался. Майк перешел на шаг и через несколько минут заметил Фанга, ожесточенно помахивающего хвостом в манере, которая безошибочно давала понять миру, что он пребывает в состоянии собачьего экстаза. На краю крутого склона на животе лежал человек. Мужчина, скорее всего. Женщина не стала бы надевать бушлат военного моряка и ярко-оранжевую охотничью шапочку, закрывавшую уши.
Мужчина застонал. Майк заметил, что ноги его изогнуты под каким-то неестественным углом.
Это сделал Фанг, своим весом в сто с чем-то фунтов сбив этого невезучего на землю.
— Фанг, ко мне!
Но пес был слишком занят, обнюхивая лежавшего. Майк слепил снежок и, привлекая внимание собаки, бросил его в сторону главной дороги, подальше от пруда. Фанг с восторгом припустил за ним, а Майк перенес все внимание нa мужчину.
— Прошу прощения, но он сорвался в лес раньше, чем я успел остановить его. Вы ранены?
Мужчина отмахнулся от его извинений. Он приподнялся на руках, опустив голову, так что лица его не было видно, и пополз по снегу к своей тросточке и маленькой красной пластмассовой трубочке — астматическому ингалятору. Майк наклонился и поднял его, уже собираясь передать мужчине, как вдруг обратил внимание на руки в коричневых пятнах и крючковатые паучьи пальцы.
— Дайте… его… мне, — прохрипел мужчина.
Звук этого задыхающегося хриплого голоса пронзил Майка, как удар током. Он выпрямился и отступил на шаг.
«Отдай ему ингалятор и уходи».
Да. Правила его условного освобождения предусматривали — нет, требовали! — чтобы он отдал ингалятор и ушел.
Вложи ингалятор ему в руку, бегом возвращайся домой и позвони по номеру 9-1-1, а потом Меррику. Произошел несчастный случай, детектив. Клянусь, во всем виноват пес. Я подобрал ингалятор, отдал его ему, ушел и набрал 9-1-1. Видите, какой я добрый самаритянин и законопослушный гражданин. Видите, я держу свой гнев под контролем, доктор Ти. Ну, давайте сюда свой анализатор дыхания, мистер Теста, и сами увидите, что я чист, как агнец…
И тут Майк вспомнил гаденькую довольную улыбочку Джоуны в бакалейной лавке. Ты — мой, говорила она. Я забрал у тебя дочь, а теперь и ты сам принадлежишь мне и ничего не можешь с этим поделать.
«Отдай ему ингалятор и уходи!»
— Что вы делаете здесь в такую рань?
Джоуна не поднимал голову, и пар от дыхания клубился вокруг его лица.
— Рассвет. Я пришел сюда, чтобы посмотреть на… рассвет… перед тем, как… — Каждое слово давалось ему с невероятным трудом, словно на грудь ему возложили мельничные жернова. — Ингалятор…
Майк присел рядом с ним на корточки и зажал ингалятор между большим и указательным пальцами.
— Посмотри на меня.
Бывший священник медленно поднял глаза на Майка.
— Ты скажешь мне, где Сара, — потребовал Майк. — Ты скажешь мне то, что я хочу знать, а я отдам тебе ингалятор.
— Мне… нечем… дышать…
— Очень хорошо. Теперь ты представляешь, что я чувствую каждый день в течение последних пяти лет.
В глазах Джоуны отразилась паника. Легкие его захрипели, словно мокрый цемент всасывали шлангом пылесоса.
— Мне… нечем…
— Что ты с ней сделал?
Губы Джоуны шевелились, пытаясь сделать глоток воздуха. Трахею у него свело судорогой, и сейчас он тонул и океане свежего воздуха. Майк вдруг понял, что какая-то часть его наслаждается этим зрелищем панического ужаса в глазах калеки.
Майк покрутил ингалятором перед носом Джоуны.
— Одно впрыскивание, и ты снова сможешь дышать.
— Мне… нечем…
— Сможешь и будешь.
— Пожалуйста. — Джоуна умолял, и теперь отчаяние звучало уже и в его голосе.