В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса
Шрифт:
Эта публикация и грубая ночная провокация, которой уже присвоено кодовое название TND-7/8 (Total Night Delusion on July 8 6), вызвали резкое снижение популярности президента. И посему Центральное разведывательное управление и Федеральное бюро расследований получили задание срочно и любой ценой добыть или выкрасть у русских секрет этого нового психологического оружия.
13
Еще один герой
Мэтью Дабл-Ю Гросс, специальный агент Нью-Йоркского бюро ФБР, даже внешне был уникальной личностью. Он был абсолютно лысый, с головой, вытянутой как цифра 0, словно при рождении его клещами вынимали из материнского лона. Просто один к одному знаменитый французский писатель Бернар Вербер, автор «Дня муравья» и «Энциклопедии Относительного и Абсолютного
При этом не знаю, как у Вербера, а у Гросса была феноменальная фотографическая память, и потому рано утром 8 июля 2011 года, еще даже не получив официального приказа заняться делом TND-7/8, Гросс подробнейше записал свой сон. И только потом, включив радио, получил от радиокомментаторов подтверждение своей собственной догадке, что создатель или создатели этого сна, конечно, русские. Основанием для такой версии был не только тот факт, что два первых сна были посвящены похоронам русского кино и покушению на русского режиссера. Нет, достаточно хотя бы бегло проанализировать новый, американский сон, как приметы русского авторства его создателя просто бросаются в глаза. Во-первых, клятва «юного обамовца» – явная калька с клятвы советских пионеров прошлого века! Во-вторых, все эти подробности с хлебными автофургонами, в которых перевозят арестантов, эта карточная система и ночные хлебные очереди – тоже из быта России сталинских времен. В-третьих, названия фильмов «Обама в Октябре», «Броненосец „Потомак“», «Человек с мечтой» и «Падение Конгресса» – просто перефраз знаменитых русских фильмов «Ленин в Октябре», «Броненосец „Потемкин“», «Человек с ружьем» и «Падение Берлина». И наконец, стихи этого мальчика Стивена Купера «Бараку Обаме письмо я написал» – если не прямой плагиат, то подражание стихам «Климу Ворошилову письмо я написал: Товарищ Ворошилов, народный комиссар…» детского поэта Лейба Квитко, расстрелянного Сталиным в 1952 году вместе с еще дюжиной еврейских поэтов и писателей. Да и сама фамилия этого мальчика, и его так называемое родство с Фенимором Купером тоже явно русского происхождения – это в России Фенимор Купер самый, после Марка Твена, популярный детский американский писатель, а в Америке – ну кто сегодня в Америке читает этого Купера? Его даже нет в школьной программе…
Собственно, обо всем этом и говорит американцам создатель этого сна – мол, Америку ждет сталинизм исламского розлива.
Но сотрудники ФБР не состоят ни в каких политических партиях и не имеют права на политические пристрастия. TND-7/8 – это в первую очередь насильственное вторжение в личную жизнь американских граждан. А во-вторых, если этот сон изобретен не русскими эмигрантами на Брайтон-Бич или в Силиконовой долине, а в Москве, – это иностранное вмешательство во внутренние дела американского государства. И потому в 08.00, когда Мэтью Гросс на своем «форде» (как патриот Америки, он ездит только на американских машинах) заехал в подземный паркинг рядом с Федерал-плаза в Нью-Йорке и поднялся в офис ФБР на 28-м этаже небоскреба Emigration & Naturalization, где его уже ждал Билл Корни, шеф Нью-Йоркского бюро ФБР.
– Ты, конечно, видел этот гребаный сон, – не столько спросил, сколько сказал Билл.
– Я его даже записал.
– На видео?! – изумился Билл.
– Нет, конечно. Словами на своем компе. Но подробно.
– Замечательно! Вот ты этим и займешься. Все отложи, займись только этим. Если нам удастся доказать, что этот сон сделан в Москве, а не на Брайтоне, то мы это дело сбагрим в ЦРУ.
– А если не докажем?
– То придется тебе это дерьмо разгребать, больше некому.
Тут нужно сказать, что за двадцать два года службы в ФБР, то есть с момента окончания славянского факультета Монтерейского института переводчиков, Мэтью Гросс не знал проколов в своей работе. А ее было много! Ведь вместе с потоком русских эмигрантов в Америку прикатили уголовники самых разных категорий – от настоящих бандитов до высокообразованных аферистов. Бандиты вымогали деньги у первых русских бизнесменов, а аферисты привезли с собой невиданные в Америке новшества – они разводили бензин и регистрировали однодневные фирмы-«ромашки» для ухода от налогов на продажу привезенной из России нефти. Они создали фиктивные передвижные амбулатории, которые якобы делали медицинские анализы десяткам тысяч русских эмигрантов, и выставляли за это счета страховым компаниям, получая с них миллионы долларов. И они наводнили ювелирные магазины 49-й стрит в Нью-Йорке поддельными алмазами и бриллиантами, которые невозможно отличить от настоящих. Но все это прекращалось и заканчивалось арестами, когда этим начинал заниматься въедливый, методичный и не знающий отдыха Мэтью Гросс. Его феноменальная память позволила ему так отшлифовать свой русский язык и так виртуозно овладеть всеми русскими сленгами и ново– речью, что он легко сходил за своего в любых русских компаниях. И только один раз за всю свою карьеру Гросс попал впросак.
Это было в ноябре 2002 года, сразу после знаменитого захвата чеченскими террористами московского театра «Норд-Ост». Тогда, после штурма этого театра русскими «альфовцами» и гибелью там 130 заложников, германский Фонд Аденауэра провел закрытую трехстороннюю русско-немецко-американскую встречу экспертов по борьбе с международным терроризмом. В Москве, в отеле «Балчуг-Кемпински», за круглым столом собрались ровно двадцать русских, американских и немецких генералов и высших офицеров. И первый день этой встречи был целиком посвящен поиску точного определения термина «терроризм». Все высказывались на эту тему и предлагали свои формулировки, в том числе Мэтью Гросс. А в перерыве единственная русская женщина, сидевшая за столом по правую руку от Гросса, вдруг сказала ему:
– У вас неплохой русский. Монтерейская школа.
– С чего вы взяли? – спросил Гросс.
– Ну, у вас же бакинский акцент.
– Какой?! – изумился Гросс.
– Бакинский. В восьмидесятые и девяностые годы в Монтерейском институте переводчиков деканом славянского факультета был Семен Шегельман, эмигрант из Баку. И у вас его произношение.
Гросс смутился, уязвленный до глубины души. И только много позже догадался, что эта русская гэбэшница в штатском его просто развела. Конечно, еще тогда, в восьмидесятые и девяностые годы, в КГБ знали, кто преподает русский в главном лингвистическом центре ЦРУ – точно так же, как в ЦРУ хорошо знали, кто преподает английский в подмосковной школе ГРУ и КГБ.
Но что, кроме указания на русское авторство этого TND-7/8, дает его лингвистический анализ? Вот если бы можно было с помощью этого анализа доказать, как и поручил ему Билл Корни, что этот сон сфабрикован в Москве… Но ни одного доказательства этой версии Мэтью Гросс в содержании сна не обнаружил. Больше того, все аллюзии со сталинским временем говорят, что автор этого сна скорее всего человек преклонного возраста и, следовательно, вполне может быть из числа старых русских эмигрантов.
Черт возьми, за что же зацепиться?
И вообще это не его, простого агента, обязанность определить, откуда пришел и расселился в Интернете этот незримый и неуловимый «троянский червь» с Red October Nightmare [7]! Это прямая обязанность US-CERT – Службы быстрого реагирования на компьютерные угрозы Центра информационных технологий ФБР!
Мэтью снял трубку внутреннего телефона и набрал нужный номер.
– Астин, привет! Это Мэтью из Нью-Йорка. У вас уже есть что-нибудь по Red October Nightmare?
Астин Кэйн, однокурсница Мэтью Гросса и единственная женщина, закончившая аспирантуру hightech факультета знаменитого Массачусетского технологического института, была помощником шефа Центра информационных технологий ФБР в Форт-Монмуте, штат Нью-Джерси, и курировала всю службу компьютерной безопасности ФБР.
– Not a fucking bit! [8] – в сердцах ответила Астин, и Мэтью понял, что задел ее самолюбие по самое «не могу».
– Извини, – поспешил он. – Просто Билл поручил мне спихнуть это дело нашим коллегам…
– Я знаю, – нетерпеливо перебила Астин. – Ты сорок первый звонишь по этому поводу.
Мэтью усмехнулся:
– Астин, дорогая! Я тебя развеселю. «Сорок первый» – это знаменитый русский фильм про молодую коммунистку, которая взяла в плен своего врага – белого офицера в исполнении красавца Стриженова и влюбилась в него.