В плену желаний

Бигси Анна

— Ничего, — спокойно отозвался Бушин. — Если нельзя изменить ситуацию, нужно всего лишь изменить свое отношение к ней.

Он подошел к Ире вплотную, взял ее за подбородок и внимательно посмотрел на ее лицо. Она чувствовала его дыхание и не смела пошевелиться. Мелкая дрожь расходилась по коже, но Романова не боялась, ей уже было все равно.

— Вы потрясающе красивая женщина, но ваша красота неброская, холодная, не каждому дано увидеть ее, — Адольф смотрел в глаза долго и пронзительно. Он будто видел ее насквозь.

Ирине было не по себе, но она старалась сохранять спокойствие и не поддаваться панике, вот-вот грозившей охватить ее.

Не

выдержав нервного напряжения, она закрыла глаза и, приоткрыв губы, шумно выдохнула. Поняв, что невольно спровоцировала управляющего, Ира с ужасом ждала, что он ее поцелует и не знала, как отреагировать на это.

Порыв ветра пробрал до костей, заставив ее поежиться. Гитлер ухмыльнулся и выпустил дрожащую женщину из своих рук. Затем снял с себя пиджак и, накинув ей на плечи, мягко произнес:

— Я, пожалуй, пойду, а вы не гуляйте долго, простуда не даст вам освобождение от работы, — напомнил он и направился к входу.

— Адольф Михайлович, — окликнула его Романова и, дождавшись пока он обернется, продолжила: — Спасибо…

Бушин ничего не ответил, едва заметно кивнул и скрылся в главном корпусе.

Оставшись одна, Ирина покрепче закуталась в плотную ткань и, опустившись на ступеньки, обняла колени руками. Ее лихорадило от пережитого волнения, мерзкий озноб, казалось, пробрался в каждую клеточку тела, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось внутри.

Мучительно больно умирала душа, заживо сгорая на костре предательства и лжи. Ира физически ощущала, как ее выкручивает и ломает. Ребра будто сдавило тисками. Хватая ртом воздух, Романова не вытерпела и зарыдала, пряча голову в коленях. Горячие капли текли по щекам нескончаемым потоком, обнажая все чувства до предела. Ей необходимо было выплеснуть накопившиеся эмоции — невозможно носить в себе столько страданий.

Постепенно становилось легче, только в груди поселилась пустота, которая затягивала в себя, как черная дыра, но Ирина не сопротивлялась: безразличие стало ее новым товарищем. Там, где когда-то билось сердце, теперь находился лишь механический насос, качающий кровь по венам.

Вскоре слезы кончились, она была вымотана и опустошена, но не могла себя заставить встать и пойти в комнату — боялась встретиться с НИМ в коридоре. Ира просто сидела и смотрела в темноту ночи.

Вопреки ее желаниям, любовь не собиралась покидать душу: забилась трусливым котенком в самый отдаленный ее уголок и продолжала тихонько мурлыкать, слегка напоминая о своем существовании. Как уживаться с Громовым на одной территории? Романова прекрасно понимала, что встреча с ним неизбежна, но не знала, как себя вести, как смотреть в его глаза, полные фальшивой нежности. Слезы вновь подступили к горлу, но на этот раз она их не сдерживала — нужно было пережить, переварить все произошедшее, измельчить в муку воспоминания, чтобы вступить в завтрашний день без тяжелого груза за плечами.

Предрассветный туман опустился на землю, окутывая ее серебристой вуалью. Птицы запели негромко, пробуждая все вокруг ото сна. Постепенно начался рассвет. Первые лучи восходящего солнца осветили верхушки деревьев, неспешно сменяя ночную тьму.

Услышав громкий хлопок, Ирина встрепенулась и осмотрелась по сторонам. Несколько секунд ей понадобилось, чтобы сфокусировать внимание. Глаза предательски слипались, но она усилием воли оставалась в сознании. Только сейчас Ира заметила, что продрогла насквозь. Ругая себя за безрассудство, она поднялась на ноги и, окинув

бесстрастным взглядом великолепие утренней природы, вошла в дом. Ей были совершенно безразличны красоты этого места: Романова направлялась в свою комнату, чтобы принять горячий расслабляющий душ и наконец поспать.

Проходя мимо двери Громова, Ирина ненамеренно задержала дыхание и ускорила шаг. Добравшись до своей спальни без приключений, она разделась, беспечно бросив одежду на пол и юркнула под одеяло — сил на душ уже не осталось. Лишь только коснувшись подушки, женщина ощутила, как тело ее окутывает приятная теплота, расслабляя уставшие мышцы, и тут же провалилась в сон.

Москва. Квартира Хабарова

Чистое голубое небо… Яркое солнце опаляет загорелую кожу, насыщенно синее море волнами набегает на песчаный берег… По краю воды медленно ступает женщина в белом полупрозрачном сарафане. Ее огненно-рыжие волосы развеваются на ветру. Заметив Лешу, она счастливо улыбается и ускоряет шаг. Он спешит ей навстречу, не веря своим глазам. Кажется, еще чуть-чуть, и их руки встретятся. Но чем быстрее Алексей идет, тем больше становится расстояние между ними. Тревога охватывает его, стирая с лица счастливую улыбку. Неведомая сила сковывает движения, и он не может идти дальше. Елена тоже останавливается недалеко от него. Леша видит, как она что-то говорит ему, но не слышит ни слова. Слезы текут по ее щекам, но он не в силах ничего сделать. Паника пробирается сквозь сон в его сознание, заставляя наконец воспрянуть от этого кошмара.

Хабаров резко сел на кровати и потер лицо ладонями, отгоняя остатки сна. Холодный пот выступил на коже, а дыхание стало тяжелым и прерывистым. Не в первый раз ему снился этот кошмар, он уже успел выучить его до мелочей, но изменить был не в силах. Волнение мелкими мурашками прокатилось по коже, проникло в самые потаенные участки сознания, порождая нехорошее предчувствие. Алексей не верил в приметы, но этот сон, больше напоминавший заевшую на подкорке пластинку, его порядком напрягал.

Взглянув на часы, Хабаров смачно выругался и вскочил с постели. Каким-то непостижимым образом он не слышал будильник и, как следствие, проспал. Наскоро умывшись прохладной водой, он набрал номер водителя — Игорь невозмутимо ждал своего начальника на подземной парковке.

Взяв все необходимое, через пятнадцать минут Леша уже сидел в салоне своего автомобиля, направляющегося в офис. Выехав позже запланированного времени, он, естественно, попал в час-пик: многокилометровые пробки зажали столицу со всех сторон. Происходящее жутко злило Хабарова. Он чувствовал, как его начинает потряхивать от негодования.

Откинувшись на спинку кресла, Алексей устало закрыл глаза и медленно принялся считать до десяти, чтобы хоть как-то успокоиться. Трель мобильного телефона вернула его в реальность. Скользнув взглядом по дисплею, мужчина помимо воли улыбнулся и ответил на звонок.

— Доброе утро, Алексей Николаевич, — раздался звонкий голос Зиминой, от которого мурашки разбегались по телу.

— Доброе, давно мы на «вы»? — удивленно спросил Леша.

— С тех самых пор, как ваше царское величество напрочь обо мне забыло, — обиженно заявила Елена.

Хабаров рассмеялся, представляя, как она притворно дует губки и становится похожа на ребенка.

— Лен, прости, я проспал, — виновато произнес Алексей и резко сменил тон: — Могла бы, между прочим, и разбудить, — проворчал он.