В плену его страсти
Шрифт:
– Значит, выйдем, - киваю. Этот вариант я продумываю уже не один день. Чутье подсказывает, что все равно этим и закончится. Так что морально я давно готов.
– Готовь предложение.
– Есть кандидат?
– цепко спрашивает Феликс.
– Есть. Я.
– Сам полезешь? Уверен?
– Будет кто-то другой, может сорваться. Мне надо стопроцентно вывести этого урода. Дальше тянуть нельзя. Ты сам слышал, что было на последнем собрании Совета.
Он мрачнеет и кивает. Да уж, клоунаду устроили тогда знатую. И только по одной причине я спустил все на тормозах - шакалы, которые уже ждут
– Ладно. Но учти - мне это не нравится. Чую, херня там будет какая-то. Может, охрану возьмешь?
– Ты и сам знаешь, что это спалит меня на раз. Второго шанса может не быть.
О том, что я не могу подставить Алику под удар, благоразумно молчу. Но есть ощущение, что Феликс считывает и это.
– Добро. Сообщу, как Герман все устроит.
Ждать приходится всего-то пару дней, которые я провожу в основном дома. С Алей. Мне кажется, что с каждым днем она расцветает все больше. Никогда не был падок на баб - да, мог оценить женскую красоту, тело там, сиськи. Но с ней словно какая-то другая система координат включается. Никто и рядом не стоит по той химии, что она вызывает во мне. Какая-то звериная потребность постоянно быть рядом, контролировать, что она в порядке, что ничто не угрожает. Может, это банальная паранойя. После того, что случилось с Маратом, после похищения - все может быть. И вполне вероятно, моя кукуха уже поехала в этом направлении. Но, к счастью, Аля девочка понятливая, и не спорит, принимает все, как должное, что не может не радовать.
Перед тем, как поехать в условленное место, оставляю Васе последние указания. Конечно, я рискую, участвуя во всем этом. Условия встречи пиздец лихие. Если это подстава, то выбраться будет непросто. Но отец хорошо научил меня - врагов надо добивать, а страху - смотреть в лицо. Тем более что теперь я отвечаю не только за себя. И это куда более весомо, чем собственная безопасность.
Строгий дресс-код - никакого оружия. И судя по охране на входе, тут все очень жестко в этом плане. Машину приходится оставить далеко за пределами территории. Я едва успеваю выхватить еще несколько фигур вдалеке - значит, по крайней мере, я не один приехал на торги. Уже хорошо. Пока подставой не пахнет.
– Проходите в комнату досмотра, - сухо роняет один из охранников.
Меня воротит от этого, но позволяю себя отвести и провести все необходимое, с трудом выдерживая чужие прикосновения.
Только после этого меня пропускают внутрь дома, но лишь для того, чтобы под присмотром уже другого охранника провести в небольшой зал.
– Как все будет происходить?
– успеваю задать вопрос.
Однако тот не отвечает, а уходит и запирает дверь. Вот теперь начинаю слегка напрягаться. По идее, Феликс в курсе, что и как назначено. Должен держать руку на пульсе, но все может пойти и не по плану. Поэтому пока есть время, оценивающе оглядываю место. Просто на всякий случай.
Огромная плазма в полстены, минимум обстановки. Не очень-то похоже на зал для торгов, откровенно говоря.
Проходит не менее получаса, прежде чем слышу, как снова щелкает замок. Резко оборачиваюсь к двери и вижу, как та открывается, а затем заходит мужчина в маске на все лицо.
Он неторопливо прикрывает
– Ну, здравствуй, брат, - раздается сиплый голос.
– Не узнал?
Снятая маска падает на пол, а я теряю дар речи. Наглухо. Потому что передо мной и, правда, тот, кого я похоронил много лет назад.
Мой брат, сгоревший заживо на моих глазах.
Максуд…
44 Камиль
Мне требуется время, чтобы прийти в себя. Потому что я не верю. Не могу просто поверить. Ведь я же видел, как огонь сожрал весь дом. После проверили и нашли останки.
– Как?
– только и могу озвучить.
Лицо брата выглядит довольно жутко. Шрамы от ожогов искажают знакомые черты, и я с огромным трудом угадываю в нем Максуда.
– Не ожидал, - раздается каркающий смех.
– Ты ведь был уверен, что я подох, да? Даже, вон, похороны мне какие отгрохал, братишка.
– Как ты выжил?
– А я удачливый, ты ведь помнишь?
А настолько в ступоре, что кусочки мозаики никак не складываются в единую картинку. Неужели это он за всем этим стоит?
– Ты… Это все ты?
– дергаюсь к нему, когда осознаю, что смерть Марата на его руках. Однако Максуд резко вскидывает руку с пистолетом.
– Нет-нет, Кам, не так быстро, - цокает он языком.
– Братские объятия, пожалуй, исключим из увеселительной программы.
– Он же был еще ребенком… - сдавленно выдыхаю.
– И что? Ты ведь вынес мне приговор, - равнодушно ухмыляется он, отчего лицо становится еще более жутким.
– За все в этой жизни надо платить. А у тебя счет огромный. Правда?
Его оскал вызывает омерзение. А у меня внутри появляется какая-то опустошенность.
– Ты делал ужасные вещи, Максуд. Считаешь, у меня не было повода дать тебе сдохнуть?
– А ты кто такой, чтобы судить?
– зло цедит он.
– Ты всю жизнь был у отца на первом месте. Камиль то, Камиль это. Он всегда ставил тебя в пример! Всегда! Я был у него вечно сыном-неудачником!
– Он любил тебя…
– Херовая любовь, правда? Все привилегии были у старшего сына. Даже девки самые шикарные были у тебя. А все почему? Потому что ты был его наследником. Только ты.
– Это бред. Отец никогда не лишал тебя наследства. Он до последнего был уверен, что воспитал достойного сына! А ты… Черт, Максуд, где ты свернул не туда?
– Внутри разливается горечь.
– Что, стало жалко этих девок? Ты ведь копал про них - все они были слабы на передок, все были шалавами. А раз выбрали такой путь, то и результат закономерный.
Я охереваю от его слов. Просто не понимаю - неужели он это всерьез?!
– Ты безумен, - качаю головой.
– Ради чего это все? Чего ты добился? Отомстил?
– О, я еще только начал, братец, - скалится Максуд.
– Самое основное еще впереди. Мне пришлось пройти долгий путь, чтобы достать тебя, лишить всего, что тебе дорого. Ты долго не оступался, не заводил привязанностей. Все, что тебя волновало - бизнес и твой гребаный Совет. И знаешь что?
Он дергает рукой с пистолетом, отчего я немного смещаюсь в сторону. Просто на всякий случай.