В поисках правосудия: Арест активов
Шрифт:
Тем же путем без каких-либо проблем мы с Софи покинули шоу. Пока мы ехали на другой конец города, я представлял, как Джон Москоу смотрит мое утреннее интервью и судорожно названивает всем, пытаясь выяснить, куда я поехал дальше.
Следующее интервью было назначено в интернет-издании «Слейт». Это был не прямой эфир, а запись подкаста, поэтому Джон Москоу не мог знать, где я нахожусь, но мы все равно воспользовались черным входом.
После этого я дал еще два интервью для «Уолл-Стрит Джорнэл» и «Бизнес-Инсайдер», а вернувшись в отель — еще несколько интервью для радио, но уже из своего номера. По окончании
Живя в Лондоне в течение последних двадцати шести лет, я мало что знал о «Ежедневном шоу», сатирической новостной программе, которую тогда вел Джон Стюарт, остроумный комик и большая язва. Я переживал, что это всё же комедийное шоу, но Джулианна Гловер — моя знакомая и лоббистка в Вашингтоне, помощь которой в принятии закона Магнитского была неоценима, — заверила меня, что это шоу гарантирует «Красному циркуляру» статус бестселлера.
Она была так воодушевлена, что приехала на поезде из Вашингтона, чтобы поддержать нас с Софи.
Всё было хорошо, но загвоздка была в том, что «Ежедневное шоу» было не только самым престижным пунктом нашего турне, но и самым рискованным. Политика шоу — оглашать имена своих гостей заранее, всех без исключения, включая, разумеется, и меня. Джон Москоу уже наверняка знал, что я буду там.
Поэтому мы прибегли к дополнительным мерам предосторожности. Мы прибыли к боковому входу в здание на Западной 51-й улице за час до начала шоу. Прежде чем выйти из машины, мы осмотрели улицу в обоих направлениях, и, не заметив ничего подозрительного в радиусе двадцати метров, Софи позвонила продюсеру. Через минуту дверь открылась, и, выскочив из машины с охраной, мы прошли внутрь.
Мы удобно устроились в фойе и стали ждать. За несколько минут до начала к нам вбежал Джон Стюарт и после краткого приветствия объяснил, как будет проходить шоу.
У меня был только один вопрос: «Мне нужно будет шутить?» Я не привык шутить по команде, не говоря уж о том, что шутки на такую серьезную тему просто неуместны.
— Нет-нет. Просто будь собой и отвечай, как на любом другом шоу, — сказал он. — Шутить — это моя работа. — Он улыбнулся и, развернувшись на пятках, умчался.
Через некоторое время из студии донесся приглушенный взрыв смеха. Шоу началось. Я запаниковал, да так сильно, как никогда раньше. Но тут вошел продюсер и сказал, что сейчас наш выход; и спустя несколько мгновений я был на сцене.
Студия была большая, полностью черная, и свет рамп и софитов отсекал меня от зрителей. Но они были там и аплодировали. Джон Стюарт встал, чтобы поприветствовать меня. Как я и ожидал, это интервью не было похоже ни на одно из тех, в которых я раньше участвовал. Джон Стюарт развлекал публику шутками, но только не обо мне или Сергее, а лишь о Путине и его камарилье.
Уже ближе к концу, когда мы обсуждали банки и отмывание грязных денег, он прервал меня: «Но если банки знают, что это грязные деньги, не следует ли нам просто включить банки в список [Магнитского]?»
Это вызвало бурю оваций. Никто не любит банкиров.
Через несколько мгновений произошло то, о чем мечтает каждый автор. Джон Стюарт положил книгу на край стола и сказал:
— Потрясающая история. «Красный циркуляр». Книга уже на книжных полках. Билл Браудер.
Заиграла музыка, и после рукопожатий я не успел опомниться, как снова оказался в фойе.
Софи сияла. Джулианна крепко обняла меня и раскатисто произнесла: «Это было потр-р-р-рясающе, Билл».
«Вручение запроса §1782». Софи (вторая слева), пристав (в центре), Джулианна (вторая справа) и я (справа). Дама в белом слева — «случайный» прохожий. Февраль 2015 года (копия из судебных документов)
За всей это эйфорией я совсем забыл о Джоне Москоу и его приставах, но, прежде чем покинуть студию через ту же боковую дверь, один из сотрудников службы безопасности «Ежедневного шоу» шагнул вперед и сказал: «Господин Браудер, дайте-ка мне проверить, чисто ли на горизонте». Он вышел на улицу. Солнце уже зашло, и шел снег. Через несколько секунд он вернулся, показав нам знаком, что всё в порядке.
Но когда мы переходили тротуар к машине, из тени внезапно появились двое шарообразных бугаев и быстро покатились в нашу сторону. Первой заметила их Джулианна, схватив меня за руку, она закричала: «Билл, в машину!»
Кто-то из них отпихнул ее, как раз в тот момент, когда я влетал на заднее сиденье. Но он уже успел протиснуть руку в небольшое пространство приоткрытой двери, и я, как ни старался, не мог ее захлопнуть.
Понимая, что проигрываю в этом перетягивании двери, я скользнул по заднему сиденью и, открыв противоположную дверь, выскочил на припорошенную снегом скользкую мостовую. Быстрым шагом, переходящим в бег, я перемещался по пробке в сторону Вестсайдского шоссе. Я искал такси, но любой житель Нью-Йорка знает, что это бесполезно. Я продолжал двигаться и, дважды обогнув квартал 50-й улицы, наконец поймал машину на 11-й авеню. Преследователь, похоже, отстал, по крайней мере я его не видел.
Заскочив в такси, я крикнул:
— В Мидтаун!
Водитель, полуобернувшись ко мне:
— Мы в Мидтауне, мистер.
— Тогда в «Шератон». — Это первое, что пришло мне в голову, хотя я в нем не останавливался.
— Понял.
Пока такси ползло по Театральному кварталу, я оглядывался через заднее стекло, пытаясь понять, не преследует ли нас кто. Вроде бы нет, но машин было так много, что я не мог сказать наверняка.
Через пятнадцать минут мы подъехали к отелю «Шератон». Я рванул в бар, где попросил чего-нибудь покрепче.
Выждав полчаса и убедившись, что за мной не следят, я вышел на улицу и взял такси до своего отеля. Там тоже было спокойно — никаких подозрительных личностей.
Уже из номера я позвонил Рэнди. Он не удивился: «Я же говорил вам не приезжать в Нью-Йорк».
— Это считается, что вручили? Мне кажется, тот мужик что-то бросил в машину, но точно ничего в руки не передавал.
— Трудно сказать. Но выглядит нехорошо.
На следующее утро выяснилось, что судебный запрос Джона Москоу был доставлен в офис Рэнди и сменил статус на «врученный». Естественно, мы оспорим его, но делать это придется вновь перед судьей Гриесой.