В плену у ректора
Шрифт:
К утру у Эдиан затекло все тело. Кранг спешился и разрешил спешиться ей лишь один раз — чтобы сходить «за кустики». Велел ей сделать это, если она хочет. Эдиан хотела и послушно отошла за кусты рябинника. Не будь на ней проклятого амулета, она попробовала бы сбежать, но воля ее спала. Она смогла лишь выполнить указание Кранга. Потом он дал ей выпить из фляги. Это оказалась не вода, а красное вино, оно немного согрело.
И опять началась гонка.
Наверное, организм Эдиан был не в силах перенести все, что происходило, разум начал отключаться, и когда серые лучи осеннего рассвета упали на дорогу, она начала засыпать.
Кранг подъехал к ней, приподнял двумя пальцами ее безвольное лицо. Ее разум уплывал, не желая больше терпеть весь ужас происходящего.
— Ладно, — с усмешкой сказал он. — Поспим в селении, здесь пара миль до границы. Я не рассчитал, насколько ты слабая девочка.
У Эдиан внутри сверкнула маленькая искра надежды. Пока они на территории Эрбина, Кранга могут разоблачить, арестовать… Может быть, в Академии уже хватились ее и ищут?
— У нас есть немного времени. Не думаю, что тебя хватятся раньше, чем через четыре часа, — убил ее надежды Кранг. Ему явно доставляло удовольствие делать это из раза в раз. Он читал надежду в ее лице, и находил, что сказать, чтобы и без того измученное сердце падало, оставляя в груди лишь горькую безысходность. — Мы успеем поспать пару часов и доехать до границы. Оттуда я буду вести переговоры с ректором.
Он так и не рассказал Эдиан свой план. Но по отрывочным фразам она поняла, что Кранг собирается просить у Герберта выкуп за нее. У него теперь то, что так нужно ректору, пусть он еще раз раскошелится.
Вскоре они въехали в приграничное селение. В столь ранний час на улицах почти никого не было, лишь одинокий пастух прошел по перекрестку дорог со своим стадом. Кранг велел Эдиан скромно улыбаться и, если что, подтверждать, что она его дочь и они едут к родственникам в Эллинойс.
На постоялом дворе он снял лучшую комнату на четыре-пять часов. Здесь редко бывали столичные маги, поэтому хозяин и хозяйка — грузные, румяные деревенские жители — засуетились, словно приехал сам король.
В комнате было тепло, Кранг снял с нее плащ, и Эдиан наконец начала отогреваться.
Стало легче. Бывает, что холод, усталость и голод так измучают тело, что все важные переживания отходят на второй план, и ты радуешься малейшему теплу и корочке хлеба.
Впрочем, ей досталось больше, чем корочка хлеба. Кранг заказал трапезу прямо в комнату, это был шикарный деревенский омлет с ветчиной, свежий белый хлеб и медовый согревающий напиток. Хозяйка с сочувствием поглядела на замерзшую «дочку почетного гостя» и принесла целый кувшин этого дивного отвара.
— Ешь, потом… посмотрим, может быть, я и верно дам тебе поспать, — велел Кранг.
И она принялась послушно есть, словно не сама двигала руками, а была куклой, которой управлял голос извне. Кранг с усмешкой смотрел на нее.
— Должно быть, ты хочешь знать, почему и зачем я это делаю? — сказал Кранг, когда они утолили первый голод. — Я могу рассказать. Хочешь, Эдиан? Ответь.
— Да, хочу.
Эдиан действительно хотела. Ей нужно было понять, за что именно умер Кай, зачем она, бесплодная теперь, этому чудовищу. Хоть это ничего не изменит.
— Что ж, девочка, — сказал Кранг, откинувшись на спинку стула. Потянулся — ночь в седле не прошла бесследно и для него, он выглядел уставшим, под глазами залегли синяки. — Знаешь, как только я увидел тебя, понял, что ты мое оружие, чтобы получить желаемое. Ты то, что вожделел ректор столько лет, а значит… У меня появились все шансы и отомстить ему, и получить титул и положение, которых мне не хватает. У меня родилось сразу несколько вариантов, как тебя использовать. Признаюсь, то, что я предложил тебе вначале, было самым приятным из них. Ты хороша собой, думаю, мне понравилось бы держать тебя при себе женой. К тому же, украв тебя у ректора, я лишил бы его столь желаемого. Ему было бы больно, как было больно мне… Когда-то. Больно, понимаешь Эдиан? — он доверительно наклонился к ней. — Но ты не захотела. Конечно, я предполагал, что ты поступишь именно так. Попробуешь убежать с одним из твоих бестолковых поклонников. Даже догадывался, с кем — этот мертвый мальчик был старше, ты должна была клюнуть на него. И, конечно, я следил за тобой. Собирался настигнуть вас у самого выхода, следуя под пологом невидимости. Признаюсь, Эдиан, я ревновал, когда увидел ваш поцелуй! — рассмеялся он. — Ты все же… цепляешь и меня своими голубыми глазками и волшебной грудью! Но, так или иначе, мне помогли. Аристократишки решили напугать или убить твоего парня, мне оставалось лишь подождать, когда все произойдет… О, Эдиан, признаюсь еще, я волновался за тебя. Думал даже вмешаться, если ты так и не решишься применить силу. Но дело было сделано — ты потеряла ценность, как жена и мать. Сама по себе ты не принесешь мне пользы. Поэтому переходим к запасному плану. Мы отправимся в Эллинойс, попросим политического убежища — я ведь спасал юную аристократку от жестоких законов Эрбина… В Эллинойсе с радостью берут под опеку таких беглецов. А потом я выдвину требования ректору. Ему придется обеспечить мне титул и состояние. Ведь у меня в руках та, кто ему так нужен. Теперь нужен вдвойне, ведь ты уже стала магом, ему не придется пороть тебя, чтоб ты начала учиться… Не удивляйся, маленькая. Он может все это. Король — ему почти друг. Просто сам Герберт в силу своей гордыни так и не удосужился попросить для самого себя ни титула, ни места при дворе. Так вот, ему придется предоставить все это мне… — Кранг замолчал, словно задумался.
Псих, подумала Эдиан. Жалкий, жестокий, безумный. Он что, даже не понимает, насколько рискованный и зыбкий план придумал? А часть нее облегченно выдохнула. Она нужна Крангу живой и здоровой, чтобы выдвигать Герберту какие-либо требования.
Видимо, мысли невольно отразились у нее на лице.
— Ну же, Эдиан, скажи, что ты думаешь? У тебя такое брезгливое выражение лица, такое сомнение в нем… Скажи мне, ты сомневаешься во мне? Ответь, что ты думаешь?
Эдиан не хотела отвечать. Ее соображения, видимо, не пришедшие в голову Крангу, могли оказаться спасением. Но он приказал, и безвольная кукла должна была послушаться.
— Ректор может дать вам все, что вы хотите, а потом отнять. И уничтожить вас. Странно, что вы об этом не подумали.
— Ну что ты, Эдиан! — снова рассмеялся Кранг, но тут же стал серьезен. — Конечно, я подумал об этом. Я свяжу его клятвой, гарантом безопасности для моей особы. Ты просто не знаешь, такие есть. Что еще, девочка? Спрашивай, мне интересно, что творится в твоей головке.
— За что вы мстите ректору?
Кранг помолчал, потом сказал сквозь зубы.
— За то, что он мой отец. Все просто. Он — мой отец. И никого больше я не ненавижу так сильно, как его.
О, Боже, пронеслось в голове у Эдиан. А ведь это правда… Он не врет. Ей вспомнилось, как тогда, в аудитории, Кранг усмехался, и ей казалось, что он похож на ректора. Не только усмешка была похожа — теперь она заметила и это. Если приглядеться… неуловимое, призрачное сходство было в чертах лица, в том, как Кранг двигался.
Чудовище — отец куда большего чудовища, подумалось ей. Но ректор был другим чудовищем. Просто жестоким и сильным. А не подлым и низким, как Кранг. Она была уверена, что Герберт никогда не стал бы убивать беззащитного парня, не надел бы на девушку подчиняющий волю амулет… Не стал бы шантажировать кого-то ради титула и денег.
Откуда-то она знала это.
Нет, не родство с Гербертом, сделало Кранга таким.
Глава 16
Кранг помолчал, крепко сжимая зубы от злости. Потом продолжил:
— Это старая, как мир, история, Эдиан. Много лет назад один молодой маг приехал поработать в тот городок, откуда я родом. Набраться опыта, попрактиковаться… Там он не терял времени даром и сошелся с одной прекрасной девушкой, моей матерью. Два месяца они были вместе, а потом наш маг уехал в столицу. Обещал ей, что устроится там и вернется за ней… Но он не вернулся, а спустя восемь месяцев родился я. А она ждала его… Нам было очень тяжело, меня, внебрачного ребенка, шпыняли и взрослые, и дети. Мать не могла найти работу, мы голодали… Но она все верила, что он вернется и заберет нас. Плакала и говорила, что отец хороший, он просто не может сейчас приехать за нами. Знаешь, я верил ей… А потом она узнала, что этот самый маг стал ректором Академии, об этом заговорили все — что в Академии новый ректор, который всего добился сам, приехав из глубинки… Тогда она осознала, что он не вернется. Что он просто забыл про нее. А может, никогда и не собирался возвращаться. Мне было восемь лет. Мать заболела от горя, слегла, ее не могли вылечить ни лекари, ни знахари, ни маги… Она умерла, а я попал в приют. Он отнял у меня мать, которая была всем для меня. Он отнял, понимаешь?! — Кранг пристально посмотрел на Эдиан, требуя ответа.