В поисках абсолютного чуда
Шрифт:
— Я не понимаю, к чему ты клонишь.
— Конечно не понимаешь. Ты, наверное, думал, что я скажу — что было бы, если ты набил мужику морду, схватил бы баб за сиськи, и разбил витрину. Тогда твоя спокойная и равномерная жизнь была бы нарушена, и ты получил бы огромное количество вероятностей развития событий. То есть не пошел бы на работу, не попал бы домой, и вообще вся жизнь с этого времени изменилась бы. Таким образом, по твоему мнению, можно получить наибольшее количества вероятностей?
— В общих чертах. А разве ты не к этому вел?
— Нет! Если ты, или какой-нибудь другой идиот ударит мужика, ущипнет женщин и разобьет витрину то вероятность у него одна. Он попадет в тюрьму, и скорее всего с разбитой рожей.
— Тогда я ничего не понимаю!
— Правильно.
— Очень непонятно и нелогично.
— А кто тебе говорил, что все в твоей жизни будет понятно и тем более логично. Хотя подожди, я забыл что рассказываю законы колдуна разрушителю вероятностей. Ты ведь из тех кто получив на улице чемодан денег, все равно сядет в этот чертов автобус и поедет на работу. И все что в твоей жизни измениться, это то что ты положишь себе эти деньги на книжку, и быть может купишь себе новую машину, предварительно продав старую. Ты тот, кто позволяет этому сраному автобусу вести себя дальше, потому что тебе нравится этот автобус. Вот почему ты и разрушитель вероятностей, разрушитель удачи. Да с тебя сталось бы отнести это чемодан в бюро находок.
— Боюсь что как у представителя закона, у меня не оставалось бы выбора. — сухо сказал Андрей. — Да, я один из тех людей кто относит чемоданы в бюро находок, или хотя бы дает объявление в газету. И я считаю, что это правильно.
— Дело не в том правильно это или нет. Дело в том, что ты поступишь именно так, как решил поступать очень давно. И ничто или почти ничто не сможет изменить твою точку зрения, или твое поведение. Ты не способен на полную, тотальную перемену в своей жизни. Пойми, я вовсе не ругаю тебя за то, что ты хочешь отдать этот чемодан тому, кто его потерял, черт побери, мне это даже нравиться! Дело в том, что ты даже не попытаешься его себе оставить. На твоем примере я просто проиллюстрировал, что колдуном ты не станешь никогда, потому что переступить через себя не сможешь. Не сможешь разрушить свой собственный мир, без чьей бы то ни было помощи. Другой пример, на этот раз действительно последний. Если бы какой-нибудь мелкий жулик, зарабатывающий на жизнь тем, что грабит старушек в парке, вдруг нашел бы этот чемодан. Он бы естественно оставил его себе. И это не принесло бы ему, каких-либо вероятностей. Его судьбу тоже можно просчитать. Он потратит эти деньги, какое-то время живя разгульной жизнью, а потом снова станет грабить старушек. А вот если бы он отдал это чемодан тому, кто его потерял, предварительно потратив свои собственные сбережения на объявление в газете, то получил шанс изменить свою жизнь. Один раз сделав доброе дело, он мог бы делать их и дальше. Найти настоящую работу, и изменить свою судьбу. Необязательно к лучшему, но изменить. Разрушить не вероятность, а свой прежний мир. Это и есть начало пути, пути к чуду, пути к колдовству.
— Ну ладно. — после небольшого обдумывания сказал Андрей. — С этим я вроде как понял. Но вопрос о том, как добыть эти самые вероятности остается открытым.
— Все это вытекает из того что я сказал. Надо всего лишь создать необычную ситуацию, и выйти из нее с наибольшим количеством вероятностей.
— Просто звучит, а на практике?
— На практике увидишь.
— Когда?
— Очень скоро. Одевайся, мы едем добывать вероятности.
Глава 7
В этот раз они не поехали в Москву на лимузине, а воспользовались машиной Михаэля. Утро выдалось мрачное и противное. Моросил мерзкий дождик. Однако на горизонте туч не было, и Андрей решил, что дождь скоро кончится. Но он ошибся. Тучка как будто специально нависла над ними. Немного подумав, Андрей спросил колдуна, не проделки ли это Абдулы, на что тот дал утвердительный ответ.
Но одним дождем неприятности не ограничились. Не успели они проехать и пары километров, как их остановила милиция. "Ну вот и все!" — подумал Андрей. Нет, он не боялся за свою свободу, в конце концов, Михаэль мог уложить милиционеров одной левой. Он гораздо больше боялся за жизнь этих незадачливых служителей правопорядка. Им действительно не повезло, ничего не скажешь — нарваться на колдуна. Причем колдуна испытывающего на себе последствия проклинающего взгляда.
Был маленький шанс, что Михаэль попытается уйти от них. Все-таки Мерседес дает некоторое преимущество перед стандартными милицейскими машинами. Но нет, Михаэль стал останавливать машину. Делал он это, с какой-то гаденькой улыбочкой, которая не понравилась Андрею.
— Я надеюсь, что убивать их ты не будешь? — спросил Андрей.
— Обещать не буду, но постараюсь. Но вообще-то, я хотел использовать это случай для получения вероятностей.
— Интересно будет посмотреть.
Они притормозили, и дождался когда к ним подойдет один из милиционеров. Это был типичный представитель милицейского сословия. Медленная походка невероятной важности. Чистейшая форма, подушка безопасности на месте живота, и лицо человека всю жизнь питавшегося исключительно лимонами. Андрею, хоть он сам и был милиционером, такие служители закона не нравились. Он на секунду представил, как такой вот страж будет гнаться за вором, ну допустим, по Воронцовскому рыку. Это гора жира, разъевшееся на нарушениях ПДД. Как он бежит, сбивая лотки и даже целые ларьки, но бежит недолго, да и не быстро. Но преступник должен быть пойман, и он принимает единственное верное решение, стрелять ему в ногу, но промахивается и попадает в задницу, что еще сильнее подстегивает вора в маске. А на следующий день он ездит по Воронцово и предлагает всех предъявить жопу, для сличения.
Такая картинка слегка подняла ему настроение, и он даже улыбнулся. Михаэль неодобрительно и завистливо посмотрел на него. А ментяра тем временем все же дошел до машины и сказал:
— Лейтенант Петренко. Ваши документы, пожалуйста.
Михаэль высунул документы в открытое окно, но когда тот протянул руку, внезапно схватил за нее и дернул на себя. Лейтенант Петренко ударился о дверцу машины и упал, потеряв сознание. Андрей, никак не ожидавший такого развития событий, только охнул от неожиданности. А Михаэль, тем временем, спокойно вышел из машины, переступив через поверженного лейтенанта, и, повернувшись к милицейской машине, крикнул.
— Эй. Тут ваш коллега сознание потерял.
Из машины ДПС с трудом вылез еще один Петренкоподобный милиционер, и, размахивая боками, побежал к Мерседесу.
— Шо такое, шо случилось!? Никита шо с тобой! — с украинским акцентом сказал он.
Он наклонился, чтобы посмотреть, что с Никитой. И это было большой ошибкой, потому что он тут же получил по голове от Михаэля, и упал рядом с собратом по оружию. Михаэль же, не проявляя никакой нервозности, пошел к машине милиционеров. Андрей, тем временем, вылез из машины и подошел к лежавшим валетом сослуживцам. Он проверил их пульс. У обоих он был ровный и четкий. Тогда он пошел посмотреть, что делает Михаэль.
А тот спокойно открыл дверь машины милиции и взял их рацию.
— Первый, первый я второй. — сказал он туда. — Первый ответьте первый.
В рации что-то зашипело, и ему ответили.
— Это дежурная слушаю. Кто говорит? — ответил женский голос.
— Говорит очевидец нападения на милиционеров. Я только что видел как какой-то тип, из белого Мерседеса, вырубил двоих сотрудников ДПС. Как слышите первый?
— Это дежурная! — раздался раздраженный голос из радио. — Где вы находитесь?