В поисках Виллы
Шрифт:
— Я этого не говорила, — осторожно заметила Грейс. — Но Вилла такая импульсивная и непредсказуемая натура! Так что в её поступке я ничего удивительного не нахожу.
— И она не оставила никакого письма?
— Она не знала, что я приеду.
Теперь женщина была окончательно разочарована. Желание посплетничать так и светилась в её глазах.
— Я Уинфред Райт, — представилась она. — Работаю в паспортном отделе. Приехав, Вилла поселилась в одной квартире со мной и Нэнси Прайс. Потом сняла отдельную. Сказать по правде, мы облегченно вздохнули. Для нас она была слишком активна.
— Слишком много приятелей? — осторожно спросила Грейс.
— Слишком много поздних визитов. И она сама вечно возвращалась на рассвете.
— Похоже на Виллу.
— Дело не в том, что она нам не нравилась, я думаю, что мы ей тоже не нравились, но даже поселившись одна, она не казалась слишком счастливой. Всегда была чем-то озабочена…
— Как если бы не смогла заплатить за квартиру?
— Нет, совсем иначе. Нэнси полагала, у неё проблемы с мужчинами. А я считала, что у неё роман с женатым человеком, потому она и захотела жить отдельно.
— Вы его знали?
— Нет. Ходили слухи, что он из стариной шведской семьи. Но теперь, раз она выходит замуж, мы скоро все узнаем, правда?
— Грейс, — послышался голос Кэт Синклер, — вам следует воспринимать рассказы Уинфред с известной скидкой. У неё изумительный дар расцвечивать скучные факты. Не так ли, дорогая?
Уинфред презрительно ухмыльнулась, но не рискнула нагрубить хозяйке.
— Я бесконечно устала от разговоров о вашей кузине, Грейс, — подчеркнуто пренебрежительно бросила Кэт. — Она здесь была не слишком популярна. Расстроила детей, подвела Питера — бросила все на него и сбежала. Уинфред, помогите мне, пожалуйста, с напитками. Питер, как всегда, забыл, что на приемах, где он хозяин, не следует так увлекаться. Вы нас извините, Грейс.
Маленькая горячая рука скользнула в руку Грейс и крепко её сжала.
— Мисс Эшертон, а мы с братом знаем, где Вилла.
Грейс посмотрела вниз на веснушчатое лицо Джорджии Синклер. Ее прямые волосы падали на плечи, глаза были ужасно серьезны, и было ясно, что она не шутит.
— Где? — спросила Грейс.
— В лесу.
— В каком?
— Где лоси. Пойдемте наверх, мы с вами поговорим.
— А где Александр?
— Наверху. Он ещё маленький для взрослых вечеринок. И мне нельзя, я ведь не умею вести умные разговоры.
— Тогда пошли, — кивнула Грейс.
Александр был в яркой полосатой пижаме. Бросались в глаза его песочного цвета волосы — точно как у сестры. Все окна закрыты, в спальне стояла духота.
Грейс села на край кровати.
— Чем обычно занималась с вами Вилла? Читала сказки?
— Нет, она их придумывала, — сказала Джорджия.
— Она рассказывала про охоту на лосей, — добавил Александр. — Мне было страшно.
— Значит, ты ещё маленький, — заявила сестра.
— Это же выдумка. Она все выдумывала.
— А что она выдумывала?
— Ну, если в один прекрасный день она не вернется, то мы должны вызвать полицию! — выпалил Александр и повалился на подушку.
— Нет, она говорила не про полицию, а про посла, — покачала головой Джорджия.
— Нет, Георгия. Неправда. Про полицию. Но мы же не можем говорить по-шведски? — вдруг спохватился мальчик.
— Ну вот видишь, какой ты глупый!
— Так вы что-то сказали полиции или послу? — тихо спросила Грейс.
К ней повернулись испуганные мордашки.
— А разве Вилла не вернулась домой? — спросил Александр.
— Не вернулась, но все в порядке. Она выходит замуж! — радостно заявила Георгия. — Ее не затоптал старый лось. И она не заблудилась в лесу.
Дверь распахнулась и влетел взбешенный Питер Синклер.
— Грейс, они снова вам надоедают! Джорджия, Александр, как вы себя ведете!
— Не беспокойтесь, я люблю детей.
— Да, но ведь сейчас прием.
— Питер, — донесся голос Кэт, — приехала Эбба. Спустись.
На миг в глазах Питера мелькнуло смущение.
— Бог мой, не думал, что она приедет. Грейс, вам лучше спуститься и познакомиться с баронессой ван Стерн.
Через несколько минут Грейс уже слышала:
— Эбба, позвольте вам представить Грейс Эшертон из Лондона.
Узкое бледное лицо казалось ещё длиннее из-за высокой короны светлых волос. Грейс пожала худую руку с длинными пальцами. Вот и шведская аристократия — холодная, бледная, анемичная, с бесцветной кожей и водянисто-голубыми глазами. Нужно признать, женщина в простом черном платье, обтягивавшем гибкое стройное тело, производила впечатление. Правда, несколько пугающее…
— Вы новая секретарша посольства, мисс Элерон?
Грейс не хотелось говорить ей о родстве с Виллой.
— Нет, я писательница.
— Как интересно! Можем мы с мужем пригласить вас к себе? Хотите посмотреть наш дом, мисс Эшертон? Он не слишком велик, но достаточно стар и типично шведский.
— Весьма любезно с вашей стороны, — пробормотала Грейс.
— Эбба — добрейший человек в Швеции, — горячо заявил Питер. — Я прав, Эбба? Жаль, что Якоб не смог приехать. А теперь позвольте мне вас угостить.
Кэт оставалась в дальнем углу комнаты, мрачно комка темное платье. Грейс случайно поймала её напряженный, почти панический взгляд и вспомнила слова о скучных посольских приемах. Но почему её собственная вечеринка вызывала у хозяйки такую реакцию?
В тот же вечер, удобно устроившись в огромном кресле и листая дневник Виллы, Грейс говорила Польсону:
— Я знаю, кто такой Якоб. Барон ван Стерн не был на вечеринке, но там была его жена. Весьма впечатляющая особа. Синклер так волновались, что вряд ли она принадлежит к кругу их друзей. Может быть, её принимает посол, но уж никак не родовой служащий посольства. А вам эта фамилия что-нибудь говорит?