В погоне за тьмой (в сокращении)
Шрифт:
— Ты когда бросишь? — спросил я.
— Когда помру. А ты когда начнешь?
Мы улыбнулись друг другу. Но она тут же посерьезнела.
— Пойтрас рассказал мне про историю с Ивонн Беннет. Все это очень странно…
— Ее фото тоже было в альбоме?
— Да, — ответила Старки.
— Он не мог ее убить. Я это доказал.
Старки махнула рукой в сторону соседних домов:
— У него здесь друзей не было. Многие знали его только в лицо, а те, кто был с ним знаком, предпочли промолчать. Он был мерзкий тип.
— Я
— Нет, нас использовали на опросе соседей. Женщине вон из того дома он сказал, что у нее мускулистый зад. А женщина вон оттуда рассказала, что встретила его, когда он забирал почту из ящика, и он сказал, что, если она хочет заработать, может заглянуть к нему как-нибудь вечерком.
Да, Лайонел Берд был таким.
— Старки, ты права. Берд был настоящим засранцем, но Ивонн Беннет он не убивал. Я в это не верю.
Она последний раз затянулась и затушила окурок о столетнее дерево. И сказала негромко:
— Ну ладно, слушай. Расскажу тебе то, чего Пойтрас не знает. Но ты — никому ни слова.
— Думаешь, я помчусь домой и запишу это в своем блоге?
— Один парень, с которым я работала раньше, сейчас в опергруппе. Он всю неделю занимался анализом того, что мы добыли в доме Берда. Тебе это не понравится, но он сказал, что Берд действительно совершил эти убийства.
— Откуда он знает?
— Понятия не имею. Я поверила ему на слово. — И еще тише она продолжила: — Я вот про что. Я могу попросить его все тебе объяснить. Хочешь, договорюсь?
Я покосился на дом. В дверях стоял Пойтрас. Судя по всему, они уже собрались уходить.
— А у тебя не будет из-за меня неприятностей?
— Знаешь, когда вернется настоящий начальник, он Маркса утихомирит. Так нужен тебе этот парень или нет?
Старки свела меня с детективом Маркусом Линдо из отдела по борьбе с организованной преступностью — его, как и многих других, подключили к этому делу для помощи оперативникам. Она меня предупредила, что знает он немногое, но постарается мне помочь. Я позвонил Линдо и понял, что встречаться со мной он не очень-то хочет. Он сказал, чтобы я приходил в бар «Хоп Луи», в Чайнатауне, но предупредил, что, если там будет кто-нибудь из полицейских, он со мной разговаривать не станет. Словно мы играли в шпионов времен холодной войны.
Линдо появился в десять минут четвертого, с синей папкой под мышкой. Он оказался моложе, чем я ожидал, смуглый, с нервным взглядом, в очках. Он подошел ко мне, но не представился.
— Пойдемте в кабинку.
Он положил папку на столик, накрыл ее ладонью.
— Прежде чем мы начнем, давайте договоримся, — сказал он. — На меня не ссылайтесь ни в коем случае. Я многим обязан Старки, но если вы расскажете о нашем разговоре, я в лицо назову вас лжецом. Вы согласны?
— Как вам будет угодно.
Линдо опасался всего, но я его за это не винил. Замначальника Управления легко может
— Насколько я понял, вы хотите посмотреть фотографии жертв. Что именно вас интересует?
— Три года назад я доказал, что Лайонел Берд не убивал Ивонн Беннет. А вы теперь утверждаете, что это сделал он.
— Именно так. Ее убил он.
— Как?
— Как — не знаю. Дело в том, что мы разбились на группы. Моя группа занималась альбомом. Из альбома мы и поняли, что это он.
— То, что у него были фотографии, — это еще не доказательство того, что он убивал. Фотографии мог сделать кто угодно.
— Только не такие…
Линдо открыл папку и развернул ее ко мне. На первой странице было цифровое фото обложки — пляж на закате. Такие альбомы с пластиковыми страничками в прозрачных конвертиках продаются во всех магазинах. От надписи на обложке меня бросило в дрожь. «Счастливые воспоминания».
— Всего в альбоме было двенадцать листов, пять — пустые. Мы достали из-под пластика волоски и кусочки ткани, отправили их на генетическое исследование, а потом все распечатали, — объяснил Линдо. — Обложку и все семь снимков. Отпечатки пальцев там только Лайонела Берда. Сейчас проверяют ДНК волос, но криминалист говорит, что они один в один совпадают с волосами на руках Берда.
— А кто криминалист?
— Джон Чен.
— Чена я знаю. Он отлично работает.
Линдо перевернул страницу. На фото была худенькая девушка, брюнетка с короткой стрижкой. Она лежала на правом боку на кафельном полу в каком-то темном помещении. Левая щека была разрезана, кровь капала с кончика носа. В шею ей впился провод. Линдо коснулся снимка рукой:
— Это была первая жертва, Сондра Фростокович. Видите порез? Сначала он их вырубал, чтобы не сопротивлялись.
— Ее изнасиловали?
— Ни одну из жертв не насиловали. Не насиловали и не мучили. А теперь взгляните сюда… — Линдо показал на нос девушки. — Видите капли крови у нее под носом? Три капли, две — одна над другой. Мы сравнили снимок с фото, которые сделал следователь. На месте преступления была лужа крови размером с голову самой девушки. Вероятно, ваш подопечный был с ней рядом в тот момент, когда появился порез на щеке. Поскольку капель всего три-четыре, снимок явно был сделан секунд через двадцать после того, как она вырубилась.
— Он не мой подопечный.
— Суть в том, что практически на каждом снимке есть то, что указывает: фото было сделано в момент смерти или сразу после. Вот его вторая жертва, Дженис Эвансфилд.
На снимке была афроамериканка, шея которой была исполосована в клочья. Линдо показал на размытую красную линию на ее лице.
— Видите? Мы поняли, что это, только когда увеличили снимок.
— И что же это?
— Кровь, брызнувшая из сонной артерии. Фото сделано, когда сердце жертвы еще билось. Так что вряд ли эти снимки делал кто-то из полицейских.