В погоне за наваждением. Наследники Стива Джобса
Шрифт:
– Sir?
Гм, оказывается, какие-то новшества тут все-таки есть! Сегодня место портье занимает стройная молодая брюнетка в строгом форменном костюме с золотой вышивкой «R» на лацкане пиджака.
– I’m here to see Miss Rogov, please.
– Sure. She is expecting you. This way, please [12].
И она повела его не в ресторан и не в бар, а через вестибюль и налево, в так называемую библиотеку – большой зал, умело разделенный на отдельные кабинеты темно-коричневыми кожаными диванами, пожелтевшими мраморными статуями, вазами с цветами и стойками со свежими газетами со всего мира. Почти все столы были заняты пожилыми джентльменами и дамами, завтракающими йогуртом и фруктовыми салатами в высоких хрустальных бокалах, читающими «Уоллстрит джорнал» и ведущими деловые переговоры. А в глубине
– Good morning, sir! – чуть привстала она. – Please, have a seat.
– Доброе утро, – ответил он по-русски и отметил про себя ее деликатность: она не подала ему руки, чтобы не заставлять его, агента ФБР, целовать руку офицеру КГБ! Или она уже не в КГБ?
И словно в ответ на эти мысли, Рогова протянула ему свою визитную карточку.
– Можно мы будем говорить по-русски? Мой английский ужасен!
– У вас прекрасный английский, – улыбнулся он и беглым взглядом сфотографировал в память весь текст ее карточки.
«Министерство чрезвычайных ситуаций
Российской Федерации. Управление антитеррора.
Полковник Ирина Петровна РОГОВА.
Телефон +7-495-653-1214. IPRogova@gov.ru».
– А моя карточка вам не нужна, – сказал он. – Раз вы знаете мой домашний телефон, то вы знаете обо всем. Не так ли?
– Ну, я бы так не сказала. Я, например, не знаю, что вы едите на завтрак.
– Спасибо, я буду только чай.
– Перестаньте, Мэтью! Или вы хотите, чтобы я умерла от голода? Я полночи летела из Брюсселя и есть хотела, как зверь! Но ночью женщинам есть нельзя, и я мечтала об этом завтраке! Вы же не хотите, чтобы я съела вас вместо сырников и фруктового салата!
– Ну почему же? – усмехнулся он, понимая, что она просто навязывает ему тон если не флирта, то легкой игры.
– Ах вон как! Но, боюсь, американское правительство не простит мне потерю такого ценного русского эксперта.
– С бакинским акцентом, – мстительно уточнил Мэтью.
– Всё! – решительно сказала она. – Хватит этой пикировки! Будем жрать! – И повернулась к официанту, уже с минуту стоявшему у их столика в позе полуоткрытого шлагбаума. – Please! I’ll haveаbagel with cheese and salmon, fruit salad and Irish coffee [13].
– Irish coffee? – изумился официант. – With whiskey? [14]
– Yes! – засмеялась Ирина и сказала Гроссу: – Я так и знала, что он сейчас рухнет под стол! А в Лондоне, когда я заказала «айриш кофе» на завтрак, весь ресторан в отеле «Ритц-Карлтон» чуть не выпал из кресел! Но я должна встряхнуться! Я же сегодня практически не спала, а у меня такие важные переговоры с американским правительством!
– Американское правительство – это я? – спросил Мэтью.
– Конечно! Заказывайте свой завтрак и не стесняйтесь, это за счет МЧС.
– А! Тогда другое дело, – улыбнулся Мэтью и повернулся к официанту: – I’ll have the same, but American coffee instead of Irish, please [15].
– Thank you, sir, – ответил вышколенный официант и ушел.
А Рогова посмотрела на Мэтью, и глаза ее тут же стали стальными и холодными, как хрусталь на люстре под потолком.
– Итак, сэр! Как сказал Беня Крик Фроиму Грачу у писателя Бабеля, не будем размазывать кашу по белому столу. Вы занимаетесь этим гребаным сном про грядущий октябрьский переворот в Америке, а я занимаюсь снами про похороны русского кино и покушение на Шубина. Подождите, не перебивайте! Мы знаем, что ваш Белый дом приказал ЦРУ активировать в Москве всех своих агентов и, кровь из носу, выяснить секрет этого нового психологического оружия. Но они ничего не найдут, потому что, хотите – верьте, хотите – нет, это не наша работа. То есть пусть ваши агенты ищут, ради Бога! – Она усмехнулась: – Это только поможет нам выявить их! Как видите, я с вами совершенно откровенна. Потому что мы в вас кровно заинтересованы. И я вам предлагаю партнерство – давайте вместе искать этих гениев. Ведь ни вам, ни нам это психическое оружие
Часть третья
Hunting The Red October Nightmare, или Охота за кошмаром «Красный Октябрь»
18
Прогулка по мечетям
Воскресенье, 10 июля
Рейс 2403 компании Delta Air Lines прибыл в Питсбургский международный аэропорт точно по расписанию в 14.10. В 15.00 такси доставило Мэтью Гросса и его русскую партнершу к First Masjid of Islam (Первая мечеть ислама) на Уили-авеню, 1831. Конечно, они не собирались совершать тут намаз. Просто после того как телефонная книга Питсбурга показала им больше сотни Куперов, проживающих во всех концах этой сталелитейной столицы Америки (но ни один из них не жил на Потомак– или на Луизиана-авеню), стало ясно, что автор или авторы сна о будущей Октябрьской революции в США взяли эту фамилию с потолка. Выдумали, как и предполагал Мэтью, по аналогии с самым известным после Марка Твена детским американским писателем. Но ведь за что-то надо было зацепиться в поисках этих или этого автора! Анализ записи TND-7/8, сделанный Мэтью, давал еще одну, последнюю более-менее реальную деталь – мечеть, мимо которой юный Стивен Купер бежал домой из школы. Все авторы, даже фантасты, стараются наполнить свои сочинения как можно большим количеством реальных подробностей – так, считал Мэтью (и не без оснований), они надеются убедить читателя в достоверности их выдумок. Но все остальные подробности сна – пионерская клятва, названия фильмов, хлебные фургоны с арестантами и т. п. – были явно российско-советского происхождения, и никакого Купера не проживало в Питсбурге на Потомак-авеню и Луизиана-авеню! Оставалась одна надежда – поискать хоть какую-то зацепку вокруг питсбургских мечетей. Слава Аллаху, этих мечетей в Питсбурге всего пять, их можно за день объехать на такси.
И нужно сказать, Мэтью Гроссу и полковнику Ирине Роговой повезло буквально на третьей! То есть две первые мечети – одна на Уили-авеню, вторая на Ролсон-авеню – не дали никаких результатов. Да, они были красивы – белые, с вознесенными в небо голубыми минаретами. Белый цвет символизирует мир и чистоту в исламе, а голубой – небеса. Широкие дубовые двери с причудливой арабской резьбой, цитирующей, возможно, какие-то важные суры или приветствия, вели в две половины мечети – мужскую и женскую, поскольку по мусульманским (как и еврейским) правилам мужчины во время молитвы не должны видеть женщин.
Но полуденная молитва-намаз уже прошла, а до вечерней было еще два часа, и потому в обеих мечетях не было никого, кроме муллы и имама. Разувшись у входа,
Гросс вошел в мечеть, а Рогова, дабы не нарушать правил, осталась снаружи и отправилась в соседние арабские магазинчики, продававшие «халяль» – разрешенную мусульманам еду без свинины и алкоголя. Но ни мулла, ни имам, ни хозяева арабских лавок не знали никакого нищего Селима или Салима, который целыми днями побирался бы перед входом в мечеть. И никакого 8—9-летнего рыжего мальчишки по имени Стив или Стивен они тоже никогда тут не видели.
Зато когда Гросс и Рогова подъехали к А/№г, Исламскому Центру на Трентон-авеню, им даже не пришлось заходить в мечеть – слепой и темно-коричневый от загара нищий в темных очках и выгоревшей тюбетейке сидел тут чуть в стороне от мечети на низкой бетонной ограде и перебирал четки – точно как во сне TND-7/8!
Вокруг – по всей Трентон-авеню и на соседних улицах – парковались машины, из них выходили и шли в мечеть верующие мусульмане. Некоторые были в белых чалмах, это, как сообщил Роговой всезнающий Мэтью Гросс, были хаджи – люди, совершившие хадж – паломничество в Мекку. Разувшись у входа, все омывали ноги, руки и лицо и только после этого, держа под мышкой принесенные с собой коврики, босиком заходили в мечеть. И там, рассевшись рядами, они принимались молиться, время от времени хором восклицая «Аллах акбар!».