В Плену Красной Розы
Шрифт:
– Цель вашего прибытия, – гулко спросил он, когда следопыт и Лис оказались в пяти шагах.
Химера дёрнулся и повёл плечами. Те, кто шествовал впереди, таких вопросов не удостоились. Караульный, конечно же, внимательно вгляделся в их лица и лошадей редких всадников вниманием не обделил, но допрашивать не стал. Даже горбатый старичок в лохмотьях, волочащихся по земле, препятствий не встретил.
– Добрейшего дня и хорошей службы, – учтиво поздоровался Каддар. – Мы прибыли со стороны Трезена, чтобы посетить Стеклянную улицу.
– Ах, да, – стражник обнажил
Он пялился на тяжёлые ножны, уже отбившие Химере всё бедро. Варион прищурился, глянул на Каддара, но тот лишь спокойно кивнул. Тогда Лис вытянул клинок обратным хватом и вытянул руку так, чтобы остриё смотрело в сторону от всех караульных.
– Потрясающе, – оценил стражник. – Это что за напыление? Золото?
Варион опять посмотрел на Каддара и сразу отвечать не стал.
– Сальденит, друг мой, – пояснил следопыт.
– Никогда такого не видел. А чего ваш товарищ молчит? Языка нет, что ли?
– Не товарищ он мне, – Каддар усмехнулся и едва заметно качнул головой. – Он мой телохранитель из Брекка. Зовут Шетвин.
– Точно, – встрял Химера и прочистил горло. – Я быть Брекк страна. Шетвин звать.
Караульный изучил его рыскающим взглядом, вновь задержавшись на клинке. Поднял брови, потёр ладони и улыбнулся.
– Ну, добро пожаловать в Крестедию, – солдат отошёл в сторону и протянутой рукой пригласил путников в город. – Не шалите там особо, на Стеклянной-то улице.
– Но чем же ещё там заниматься? – весело спросил Каддар, проходя мимо караула.
Под солдатский смех они продолжили свой путь. Химера ожидал, что встретит и третью стену, но на сей раз дорога влилась в переплетение улиц центральной Крестедии. Они струились меж вытянутых домов, местами достигающих четырёх этажей, под разными углами ныряли вглубь города.
Здесь было всё так же тесно, а люди сновали по улочкам и будто не замечали того, как бьются плечами о прохожих или наступают друг другу на ноги. Всадники просачивались сквозь толпу, и лошади разве что не перешагивали через головы. Нагруженные ящиками, мешками и коромыслами мужчины с неизменно бритыми лицами шли напролом, а женщины в узких приталенных платьях вставали посреди улицы, чтобы побеседовать со знакомыми.
Химере такое было в диковинку. Он всегда считал Бассель людным местом, но ширина его улиц хотя бы позволяла двигаться, не ужимая плечи и не скрещивая руки на животе. В Крестедии же он ощущал себя набитым ветошью мешком, который летарские мальчишки пинают в переулке.
Да и люди показались Лису странными. В Приюте его учили, что все Западные Королевства пошли от одного народа – павшей империи Альдеварр. Конечно, жизнь порознь изменила их, но Варион считал, что все различия заключались в разных гербах на городских воротах. Один язык, одни корни. Но хемеленцы и выглядели, и одевались по-другому. Их лица хранили знакомые грубоватые черты альдеваррцев, однако детали разнились так, что Химера скорее бы счёл своим родственником бледного сотторийца Каддара.
Мужчины Крестедии явно
А вот женская часть хемеленской столицы цеплялась за малейшие крупицы красоты и всячески их подчёркивала. Приталенные платья и туники, плотно прилегающие к телу, глубокие вырезы, которые не скрывали даже тёплые шали. Многие из них заплетали волосы в косы, а остальные вычёсывали их так, что казалось, будто это реки жидкой бронзы или золота струятся по плечам.
– Не отставай! – прикрикнул Каддар.
Химера засмотрелся на девушку в длинном синем платье с едва заметной серебристой окантовкой. Она вела тихую беседу с высоким лавочником, который как раз вышел на улицу, чтобы поправить витрину с рядами глиняной и медной посуды. Её прямые светло-русые волосы и хрупкие плечи напомнили Вариону о Лейне Броспего. Глупой девчонке, с которой началось его падение.
Дама и спиной ощутила взгляд Лиса. Она вполоборота взглянула на него и тут же повела носом, будто увидела что-то неприятное. Но ведь так оно и было. Она увидела забинтованного бродягу в сером плаще, жавшего больную руку к груди. Наверное, подумала, что он был попрошайкой. Или бездомным, готовым на преступление ради прикосновения к женщине.
Химера фыркнул и поспешил за Каддаром. Следопыт как раз свернул с улицы на ещё более тесную дорогу. Сотториец вертел головой и осматривал каждую вывеску, пока наконец не остановил взгляд на скрипящей на ветру доске с весьма вольным изображением буханки хлеба.
Лавка эта оказалась вполне приятным, светлым заведением. Каддар велел Лису ждать на стуле у круглого столика в углу, а сам отправился к прилавку. Следопыт быстро обменял пару монет на две пышных булки и вернулся к спутнику. Хлеб оказался ещё горячим, со следами муки. Он легко сминался пальцами и наполнял ноздри приятным запахом. Химера вцепился зубами в булку.
Вкусно, но суховато. Было бы куда лучше, догадайся Каддар раздобыть пива.
– Чего так смотришь? – спросил следопыт.
Он отрывал хлеб двумя пальцами и аккуратно вдувал его сквозь вытянутые губы.
– Мне уже можно разговаривать? – подивился Варион. – Или я ещё бреккец? Мог и бы предупредить – я бы лучше подготовился.
– Что так, что эдак безнадёжно, – отмахнулся Каддар. – Что это был за чудовищный говор? По-твоему, бреккцы так разговаривают?
– Откуда мне знать-то? Вот и научил бы по дороге.
– Главное, что мы попали в город, – следопыт окинул взглядом пустую забегаловку. – Наше счастье, что караул попался не дотошный.
– Ну, зубы ты им заговорил, – Химера решил говорить, не прерываясь на жевание. – А что за Стеклянная улица? Стеклодувы?
Каддар засмеялся так, что сразу подавился. Он положил хлеб на стол и выставил ладонь. Вторую руку занёс за спину и гулко похлопал себя по лопатке.
– Нет, Химера, не стеклодувы, – сквозь слёзы сказал следопыт. – Проститутки.
Конец ознакомительного фрагмента.