В поисках Белого города

Лирмант Елена

— Теперь я согласен. Бери!

Сюа осторожно взяла из рук жреца цветок, поднесла его к лицу:

— И мы вытащим нашего сына, правда, Кэрт?

— Конечно, теперь мы — семья. А против такого аргумента — все белые жрецы, вместе с Советом — бессильны!

Город лихорадило. Новости, пришедшие из Храма, были более чем невероятными. И всех удивляло не то, что Веда и Арта приняли в свой род белых жрецов. Это было понятно, их сила рода была такой силы, ее видели все женщины, что многие из старших матерей, жалели, что опоздали заявить свои права на них. И даже не то, что они

приняли в свой род мидгардца, как- никак он спас маленькую весту и детей древлян, а потом, его уже нет на Раттее, но высшая благодарность была соблюдена. А то, что сама Верховная жрица не устояла, и теперь является вестой Кэрта, самого молчаливого из всех жрецов Храма. А значит, если еще один из рода Уллинов приведет в дом женщину, а при такой силе, это было ясно как день, что так и случиться, Арта становилась старшей матерью. В семье должно быть кроме самой старшей матери, еще три женщины, и тогда род становился полноценным. Такого еще никогда не было! И кроме того Палетик и Антоэль, не спешили себе выбрать весту. Девушки им строили глазки, тяжело вздыхали, увидев их, а они только отводили глаза в сторону.

А тут еще белые жрецы стали улыбаться. Поговорка «Грустный как жрец» потеряла теперь всякий смысл. Их все чаще видели в городе, спешащих к советникам по каким-то делам, с радостными лицами. Озвучивать свои мысли, скрытные раттерианцы не спешили, но каждый из них чувствовал, вот-вот случиться что-то хорошее, и все они стоят на пороге чуда.

Сюа, Кэрт, Антоэль и Палетик сидели в кабинете Верховной жрицы. Антоэдь только что вернулся из Белого города. Он разобрался в действии машины, и говорил о том, как хорошо, что они не включили его изобретение. Он, сравнив два механизма, обнаружил ошибку. Теперь надо только выбрать срок, и запустить Валатарь — камень. В дверь осторожно постучали.

Сюа сморщила нос, — Войдите.

На пороге стоял раттерианец из рода древлян:

— Мне очень нужно поговорить с тобой, Светлейшая, — сказал он, переминаясь с ноги на ногу.

— Мы позже зайдем, — кивнул Кэрт.

— Нет, останьтесь все, — покраснев, снова заговорил древлянин, — как я понимаю, вы все рода Уллина? А мне нужно кое-что сказать по поводу мидгардца. — Все находившиеся в комнате напряглись. Антоэль встал и предложил вошедшему стул.

— Только у меня просьба, меня здесь не было! Я специально ждал, пока двор Храма опустеет, чтобы войти сюда, — скороговоркой продолжал древлянин.

— Хорошо, — ответила Сюа, — я выведу тебя потайным ходом. Только не тяни. Говори же…

— В тот день, — начал древлян, — когда веста Раджана пошла на базу, Коста, мидгардец, отдал моей дочери Никке цветы сговора. И она приняла их. Теперь она — его веста!

Сюа ахнула: — Божественная Свати!

Отец Никке печально посмотрел на нее: — Но его нет. Его забрали мидгардцы с собой. А Никке ничего слышать не хочет. Говорит, что будет ждать его, столько, сколько понадобиться. Старшая мать в ярости. Она требует расторжение сговора. Моя дочка, страдает. Помоги ей, Светлейшая!

Вечером в доме Уллина состоялся совет.

— Знаю, я эту старшую мать, — сурово сказала Арта, — упрямая и своенравная женщина. Не любит

отдавать своих детей на сторону. Все к себе в род людей собирает. Кэрт, Антоэль и Палетик вы поедете к древлянам и пригласите Никке на свадьбу вашей сестры. Главное заручиться согласием старшей матери. Если удастся, то это будет признанием того, что она веста Косты.

— Может мне поехать? — спросила Сюа, — Все-таки я Верховная жрица, и мать Косты.

— Нет, пока еще ты не мать, ты только веста его отца. Тебе туда нельзя.

— А если она откажет? — спросил Палетик.

— Обязательно откажет, — сердилась мамка. — Здесь нужно действовать хитро. Есть у нее одна слабость — она любит необыкновенные вещи.

— Давайте, ей предложим сбитенху! — вскрикнула Веда. — у меня еще мой кувшин стоит.

— А что? Хорошая идея. Но этого мало. Надо показать, что в роду Уллина есть то, что нет у нее.

— Я могу это, — вздохнула Сюа. — Когда-то я неплохо ткала, и для весты своего сына, который погиб, соткала ткань из паутины большеглазых пауков на свадьбу. Она до сих пор у меня лежит. Вот и пригодилась…

Утром в одном из родов древлян был переполох. К дому старшей матери прискакали трое белых жрецов. Любопытные тут же заполнили горницу, чтобы быть в курсе событий. Старшая мать встретила гостей хмуро:

— Что понадобилось белым жрецам в моем роду?

— Дочь моего брата Уллина, Веда веста Раджана выходит замуж, — начал свою речь Кэрт, после всех полагающихся приветствий. — Мы хотим пригласить Никке, твою дочь и весту моего сына Косты, на свадьбу, и с ней тех, кто пожелает приехать. Мы всем гостям будем рады.

— А с чего ты взял, что моя Никке, веста мидгардца, даже, если он твой сын? — спросила старшая мать. Кэрт смутился. Сказать правду он не мог, его слова могли подставить отца девушки. Но тут Антоэль выступил вперед: — А разве имеет значение, кто сказал нам об этом. Если это неправда, вызови Никке, и пусть она ответит нам.

— Никке молода и неопытна, слова твоего Косты вскружили ей голову, но потом он исчез. И теперь сговор считается недействительным.

— Он вернется, — подал голос Кэрт.

— Вот, если вернется, тогда и поговорим.

— Неужели женщины твоего рода столь легкомысленны и неверны своему слову? — белый жрец покачал головой, — дают слово, а чуть случиться что-то непредвиденное, забирают его обратно?

— Ты не имеешь права говорить о женщинах моего рода такие слова, — рассердилась старшая мать.

— Но это ты сказала, что Никке молода и неопытна…

— Ты поймал меня на слове, брат Уллина.

— Просто я внимательно слушаю то, что ты говоришь, уважаемая!

— Но ты должен понять меня Кэрт, он для нас чужой.

— Но разве он не показал себя с лучшей стороны? Рискуя жизнью, спас детей древлян.

— Мне трудно с тобой спорить!

— А зачем спорить? Прими от нас в дар сбитенху, напиток счастья и здоровья. И отпусти Никке на свадьбу, пусть ее сопровождают твои сыны, если ты опасаешься за нее.

Старшая мать опустила голову и замолчала. Ей очень хотелось заполучить сбитенху. Но и соглашаться на предложение белого жреца не хотелось.