В поисках Нигера
Шрифт:
Для членов Африканского общества записки Хорнемана представляли особый интерес тем, что в них отражалась широкая картина внутриафриканской торговли. Потоки товаров идут с севера на юг и с востока на запад. В Мурзуке, как отмечает исследователь, пересекаются торговые пути с севера — из Триполи и Туниса, с запада — из Феса и Томбукту, с востока — из Каира и Дарфура и с юга — с Гвинейского побережья. В столице Феццана Хорнеман встречал купцов, которые побывали на всех этих рынках и хорошо их знали.
Обширную информацию получал Фоидрих от купцов, приезжавших с Нижнего Нигера. Под впечатлением собранных у них сведений у путешественника сложилось весьма высокое мнение о хауса, которых он считал «наиболее развитым народом глубинных районов Африканского материка». Они мягки и благожелательны, отмечает он в дневнике, «с огромным усердием занимаются обработкой своих земель, достигли высокого
Из городов и государств, которые Хорнеман намеревался посетить, его прежде всего интересовали два центра — Томбукту и «Хауса». О Томбукту путешественник не собрал много сведений, так как между этим городом и Феццаном связи были довольно слабые. Название «Хауса» он употребляет не по отношению к какому-либо городу или государству, а (что в общем-то правильно) к группе стран, лежавших вдоль восточного берега Нигера. К ним он относит Кацину, Дауру, Кано, Замфару, Гобир и некоторые другие. Из них наиболее крупные, как отмечает Хорнеман, — Кацина и Кано. Вместе с тем они (а также Даура и Нупе) платят подати правителю Борну. От этого государства, расположенного у озера Чад, в те времена, как сообщили Хорнеману, находились в зависимости не только большинство стран хауса, но и государство Багирми, лежавшее к северо-востоку от Чада. Границы собственно Борну значительно расширились по сравнению с теми, которые указывали ал-Идриси и Лев Африканский. На юге оно включало Марги и Куку[23], на западе — Вангара; все эти провинции управлялись, как пишет Хорнеман, губернаторами, назначаемыми правителем Борну.
Последние сообщения, отправленные Хорнеманом из Мурзука, благополучно дошли до Англии и были оглашены на общем собрании Африканского общества в 1801 году. По просьбе Бэнкса правительство Англии направило приказ британским консулам в Африке оплачивать — независимо от суммы — любые чеки, которые могли бы поступить от Хорнемана.
Дневник путешествия из Египта в Феццан был переведен с немецкого на английский и опубликован впервые в «Записках Африканского общества» в 1801 году. Через год он вышел отдельным изданием. По решению Африканского общества специальный экземпляр (переведенный на французский язык) был подарен Первому консулу Франции. В 1803 году путевые заметки Хорнемана издали в Париже; в Германии они были опубликованы значительно позже — лишь в 1895 году.
Дневник Хорнемана, хорошо встреченный широкой читательской аудиторией, подвергся тем не менее и довольно резким критическим нападкам. В частности, журнал «Edinburgh Review» не без яда писал в первом номере за 1802 год, что хвала, которая воздается путешественнику, очевидно, сможет быть оправдана лишь впоследствии, и остается надеяться, что «обещание достичь успеха в последующей части экспедиции», данное Хорнеманом, будет выполнено.
Действительно, из описания путешествия от Каира до Мурзука можно узнать мало нового о людях и странах, через которые пролегал путь Хорнемана. Очевидно сказалось то обстоятельство, что путевые заметки были уничтожены и восстанавливались по памяти. Однако и о Феццане, где путешественник провел несколько месяцев, он пишет весьма скупо, посвящая этой малоизвестной в Европе тех лет области Африки всего двадцать страниц. Более того, он прямо указывает: поездка в Триполи была предпринята, чтобы «не оставаться долго… в этом самом неинтересном городе из всех, которые я знаю». Хорнеман, вероятно, не понимал, что описание повседневной жизни этой чрезвычайно своеобразной страны и ее народа (как показали позднее путешественники Денэм, Клаппертон и другие) может иметь большое значение для ученых, занимавшихся Северной Африкой.
Тем временем истек срок, назначенный Хорнеманом для своего возвращения. Время не приносило никаких известий о нем, а на розыски вначале не решались, чтобы не разоблачить Хорнемана.
Лишь в 1804 году до Англии стали доходить сведения о судьбе путешественника. В этом году датский консул в Триполи встретил торговца из Феццана, который сообщил, что «Юсуф» пошел в Гондаш (возможно, искаженное Гонджа, государство на севере Ашанти) и находится, очевидно, на пути к побережью. На следующий год от Макдонафа, исполнявшего обязанности британского консула в Триполи, было получено сообщение о том, что Хорнеман заболел в «Хауса» (там он жил в доме одного купца). Не выздоровев как следует, он решил тем не менее отправиться в Томбукту и в дороге умер.
После этого сообщения Макдонафа всякие известия о путешественнике прекратились. И только через пятнадцать лет, когда из Африки возвратился после неудачной попытки проникнуть в Западный Судан капитан Лайон, в Англии стали известны некоторые подробности путешествия Хорнемана по странам хауса и Нижнему Нигеру. Как рассказал Лайон, в 1819 году в Мурзуке он и второй участник экспедиции повстречались с человеком, который был спутником Хорнемана, когда тот отправился в Борну, и провел там вместе с ним три или четыре месяца. Из Борну они вместе двинулись в Кацину, затем в Нуле. По дороге остановились в городе Бакани[24] в доме фульбе по имени Али ал-Фелатни. В этом городе они и расстались. Вскоре торговец узнал, что Хорнеман заболел дизентерией и умер. Это очень его удивило: когда он видел Хорнемана последний раз, тот был в отличном здравии и строил планы путешествия на юго-запад — в Дагомбу и Ашанти. Местные жители, по рассказам этого человека, очень хорошо относились к Хорнеману (он часто оказывал им врачебную помощь) и почитали его как марабута.
Пять лет спустя сообщение о смерти Хорнемана было подтверждено Хью Клаппертоном. Этот английский путешественник (о нем будет рассказано ниже) встретил в Кано двух купцов из Феццана — Хат Салаха и Бендерахмани. Они сообщили, что вместе с «Юсуфом» путешествовали из Мурзука вплоть до Нупе; з их присутствии «он умер от дизентерии, проболев шесть дней». Клаппертон послал Бендерахмани в Нупе, чтобы там попытаться разыскать бумаги Хорнемана. Купец узнал, что дом, где жил путешественник, был сожжен по подозрению, что его хозяин, фульбский торговец, «знался со злыми духами». В огне, несомненно, погибли и все записи Фридриха.
Попытаемся представить себе (к сожалению, на основании крайне отрывочных данных) маршрут путешествия Хорнемана по странам Нижнего Нигера. В этих странствиях он, очевидно, руководствовался схемой, составленной по его просьбе еще в Феццане одним марабутом. Проследим, исходя из намеченного на ней маршрута и некоторым заметкам самого путешественника, за его странствиями. Точно известно, когда Хорнеман отправился в Борну. Он сообщил об этом Бэнксу в письме от 6 апреля 1800 года. Установлено, что караван вышел в путь в тот же день, когда было написано письмо. По всей вероятности, путешественнику удалось осуществить свое намерение остаться в странах хауса до сентября, то есть до окончания дождливого сезона. Согласно намеченному плану Хорнеман предпринимает путешествие с торговым караваном из Борну в Кацину. Оттуда он отправляется с феццанским торговцем, чье расположение он сумел завоевать, в страны хауса и в Нупе. Один из путешествовавших вместе с Фридрихом купцов сообщил впоследствии Лайону, что был избран следующий маршрут: Яндакка — Зурми — Замфара — Дуфун — Мафара — Талата Нома — Бакура — Ганди — Бирнин дан Гада — Сокото — Нупе. Но Сокото был основан значительно позже; это заставляет предполагать, что маршрут был составлен впоследствии самим феццанским купцом, а путь, по которому шел Хорнеман, мог быть совсем иным.
Успешное продвижение Хорнемана из северных районов Нижнего Нигера к побережью было возможно благодаря необычайной способности путешественника устанавливать дружеские контакты с местным населением. Путь через страны хауса, который, как предполагали, будет наиболее сложным (действительно, последующие исследователи часто терпели там крушение своих первоначальных замыслов), оказался для Хорнемана наиболее легким.
Феццанские торговцы, с которыми путешествовал Хорнеман, очевидно, направлялись в Раббу, крупный торговый центр на Нигере. Он поддерживал с Феццаном регулярную торговлю солью, тканями и другими товарами, которые, по всей вероятности, обменивались на рабов. В Раббе пересекались торговые пути не только с севера, но также из южных и западных районов Верхней Гвинеи. Таким образом, Хорнеман мог рассчитывать на превосходную возможность продолжить путешествие по одному из твердо установленных торговых путей, по которому шла торговля орехами кола, вывозимыми из государств Ашанти. Оттуда исследователю нетрудно было бы достичь Томбукту — конечной цели его стремлений. Именно о таком маршруте из Раббы в Томбукту позднее поведал английскому путешественнику Лэндеру один из арабских купцов.
Однако Хорнеману не суждено было достичь даже Нигера. Бокани, где он умер, находится в одном дне пути от Раббы. То, что он остановился там в доме фульбе, не удивительно. Хотя четыре года отделяло рассматриваемые события от покорения стран хауса завоевателями фульбе, последние уже давно начали проникать в эти районы как переселенцы. В Нупе они представляли довольно большую группу населения, которая охотно принимала иностранных торговцев. И хозяин, у которого жил Хорнеман, позднее, по всей вероятности, пал жертвой ярости, вызванной началом фульбского завоевания земель нупе под лозунгом «священной войны» — джихада. Нупе сожгли его дом, где со всем имуществом погиб, несомненно, и дневник Хорнемана.