В поисках Белого города
Шрифт:
— Ты спас нас, — сказал жрец.
Я пожал плечами, и ничего не ответил. Тогда он, подошёл ко мне и тихо сказал, — Ты здесь очень виден, сядь вон туда, — он показал на густые кусты, — и решай.
— Что решать? — поднял я голову.
— Твой выбор, мальчик, — повторил он и подтолкнул меня в спину. Я нехотя встал, обошел кусты, которые росли перед двумя каменными глыбами, образовавшие угол, забился в щель и замер. Трое его спутников тоже исчезли из светового круга костра. И только белый жрец сел около огня, и стал подкладывать ветки
Вскоре на поляне появились пять раттерианцев в зеленых рубахах с луками и короткими мечами. Они внимательно оглядели поляну, жрец молча показал на выступ, один из них ловко забрался по камням:
— Двое, — крикнул он.
— Вызывай мидгарцев, — спокойно приказал жрец, старательно устанавливая пирамиду из сухих веток. Четверо растворились в ночи, пятый присел рядом с жрецом:
— Ты один?
— Нет!
— Почему здесь? Мы же рядом!
— Так надо было!
— А теперь?
— Отведи, только постарайся, чтобы их никто не видел! Малыша к старшей матери.
— Хорошо. Можно спросить?
— Да. Гырх. Один.
— Ты сам видел.
— Да.
— Ты думаешь?
— Сам видишь, трое.
— Почему?
— Узнаем позже. Иди.
Раттерианец кивнул, углубился в лес, послышался его тихий голос, кто-то также тихо ответил. И потревоженная ночь, снова вступила в свои права. Мы продолжали сидеть, жрец у костра, я, спрятавшись за кустом. И снова на меня накатило ощущение нереальности происходящего. Будто я сижу в зрительном зале кинотеатра и смотрю фильм, про странных ослепительно красивых и удивительно спокойных существ, которые умеют говорить вот так односложно, но выражая при этом огромный объем смысла, который был неподвластен моему сознанию.
Раттерианец сидел ко мне лицом, и я смотрел на него во все глаза, на нем уже не было его длинного одеяния, но рубаха была белая, темные обтягивающие штаны и темный плащ на плечах. Ему я дал бы всего лет сорок, хотя знал, что живут они гораздо дольше, чем мы. Ну, как в кино! Глаза умные, и грустные. Само собой вспомнился его голос, которым он давал мне совет, как вести себя перед входом на базу, все последовавшие за этим неприятности. И вдруг мне пришла мысль: а не спланировал ли это он сам? Что ему от меня нужно? И какое решение должен принять? Он мой враг!
Захотелось вскочить, подбежать к нему, и ударить в это спокойное с правильными чертами лицо! Наорать, и спросить прямо: — Да, что вам всем от меня нужно?
Но я не тронулся с места, только закрыл глаза, сжимая виски в ладонях. Ночь стала рассеиваться, когда на поляну вышли комендант, Вороир, и еще пятеро наших ребят. Трое из них несли носилки.
Жрец встал, костер уже почти погас, и только дымился, причем в мою сторону. Я изо всех сил старался не чихать.
— Забирайте, — произнес жрец, указывая на труп, здесь один, вон там — двое.
Вороир увидев, скрюченное тело с малиновым лицом, закричал:
— Что тут происходит? Как вы смели? Что вы сделали с нашими людьми? Я буду жаловаться! Я этого так не оставлю!
Жрец, поднял руку, призывая замолчать начальника лаборатории, потом обратился к коменданту:
— Что хочет ваш человек?
— Он спрашивает, что случилось, — перевел комендант, и смутился.
— А разве он сам не видит? — удивился жрец.
— Он не понимает!
— А что думаете вы?
— Не знаю!
— Разве то, что вы видите тут, не напоминает вам того, кого вы показывали Верховной жрице?
Комендант замолчал, опустил голову, потом спросил:
— Вы нашли Романова?
— Я его не искал, — был ответ.
— Вы должны понять он — убийца! — Выдавил комендант, не поднимая головы.
— А этих, он тоже убил?
— Что вы хотите сказать?
— То, что вы врёте. Я предупреждаю вас, гырхи объявили вам войну.
— И что это значит?
— Это значит, что на ваших людей будут нападать, везде, под землей и на земле. Они успокоятся только тогда, когда последний мидгардец станет малиновым. Я все сказал.
И повернувшись спиной, к коменданту он отошёл от него и встал в стороне, скрестив на груди руки.
— Что этот дикарь тебе сказал, — дернул за рукав коменданта Вороир.
— Романова не нашли. Они знают, кто убил Вана!
— Вот чёрт бы их всех побрал! Романов — кретин, уже давно где-нибудь гниёт в этих гиблых лесах, так подставить меня!!!! А с этими, что будем делать?
— Придется сказать правду. Если смерть Вана замяли, то гибель этих уже не удастся… Ну, что вы там копаетесь, — закричал комендант своим людям, давайте скорей, да не бойтесь, это не заразно!
— А что с ними случилось? — спросил один.
— А как они здесь оказались? — спросил второй.
— Это с ними сделали вот эти красавцы? — заскрипел зубами третий.
— Отставить разговоры, — скомандовал комендант. — Вы не дома! Все вопросы на базе.
— Ты не ответил мне, — обратился начальник лаборатории к коменданту.
— Заткнись, здесь тоже есть уши, — рыкнул тот, — бери носилки и шагом марш на базу.
— Я???
— Не я же!!!
Последним уходил комендант, перед тем как скрыться в лесу, он повернулся к жрецу, у меня возникло ощущение, что он что-то хочет спросить, но потом его лицо окаменело, и, отвернувшись, он поспешил за носилками.
Я понял, что, если встану и пойду за своими, меня никто не остановит. Но я не пошёл. Я смотрел вслед тому, кого считал своим единомышленником, и единственным человеком, который поддерживал меня и который оказался предателем. — Романов — убийца, — сказал он, хотя прекрасно знает, что это не так… В глазах потемнело, мне стало душно, я рванул ворот рубахи, и потерял сознание.
Очнулся я от того, что почувствовал на своей шее чьи-то руки. Около меня на корточках сидел белый жрец.
— Тебя, наверное, дымом одурманило, — сказал он, — твои еще не далеко, можешь их догнать.