В плену его страсти
Шрифт:
До Нового года остаётся всего ничего. Ясно, что в этот раз отмечать мне его не с кем, но ведь это не повод совсем без праздника оставаться.
В кладовке нахожу стопку бумаги для выпекания. Не идеально, конечно, но лучше, чем ничего. Сомневаюсь, что Камиль согласится поехать в город ,чтобы купить елочку или праздничную мишуру.
Следующие несколько часов я вырезаю снежинки. Это занятие настолько увлекает, что я вожусь до ужина и как-то упускаю из виду время.
Кухня превращается в зимнее царство, не иначе, и прямо ощущение праздника
Признаться, я даже немного забываюсь - что я не дома, что мама в этот раз не приготовит свой фирменный лимонный пирог. Всего на краткий миг я начинаю верить, что жизнь стала прежней. Пока не слышу за спиной громогласное:
– Это что, мать твою, такое?!
– С-снежинки, - отвечаю, заикаясь, а у самой от его жесткого разгневанного взгляда внутри все обмирает.
– Новый год же скоро…
Тагаев проходит к столу, берет одну из тех снежинок, что я нарезала. На краткий миг чудится в его глаза боль. Моргаю удивлённо, и все тут же проходит.
– Зачем?
Камиль буравит меня тяжелым взглядом, да так, что, кажется, вот-вот просто выгонит.
– Ну, я подумала, что…
– Ни черта ты не должна думать!
– вдруг неожиданно рявкает он, сминает в руке несчастную снежинку, смотрит на нее так, словно это ядовитая змея.
– Убери здесь все!
– добавляет не менее грозно и уходит.
Растерянно оглядываю результаты своих трудов. И так обидно мне становится. Ну, вот, что за человек? Не нравится тебе - скажи ты по-нормальному. Чего орать?
На глазах против воли все же выступают слёзы. Тагаев меня, конечно, немного напугал этим своим ором, но обидел все-таки сильнее. Я же старалась…
Грустно смотрю на смятую снежинку. Вот и чем они ему помешали? Не любит Новый год? В этом все дело?
И главное, ведь не узнать, что я сделала не так, чем не угодила. Раньше его мои попытки сделать ту же кухню более уютной не трогали. Он будто и не замечал моих стараний вовсе.
В итоге, конечно, все убираю. Но выкидывать жалко. Да и с чего бы? Отношу в свою комнату - сюда Камиль ни разу не заходил после того, как принёс тот самый пакет. Так что вряд ли заметит мое праздничное убранство. Неприятно, конечно, но я уже поняла, что характер у него скверный. Так что утром было скорее какое-то странное помешательство, раз он вдруг решил мне помочь. Вот и все.
Оглядываю результат своих стараний и вздыхаю. Все-таки на кухне смотрелось эффектнее - там и окна больше, и стены лучше подходят по стилю.
Решив больше не встречаться с Камилем, малодушно остаюсь у себя, решив, что если будет голодным, то сам сможет разогреть готовую еду.
Но когда уже собираюсь спать, снова начинает ныть живот. Да что ж такое!
Тихо спускаюсь вниз и иду на поиски аптечки. Но как назло, ни в ванной на первом этаже, ни в кладовой ее нет. Куда Тагаев мог ее унести?
Как вариант можно, конечно, пойти поискать хозяина дома, но после стычки из-за снежинок я банально боюсь. Так что приходится возвращаться к себе и терпеть. Мимолётом бросаю
По времени до месячных ещё неделя, так что вообще-то рановато, но, может, из-за стресса у меня случился какой-то собой?
К сожалению, в этой части женского здоровья я не сильна, и, наверное, стоит сходить к врачу. Вот только это означает вернуться в город, где меня ищет отчим… Нет уж, лучше перетерпеть.
Перед сном проверяю телефон на всякий случай. Я уже привыкла, что сообщения могут приходить с хорошим таким запаздыванием. Все-таки со связью тут беда.
И вот как раз СМС от одной из одноклассниц я получаю спустя полтора дня после отправления. Катя спрашивает, куда я делась и почему не хожу в школу. И все бы ничего, вот только мы с ней фактически не общались. А значит, вот это все - явно не ее инициатива.
Мама? Она бы просто позвонила. Выходит, Эдуард так и не успокоился, раз начал действовать через моих знакомых.
По спине пробегает озноб от мысли, насколько он одержим идеей получить меня. Нет, возвращаться мне точно нельзя.
Как результат, сплю я плохо. Постоянно просыпаюсь и проверяю, что я все ещё здесь, в доме с Тагаевым.
В итоге последний день уходящего года начинается для меня весьма и весьма мрачно.
Я даже с завтраком не заморачиваюсь, хотя вообще-то даже примерное расписание блюд поначалу составила, чтобы впечатлить Камиля и убедить меня не увольнять.
Я настолько не в настроении, что даже когда он появляется в дверях, не реагирую. Хочет орать, да пожалуйста. Я готова.
Однако вместо очередного недовольства мужчина заносит несколько пакетов, один из которых ставит на стол. А затем насмешливо смотрит на меня.
– Это что?
– осторожно спрашиваю.
– Ну, ты же хотела праздник…
17 Камиль
Девочка обладает поразительным талантом выбивать меня из состояния равновесия. Уже который раз.
Возможно, дело в словах Заславского, но с того дня на нее я смотрю немного иначе. До этого даже не думал в ту сторону. На хера? Ее внешность - и так уже удар по прошлому. Так что я и не рассматривал ее в этом ключе. Но наша стычка в бане что-то изменила, дернула за какой-то крючок так, что это ее обалдевшее выражение лица, шок в огромных разноцветных глазах все же не остался незамеченным.
Однако эта ее выходка с украшением…
Казалось бы - нарезанные листы бумаги. Что с того? Но глядя на измятую снежинку, я стоял в полном ступоре, а перед глазами был тот, криво порезанный, подаренный листок, который я бережно хранил все это время.
Как, блядь? Как она так точно определила, куда ударить?
Впрочем, уже сидя в своей комнате и глядя в монитор на одну и ту же картинку, которая не меняется уже черт знает сколько, я проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что вряд ли это было намеренно. А значит, моя тайна не раскрыта.