В поисках утраченного
Шрифт:
— Афанасий, Вяземский! — крикнул пленник.
— Чего государь? — донёсся крик сзади.
— Убери людей, дай им пройти!
— Государь, так как же?
— Делай, что сказано!
— Государь? — Удивился Алексей, — ну тем лучше, нам спокойнее.
Они ещё немного прошли по двору, поднялись на крыльцо и скрылись за массивными дверями Успенского храма.
— Где проводник? — Окликнул Алексей.
— Я здесь, батюшка, — откликнулся тот.
— Показывай куда идти.
— И эти все тоже с нами пойдут, — указал он на столпившихся у стены арестантов. Они явно были растеряны, казалось, что многие жалеют о том, что вышли из подвала. Они готовы были вернуться назад, да только вот не знали, как на это посмотрит Мещеряков.
— Интересная картина. Что голуби мои, не хотите идти дальше? Назад вернуться желаете.
— Да, твоя милость, — нестройным хором ответили они.
— Я никого с собой не тяну, кто желает, можете вернуться назад в свои камеры, кто желает, может пойти со мной, всех выведу за территорию крепости, а там каждый волен идти, куда глаза глядят. Кто идёт со мной, направо, кто возвращается налево.
Группа у стены засуетилась, перемешалась, в результате большинство отошло в правую сторону. Слева остались, мужик, вызвавшийся идти проводником, четыре крепыша, что несли Винниченко, да ещё пара мужиков, очень сомнительного вида, явные разбойники. «Ну, на первом этапе и такие сгодятся, — подумал Алексей».
— Отлично, все кто справа, оставаться на месте, пока мы не уйдём, потом свободны, остальные за мной. Веди, — обратился он к мужику. — Как тебя звать-то?
— Меня? — Удивился тот.
— Тебя, как меня звать я знаю.
— Меня кличут Афоней.
— Веди, Афоня.
— Ну, ну, веди, посмотрим, куда ты их заведёшь, — поддакнул второй пленник.
— Пора тебе рот заткнуть, — сделал вывод Алексей, он снял с пленника пояс, стянул им руки, тому за спиной, снял шапку, разорвал её, соорудил приличный кляп и заткнул в рот государю, это был именно он, сам самодержец Российский. Потом туже самую процедуру проделал с Малютой. — Ну, вот теперь можем идти, веди Афоня, показывай дорогу.
Небольшой отряд двинулся вслед мужичку, они прошли вглубь храма, не забывая надёжно запирать за собой двери, благо на каждой имелся прочный засов. Да и сами двери были кованными, могли выдержать не одну осаду. Потом спустились вниз, по узкой каменной лестнице и очутились в большом подвале. Сводчатый потолок, сложенный очень аккуратной кладкой из красного кирпича. В подвале горели факела, видимо здесь постоянно присутствовали люди, но по пути отряд никого не встретил. Ко всему прочему в подвале стоял устойчивый запах конского навоза.
— Откуда лошадьми пахнет? — Поинтересовалась Виктория.
— Сейчас покажу, идите за мной.
Они пошли в другой зал, через арки и попали, как ни странно в конюшню. В аккуратных стойлах располагались ухоженные, но не крупные лошади. Ни били чистыми и хорошо накормленными, это было видно с первого взгляда, даже не разбирающемуся в лошадях Мещерякову.
— Вот и источник, как ты выразилась «запаха» милая. Вы люди добрые как я понимаю, на лошадках-то не сильно умеете ездить?
— Правильно понимаешь, поэтому найди конюха местного и прикажи седлать.
— Да чего его искать, мы и сами оседлать можем, правда, братья, — обратился проводник к парням, что несли Григория.
— Конечно, дело не хитрое.
— Тогда чего стоим, мечтаем, ждём, пока погоня пожалует? Живо за работу! — Алексея уже начина выводить из себя некоторая нерасторопность местного населения. — Живо, мальчики, живо, нам с Верой лошадок поспокойнее подберите, да носилки с нашим товарищем не забудьте приспособить. Живо, пошевеливайтесь увальни. Вот для этих двоих отдельного коня приготовьте, одного на двоих, вполне достаточно будет.
Парни зашевелились, выводя коней из стойл, да приспосабливая на них сёдла.
— Что, мил человек, девице седло дамское аль как, — спросил мужичок у Алексея.
— Да нет, вешай обычное. Иль не видишь, что девица в штанах? Она у нас не совсем девица, солдат, точнее даже офицер.
— Не ведомо мне сие слово, но то, что с пленником живо управляется, вижу.
Парни расшевелились и оказались вполне справными, если конечно на них покрикивать, вскоре лошади были оседланы, носилки приспособили меж четырьмя конями, на которых сели сами, Малюту с Иваном усадила на одного, связав вместе, спина к спине. Иван к этому времени несколько успокоился, только глазами зло зыркал по сторонам, но он уже понял, что коль вести себя смирно, то ничего ему не грозит.
— Всё готово мил человек, — подошёл к Алексею Афоня, — можем отправляться в путь.
— Тогда по коням и в путь. — Согласился Мещеряков, — ты первым, показываешь дорогу у тебя на привязи пленники, за тобой Вера, она их стережёт, затем вы удальцы, с носилками, я в замыкании. Все готовы?
— Все, — хором ответили парни.
— Вперёд!
Отряд верхом выехал из конюшни и втянулся в широкий, но не высокий сводчатый, кирпичный проход.
…
А в это время в слободе творилось что-то невероятное. Стрелецкое начальство стояло в строю на площади, перед ними бегали из стороны в сторону двое одетых во всё чёрное людей.
— Вы как псы, посмели отпустить их, да ещё и Государя в полон взять. Всех, всех на дыбу отправлю, — кричал один из них, второй ходил, молча, только время от времени подходил к тому или другому командиру и так смотрел в глаза, что у опытных воинов мурашки пробегали по коже.