В поисках ковчега Завета: По следам скрижалей Моисея
Шрифт:
С восшествием на престол ранних Соломонидов поиск ковчега приобретает последовательность. Ведь это эпоха императоров, которые называли себя царями Сиона, приписывающими себе славное происхождение от царя Соломона и царицы Савской, чье христианское государство в горах Восточной Африки задумывалось как Новый Израиль. Для этих правителей трон Давида, кольцо Соломона, даже скрижали Моисея стали символами мистической власти Господа, ниспосланной на династию. Эфиопские источники показывали увлеченность Сионом, Новым Израилем и библейскими темами, и новости об этом достигли и Европы. Как мы можем видеть, Эфиопия двигалась по направлению к ковчегу. Но до сих пор (если не считать КН с приписываемым ей содержанием XIV века) в источниках нет ни единого слова о священной реликвии.
Йисхак, "переводчик" КН на эфиопский язык, жил в беспокойное время. Он представляет себя в колофоне с монастырским уничижением: "ваш раб Йисхак, бедный человек".
Документ, написанный письмом XVI века и находящийся в "Золотом евангелии" Дабра Либанос, предположительно копия более старого земельного пожалования Йеабики Эгзиэ, датированного 1318–1319 годом, включает имя Йисхака в список чиновников: Йисхак, хранитель Аксума [63] . Именно этот человек в первую очередь идентифицируется с составителем КН. Его имя стоит в ряду других видных духовных лиц того времени. То, что он упомянут в документе, исходящем от Йеабики Эгзиэ, указывает на близкое знакомство между могущественным должностным лицом и местным принцем.
63
Conti Rossini C. L’Evangelo d’Oro… P. 200. Document 17.
Данное отождествление выглядит вдвойне убедительным, если мы рассмотрим человека, представленного в колофоне КН. Он был образованным, работал под началом правителя Йеабики Эгзиэ. Его заботой были высокие, практически небесные хматерии — "Эфиопия, небесный Сион и слава царя Эфиопии". Подобные черты характеризуют человека, занимающего высокий духовной пост в Аксуме.
Йеабика Эгзиэ был амбициозен. Он пытался распространить свою власть дальше на юг, но против новой силы амхарского императора Амда Сиона был бессилен. К 1322 году он потерпел поражение, и его противник установил контроль над территорией старой правящей фамилии, "до храма в Аксуме". Мы не знаем, что произошло с хранителем Йисхаком, но в колофоне написано, что его помощники, скорее всего, были казнены: "Ямхарана-Аб и Хезба-Крестос, и Андрей, и Филипп, и Махари-Аб. Пусть Бог сжалится над вами и напишет имена ваши в Книге Жизни в небесном царстве с другими святыми и мучениками, дабы славились вы во веки веков! Аминь". Может быть, Йисхак тоже стал жертвой политических бурь, и его труд стал его памятником. Возможно, ему приказали переписать оригинал, удалить различные элементы, не устраивающие новую власть. И как ни соблазнительно представить бывшего настоятеля под домашним арестом, работающим над новой задачей под руководством нового хозяина, пишущим, например, сорок четвертую главу КН, такая ситуация вряд ли возможна. Следовало ожидать неприкрытого возвеличивания правящей династии, упоминания имени предков и исключения имени бывшего покровителя Йисхака из колофона. С этого момента труд настоятеля был призван служить Соломонидам, покорителям его хозяина Йеабики Эгзиэ.
В качестве стандартной причины написания КН обычно рассматривается пропаганда Соломонидов:
Среди ученых существует редкостное единодушие по поводу политической причины написания КН. Эта книга была создана, чтобы оправдать претензии так называемой династии Соломонов, основанной Йекуно Амлаком после семьи Загве, правившей этой территорией на протяжении столетий [64] .
Другая, более сложная версия предполагает, что после падения политической власти Аксума, монахи на следовали видимость престижа Аксума. Амхарские цари спокойно приняли их "моральный авторитет и идеологические формулировки, потому что Тигре более не представляла серьезной политической силы". Эта теория, делающая упор на взаимозависимость Тигре и Амхары, предполагает, что захват власти Йекуно Амлаком
64
Hubbard D. A. Op. cit. P. 360.
…был не только оправданием важности аксумитских традиций, касающихся Македы и Соломона, но и источником культурной легитимности монархии. Тигре и Амхара зависели друг от друга своеобразным, но эффективным образом [65] .
Мне кажется, что эти заключения, хотя и высказанные очень компетентным специалистом, звучат не слишком убедительно. Книга действительно разоблачает не израильскую династию Загве, но упоминание ее крайне спорадично, если не сказать больше. Власть этих правителей закончилась за пятьдесят лет до того, когда Йисхак приступил к работе. Каковы же были его мотивы? Зачем он, чиновник под руководством правителя сильного и независимого Тигре, а не политически незначимой группы монахов, делал эту работу? Чтобы возвеличить повелителей его покровителя, отдаленных и слабых ранних представителей Соломонидов, среди которых, к несчастью для Йеабики Эгзиэ, скоро появится предприимчивый наследник? Или у него была на уме иная цель — изменить эфиопскую монархию в пользу самого Йеабики Эгзиэ?
65
Levine D. Greater Ethiopia: The Evolution of a Multiethnic Society. Chicago, London, 1974. P. 111.
Русский ученый Севир Чернецов предполагает, что династия Интарты была древнего аксумского происхождения, что она обладала ковчегом, и "Слава Царей" была призвана стать литературным проводником ее восстания [66] . Может это предположение быть реальным объяснением цели написания КН? Но Амда Сион не упомянут в колофоне Йисхака. Предположение, что имя Габра Маскала в 117 главе КН дано в качестве отсылки к царскому титулу Амда Сиона, слишком слабое для документа, созданного по политическим причинам, даже если принимать во внимание традицию эфиопской поэзии "воска и золота". С другой стороны, правитель Йеабика Эгзиэ выделен, он описан как "праведный и боголюбивый", и именно он подается как движущая сила этой работы. Каким-то образом его имя уцелело. Мог ли этот местный правитель, наследник никогда полностью не контролируемой амхарской династией территории, происходить из какого-то исчезнувшего эфиопского царского дома? Планировал ли он основать аксумскую, северную монархию, не зависящую от Амхары? Как доказывает его восстание, данное время не было подходящим для договоров между Амхарой и Тигре. При этих обстоятельствах КН, ставшая амхарским "национальным эпосом" только путем адаптации, могла послужить Йеабике Эгзиэ так же хорошо, как впоследствии она послужила Амда Сиону и его последователям.
66
Чернецов С. Богатства и почести эфиопских царей. Неопубликованная работа. С. 10. Цит. по: Kropp M. Zur Deutung des Titels "Kebra n^ag^ast" // Oriens Christianus. 80. 1996. P. 112.
Царские имена Йигба Сион, Амда Сион и Тасфа Сион подтверждают эфиопское поклонение Сиону и указывают на подражание Израилю. Существовала ли среди части царей из амхарской фамилии претензия на происхождение от династии Давида? Последний был образцом для имперской риторики VII века и поздней Византии. Еще раньше в надписях, найденных в Йемене и приписываемых царю Калебу, есть цитаты из псалмов Давида. Претендовать на действительное происхождение от второго царя Израиля было шагом вперед. Возможно, вместе с воспоминаниями о Загве и их движении, согласно предположениям Абу Салиха, к иудаизации монархии, это акцентирование израильских традиций определило настроение труда Йисхака. Так как Амда Сион стал победителем, то именно он и начал использовать инициативу группы компиляторов.
Мы можем проследить влияние КН в знаменитых "славных победах Амда Сиона", в летописи войны 1329 года, хотя она может датироваться и более поздним временем, принадлежа к правлению Зара Якоба. В апокалипсическом отрывке, цитирующем пророчество о том, что царство мусульман в свое время исчезнет, тогда как христиане доживут до второго пришествия, летописец добавляет: "и более того мы знаем, что царство Эфиопии выстоит до пришествия Христа, ведь пророчествовал Давид: "И протянет Эфиопия свои руки к Господу"". Могло ли это высказывание в качестве первоисточника иметь 93 главу КН, где также есть фраза о том, что Эфиопия останется в своей вере до самого прихода Христа? Еще точнее в 113 главе КН: "[Эфиопия] будет в вере своей до пришествия повелителя нашего… [здесь следует вопрос: значит, ее вера будет уничтожена с приходом Антихриста?] и ответил Григорий: "Разумеется, нет. Разве не пророчествовал Давид, говоря: "Станет Эфиопия ближе к Господу"?"".
После победы Амда Сиона связь идеологических баз Тигре и Амхары стала более явной. В следующем веке, с правления Зара Якоба, священный Аксум прославлялся как место царства, но оставался под жестким контролем амхарской династии. Цари оставались в южных областях, если не считать кратких визитов во время северных походов и еще более редких освященных коронаций. Левин замечал, что позднее цари иногда посылали свои высокие короны, изукрашенные золотом и серебряными подвесками, в Аксум в знак почтения [67] . Сегодня их можно увидеть в сокровищнице Сиона. Но это не было неким аутентичным актом, выражающим подлинное почтение Аксуму. Императоры отправляли подобные короны и в священные места, находящиеся на юге, особенно в церкви на озере Тана и полуострове Заге.
67
Levine D. Op. cit. P. 111.
Мы уже на пороге того времени, когда Эфиопия стала известна Европе. Фантастические легенды медленно уступали первенство не менее фантастической реальности. Легенда о "Пресвитере Иоанне" из Азии перекочевала в Эфиопию, и грезы завладели теми европейцами — папами, королями и потенциальными крестоносцами, — кто искренне желал измыслить новый повод сокрушить ислам, чьи священные центры, Мекка и Медина, искушающим плодом лежали между ними. Интересно, что отдельные сюжеты "Славы Царей" можно найти в средневековых источниках, сохранившихся в Каталонии, в королевских архивах Арагона. Эти документы относятся ко времени правления Йисхака в Эфиопии (1414–1429).