В поисках дырявого зонта
Шрифт:
— Ничего. Только вчера вечером я пошел подзаправиться дикой черешней.
— Куда?
— В сад пани Баумановой.
— И что? И что?
Ленивец продолжал говорить тем же равнодушно-спокойным тоном:
— И страшно объелся, как и сегодня. Говорю вам, не черешня, а мед!
— Очень нужна мне твоя черешня! — горячился Кубусь. — Говори про зонт!
— Ну, а когда налопался, почувствовал себя плохо и прилег в кустах под стенкой…
— Ленивец, я сейчас тебе врежу! — не выдержал Кубусь.
— И не знаю, как все случилось, но сверху упал зонт.
— Откуда сверху?
— Кажется,
— Знаю! — обрадованно вскричала Гипця, хлопая в ладоши. — Теперь наконец все ясно! Это Усик выбросил зонт в окно!
— Конечно! — с восторженно-изумленным видом произнес Кубусь. — А мы не могли додуматься, как он вынес из комнаты зонт!
— Вот так номер! — не могла успокоиться Гипця. — Ленивец, ты самый замечательный друг на свете.
— Ты мировой парень! — Кубусь похлопал Ленивца по плечу. — Но где же зонт?
Ленивец поморгал рыжими ресницами,
— Как где? Я же сказал, что в водосточной трубе.
— Тогда бегом!
— Подожди, может, досмотрим матч? — захныкал Ленивец.
Кубусь ухватил его за одну руку, Гипця за другую, и они потащили Ленивца за собой. Сначала он сопротивлялся, потом постепенно разошелся, и они побежали. Когда добрались до сломанной водосточной трубы, Ленивец просунул в нее руку.
— Есть! Есть! — вскричали все трое как по команде.
На этот раз все прошло без сучка и задоринки. Ленивец вытащил из проржавевшей трубы старый черный зонт с серебряной ручкой! Все зачарованно рассматривали незатейливую вещь. Взяв зонт из рук Ленивца, Кубусь с благоговейным трепетом осторожно раскрыл его. Скрипнули старые металлические спицы, зашелестел слежавшийся шелк, пахнуло застарелой пылью, и громадный купол зонта медленно развернулся.
— Все сходится, это тот самый, настоящий, — торжествуя произнес Кубусь. — Смотрите, вот две дырочки, оставленные мышами. Это точно он.
— А что, есть еще и другой? — озабоченно проронила Гипця.
— Есть, — подтвердил Кубусь, — только я не могу о нем говорить.
Они долго разглядывали зонт, вертели его в руках и так и сяк, присматривались к спицам снизу, ощупывали серебряную ручку и никак не могли понять, почему такой обычный с виду зонт считают весьма ценным.
— И что вам даст этот зонт? — заспанным голосом спросил Ленивец.
— Может, будем на нем летать, — весело засмеялась Гипця, подняв зонт над головой.
— Э-э… — скривился Ленивец. — В общем, мура все это…
— Можешь говорить что хочешь, — с обидой произнес Кубусь, — но это действительно фантастический зонт.
Глава XXIV
ЗАГАДОЧНЫЙ ПЛАН
Матери дома не было. Она дежурила сегодня в редакции и обещала Кубусю вернуться с работы только в десять вечера. Поэтому в квартире, куда юные детективы вступили в сопровождении Ленивца, они могли спокойно поговорить о зонте, который буквально свалился на них прямо с неба. Разумеется, все они были потрясены этим необычайным происшествием. Даже Ленивец в конце концов поверил, что открыл нечто необычайно важное, и из неприметного лежебоки превратился вдруг в героя дня.
Кубусь зажег свет. Стоя с зонтом
— Как мы теперь с ним поступим? — полюбопытствовала Гипця.
Кубусь с упреком взглянул на нее.
— У нас в руках такой фантастический зонт, а ты спрашиваешь, что с ним делать?
— Ну… ведь надо же с ним как-то поступить?
— Сначала нужно выяснить, что в нем такого необыкновенного, — с важным видом пояснил Кубусь.
Ленивец загадочно усмехнулся.
— Может, эта ручка только с виду серебряная, а на самом деле золотая?
— Как серебряная ручка может стать золотой? — засмеялась Гипця.
— Может. Золото можно посеребрить.
— О, золотая мысль! — воскликнул Кубусь,
— Покажи, покажи! — закричала Гипця.
— Я тоже хочу посмотреть! — оживился Ленивец.
Увлеченные заманчивой идеей, дети принялись вырывать зонт друг у друга. Кубусь крепко зажал в руке серебряную ручку, а Ленивец вцепился в зонт с другой стороны. И тут что-то тихо скрипнуло, а удивленный Кубусь почувствовал, что серебряная ручка начала поворачиваться…
— Фантастика! — вскричал Кубусь. Вырвав зонт из рук Ленивца и повернувшись к свету, он стал осторожно, без заметных усилий отвинчивать ручку. Затаив дыхание, дети наблюдали за тем, как все быстрее в руках у Кубуся вращается массивная серебряная ручка. В любое мгновение на их глазах могло свершиться что-то необыкновенное…
— Мне кажется, так бывает у всех зонтов… ну… ну, что ручка отвинчивается, — проговорил Ленивец.
Кубусь задумчиво вертел в руках серебряную ручку, в которой, на его взгляд, не было ничего необычного. На сосредоточенном лице мальчика отразилось разочарование.
— Покажи! — пискнула Гипця, пытаясь вырвать у него ручку. Но Кубусь не выпустил ее из рук, а еще раз внимательно к ней присмотрелся. В глубине ручки, сразу за внутренней резьбой он заметил нечто неожиданное: свернутый в трубочку пожелтевший листочек бумаги. Отверстие оказалось слишком узким, и попытка просунуть в него палец, чтобы вытащить листок, закончилась неудачей. Тогда Кубусь попытался достать бумажку узким лезвием складного карманного ножа. Сначала дело продвигалось с большим трудом, но, когда из отверстия показался бумажный кончик, за который удалось ухватиться пальцами, Кубусь, потянув за кончик, вытащил из ручки тонкую трубочку пергаментной бумаги.
— Что это такое? — задумчиво протянул Кубусь.
— Что это такое? — эхом откликнулась Гипця.
— Листок старой бумаги! — выпалил Ленивец.
Подойдя к столу, Кубусь осторожно развернул трубочку. В установившейся глубокой тишине шелест разворачиваемого пергамента заполнил, казалось, всю комнату. Постепенно глазам юных детективов открывались запечатленные на бумаге какие-то прямые линии, цифры и значки.
— План, — прошептала Гипця.
Когда Кубусь полностью развернул листок, все убедились, что Гипця права. Ей, дочери архитектора, планы были не в диковинку. И неудивительно, что она первая догадалась, в чем суть таинственного листка бумаги.