В погоне за счастьем
Шрифт:
— Наверное, просто злоба.
— Совершенно верно. — На этот раз усмешка Марка была более дружелюбной. Он сунул бумажник в карман, сел в кресло и откинулся на спинку. Было в его позе что-то вызывающее, но, с другой стороны, возможно, он просто устал. Поймав взгляд Ру, Марк сунул руку в карман пиджака, висевшего на спинке кресла. — Если говорить серьезно, то Джон не усыновлял меня, поэтому у меня никогда не было причины называть себя «Париш». А что касается моей связи с Джоном… — Он швырнул на стол почтовую открытку. — Это вас удовлетворит,
Ру подозрительно посмотрела на Маркуса, потом перевела взгляд на открытку. И почерк, и манера письма не оставляли сомнения: писал Джон.
— Так вот откуда вы узнали мой номер телефона.
— И ваше имя. Эту открытку я получил несколько недель назад, а до этого понятия не имел о вашем существовании. И уж тем более не знал, что вы невеста Джона. У вас что, решение пожениться возникло внезапно?
— Нет, я бы так не сказала. — Ру перечитала открытку. Джон выражал надежду, что у Марка все в порядке, и сообщал, что дела не позволяют ему приехать в поместье. В экстренном случае предлагал связаться с Ру Тревэлин, далее следовали адрес и номер телефона. В заключение Джон сообщал, что Н.С. собирается на пенсию. Ру вернула открытку Маркусу.
— По крайней мере, он оставил вам для связи номер телефона. А кто это Н.С.?
— Нобби Слейтер, управляющий поместьем. А теперь, прошу вас, объясните мне еще раз, что происходит.
Ру все рассказала, опустив только тот факт, что Джон возражал против ее поездки в поместье еще до того, как она повредила ногу. Впрочем, об истории с лодыжкой она вообще умолчала.
— И какие шаги вы предприняли, чтобы отыскать старого… чтобы отыскать его? — поинтересовался Маркус.
— Я попыталась выяснить на какой рейс у него заказан обратный билет, но служащие аэропорта отказали мне в этой информации.
— А в полицию сообщали?
— Нет, — ответила Ру и покраснела. — Он сказал, что крайний срок его возвращения — вторник, а сегодня только четверг…
— И все это время от него практически не было никаких известий?
— Вы вцепились в меня, как опытный детектив.
— Я журналист.
— Тогда понятно. — Ру наградила Маркуса недружелюбным взглядом. — Могу представить себе, как вы размахиваете микрофоном перед лицом своей жертвы, которая не желает отвечать вам. И если я правильно поняла, то ваша деятельность привела вас в тюрьму на Сулавеси. За что вы туда попали? Наркотики?
Глаза Маркуса засветились злобой, он наклонился вперед. Ру уловила легкий запах приятного одеколона. Длительный перелет, возможно, действительно утомил Маркуса, но он, видимо, все же нашел время принять душ перед тем как приехать к ней. А бриться не стал, это было видно по его щетине, усиливавшей сходство с пиратом.
— Вот теперь вы и в самом деле обидели меня, мисс Тревэлин, — возмутился Маркус. — Разумеется, никаких наркотиков. Если бы меня хотя бы только заподозрили в этом, я бы до сих пор гнил в камере.
— В чем же тогда вас обвинили? В незаконном
— Они назвали это подстрекательством к беспорядкам. Мы с коллегами прибыли на Сулавеси для освещения демонстраций в защиту прав человека. Местная полиция арестовала нас якобы для допроса.
— Ох.
— Я думал, вы слышали об этом.
— Да, что-то передавали в новостях, но я не обратила внимания.
— Ладно, вернемся к Джону. Значит, никаких известий, кроме короткого сообщения, и в полицию вы не заявляли.
— А с чем бы я могла обратиться в полицию? Скажи я им, что он опаздывает на свадьбу, они…
— Они бы предположили, что он просто смылся от вас, — подсказал Маркус.
— Возможно, так оно и есть. Но, черт побери, это изначально была его идея! Я имею в виду свадьбу. Лично я вполне могла бы обойтись и без нее. Так что если он хотел разорвать нашу помолвку, ему стоило только сказать об этом.
— Нет, для Джона это было бы слишком просто. А кроме того, он был бы дураком, если бы упустил такой шанс. Красивая молодая жена, хорошо воспитанная, покладистая, вероятно, богатая. Чего еще желать стареющему распутнику?
— С вашей стороны жестоко так говорить.
— Но вы должны знать, что можете предложить Джону чертовски больше, чем он может предложить вам. — Маркус наклонился вперед и положил свою ладонь на ладонь Ру. — Послушайте, Ру, вам следует понять, что получится в результате вашей свадьбы. Представьте себе, что прекрасную, нарядную рождественскую елку спрячут в темный угол. Вот то же самое будет и с вами. Зачем вам тратить свою жизнь на человека, который годится вам в отцы?
Ру резко отдернула ладонь.
— А вот это не ваше дело! Если случится так, что я все же выйду замуж за Джона, то не думаю, что напрасно потрачу свою жизнь. Джон… это Джон. Мне с ним весело, спокойно, и немаловажен тот факт, что он никогда не расстраивал меня.
— До настоящего времени. А семью свою вы поставили в известность? Посоветовались с кем-нибудь?
— Вся моя семья — это отец. А он в этот момент на своей яхте борется со штормом где-то в Тихом океане, поэтому не может дать мне совет. Да и в любом случае он не смог бы мне ничего посоветовать. После того, как мне исполнился двадцать один год, отец перестал вмешиваться в мои дела.
Маркус медленно повернулся и уставился на Ру.
— Уолтер Тревэлин, яхтсмен-одиночка. То-то мне показалась знакомой ваша фамилия! Теперь я все понял.
— И что же вы поняли?
— Я понял, что вы нашли в старом Джоне. Вы увидели в нем отца, который может позаботиться о вас, защитить от всего мира, раз уж настоящего отца нет рядом с вами. Однако в случае с Джоном вы явно промахнулись. Гораздо вероятнее, что это вам придется заботиться об этом стареющем ловеласе.
Некоторое время Ру переваривала сказанное Маркусом, а затем неожиданно улыбнулась.