В погоне за счастьем
Шрифт:
– Но как же. Если уж в нарушение всех традиций моего уклада, я должна куда-то ехать, то ехать я должна с комфортом. Вы же предоставите мне карету?
– Какая карета?! Какая карета я вас спрашиваю?
– разгневанный Миран навис над худенькой эльфийкой, с трудом сдерживаясь, чтобы не начать трясти ее за плечи.
– Обычная, - улыбнулась Нали.
– Соответствующая моему статусу. На рессорах. С добавлением техномагии для циркуляции воздуха и благовониями богини моей Эль. Как и обещал нам Властитель.
– Девушка! Вы Избранная!
– В первую очередь, я Эль. Я благородная. Так что, мне нужна карета.
Миран застонал, мимолетно восхитившись аристократкой, так изящно настаивавшей на своем. Решив ей подыграть, Миран сменил тактику и немного возвысил голос.
– Прекрасная, нам придется задеть краешком Белую пустыню. Понимаете ли вы, что это значит?
– Конечно, - тут же улыбнулась Налирин.
– Это значит, что пока я буду в карете, песок не будет скрипеть у меня на зубах!
Воин Белой пустыни демонстративно отвернулся и отошел...
У него с утра все шло наперекосяк, и явление трех Избранных под конец подкосило его. Ладно, изнеженная девушка Индиго... Карету ей... Законное, в общем-то, требование, да и все эти ее виртуозно изображенные обиды не были чем-то особенным. В конце концов, она была не первой аристократкой в караване Избранных, и с этим, если постараться, можно было справиться.
Но вот что делать со второй Избранной, которая поняв, что отправление еще не скоро, устроилась посреди двора и отбивает поклоны, бормоча себе под нос молитвы Иль, МиранЭль решительно не представлял. На все просьбы подняться и не подметать пыль двора своей белоснежной сверкающей хламидой (арруну Иль можно было выделить из любой толпы именно благодаря ее одеянию), отвечала коротко: "время молитвы". Отвечала, правда, первые три раза. Потом вообще не реагировала на Стражников.
Надежда отправиться вовремя таяла.
А третья девушка, которая в первый момент показалась единственно адекватной, оказалась еще хуже, чем остальные. Стоило только ей заскучать, как она исчезла из виду. Нашлась потом под присмотром Стражи. Или она присматривала... за Стражами и их вещами. Азартные воины Белой Пустыни оказались раздетыми почти до нага, ловкими ручками одной мелкой прохиндейки.
Остановившись посреди двора, Миран тоскливо смотрел на Особняк. До пробуждения ХаширЭля, который мог бы навести хоть какое-то подобие порядка оставалось еще около часа.
Но Воин полагал, что за этот час придирки юного бутона Индиго, надрывные песнопения арруны и азартные выкрики от дитя Ёль сведут его в могилу. А уж когда эльф думал о том, что ему еще в этой компании ехать минимум неделю, ему становилось плохо.
Арруна Эль появилась на площади неожиданно. Прошла к своей дочери, сидящей на бортике фонтана, и остановилась.
Налирин вскинула голову, открыла было рот, но тут же замолчала. АмадриЭль пришла в это раннее утро к дворцу Его Светлейшества не для того, чтобы увидеть дочь. Она пришла как арруна своей богини, чтобы донести Ее волю и Ее слова.
Вздрогнув от неприятного холодка, Нали медленно поднялась.
АмадриЭль смерила ее задумчивым взглядом.
– Не нам знать Пути, которые ведут богинь наших к заветной цели и не нам судить по меркам нашим поступки и слова их. Тебе велено передать следующее: "Индиговый бутон распустился в прекрасный цвет, но и он может сломаться, если неверно выбрать путь, по которому идти".
Налирин склонила голову, отвечая точно положенными по божественному этикету словами:
– Да пребудет над нами благодать божественная, да поймем мы волю ими сказанную.
"Да пошли бы они со своими советами!" - мысленно добавила Нали.
АмадриЭль вздрогнула, словно не веря, посмотрела на дочь.
– НалиринЭль?
– Да?
– Ты сейчас что-то сказала?
– Только то, что по ритуалу положено.
– Показалось...
– АмадриЭль вздохнула.
– Дочь.
– Да, матушка?
– Путешествие, что тебе предстоит - не из простых. Ты... была благоразумна, перед сборами?
– Да, матушка.
– Ты не позволила себе ничего лишнего?
– Нет, матушка.
"Только выгребла кое-какую наличность из сейфа, взяла золотые безделушки, безусловно, артефакты еды и воды... В конце концов, когда собираешься под присмотром кого-то опытного, сложно сделать оплошность", - мысленно хихикнула Нали.
По губам АмадриЭль скользнула легкая улыбка, шагнув вперед, она порывисто обняла дочь.
– Нам не дали попрощаться вчера. Так что, будь осторожнее, малышка.
– Спасибо, мамуль.
Арруна Пресветлой Эль отошла от дочери, склонила голову в легком поклоне для Воина белой пустыни, тихо прошуршали ее неприметные серые летящие одеяния, и арруна растворилась в легкой дымке наступающего утра.
В руке у ее дочери, незаметно для остальных, осталась зажатой записка. НалиринЭль вернулась на бортик фонтана, тонкий листок лилии в ее руке таял, стирая вместе с собой и написанное. Но Нали на него смотреть не надо было.
"Беги у Черного перевала. Не попадись Лорду Майорину, он слишком опасен. Если будешь в клане Водных Лилий, навести тот маленький домик, в котором мы всегда останавливались. Это будет где-то пятый день пути. Там есть золото и драгоценности, которые можно продать.
Беги, малышка. И да будет с тобой удача..."
После посещения АмадриЭль у фонтана стало потише. Арруна Иль поднялась с колен и села на бортик рядом с Индиговым цветком. Довольная дитя Ёль ушла от разгромленных в пух и прах Стражей и устроилась рядом с другими Избранными.
Три девушки сидели рядком, но друг с другом не разговаривали. Вообще, делали вид, что на бортике фонтана сидят в полном одиночестве.
Миран вздохнул.
"Ну, хоть с этим проблем не будет..." - понадеялся эльф.
НалиринЭль
Сидим, молчим. Арруна Иль изучает узоры покрытия у фонтана. Дитя Ёль ест яблоко, которое взяла в качестве выигрыша у стражей.