В последний раз спрашиваю по- хорошему: Ты на мне женишься? (дилогия)

Николаева Раиса Борисовна

Она хотела крикнуть, чтоб все бежали по льду им на помощь, но от холода лицо, зубы свело так, что она не могла издать, ни звука. Заледенел не только оборотень в воде, вместе с ним заледенели и Ирина Павловна с Егором.

Но Сарин, Ивар и все оборотни и сами догадались, что надо делать. То, что происходило дальше, Ирина Павловна никогда потом старалась не вспоминать. Деться ей было некуда, поэтому она только закрыла глаза, чтобы не видеть как оборотни топорами, ножами кромсали голову вмерзшего мужчины. Красные замороженные кусочки плоти летели во все стороны. Это было жутко. Потом этими же топорами вырубали лед вокруг рук Ирины Павловны, а Сарин, пытался огнем растопить его.

Надувной матрас…

поломался, в полном смысле этого слова. Резина стала твердой, хрупкой и ломалась на осколки, но Ирине Павловне, в тот момент, было не до матраса. Фанна нагрела воды и кусок льда, из которого так и не удалось освободить руки, поместили в тазик с теплой водой. Ирина Павловна точно знала, что замерзшего человека надо отогревать изнутри, иначе можно потерять пальцы, нос и уши, поэтому завернувшись в одеяло, она попросила принести им с Егором горячего отвара. Чтобы быстрее согреться, она себе и ему от души плеснула в кружки водки. Какая же она дура! Ирина Павловна потом ругала себя последними словами, за то, что напоила оборотня алкоголем. Они спокойно отогревались рядом друг с другом на солнышке, как вдруг Егор приподнялся и жадно обнюхал ее лицо. Ирина Павловна сжалась от страха, потому что сразу поняла, что это означает. Но, ничуть, ни бывало. Лицо Егора скривилось от такого отвращения, что напомнило ей ее кошку. У кошки тоже было такое же выражение на морде, когда она пыталась накормить ее супом или кашей, только кошка еще лапками начинала загребать пол, словно что-то закапывая, хотя… руки Егора так же, как-то подозрительно задергались. Потом он встал, осмотрелся вокруг и ринулся к своей жене, не обращая ни на кого внимания. К счастью Елена, не бросилась с разбега к нему в объятия, а, наоборот, явно кокетничая и завлекая мужа, устремилась к лесу.

К Ирине Павловне подошел Виктор.

— Вам всем нужно уходить! — едва выговаривая слова и помогая себе жестами, сказал он. — Здесь оставаться опасно. Мы будем хоронить Кара (он махнул в сторону безголового оборотня), здесь вам быть нельзя.

Она подскочила, как ошпаренная, почему-то вспомнила аборигенов, поедающих сердца своих врагов, ее замутило, и она едва сдержала рвотный позыв, стараясь не смотреть на оборотней, Ирина Павловна на ватных ногах поплелась к Фанне и приказала ей быстро собирать вещи.

Глава 5

И вот они уже идут длинной цепочкой по лесу. Впереди Ивар с Алвером, потом она с Фанной и детьми, замыкал шествие Сарин. Ирине Павловне пришлось забрать не только Колина и Элли, но и малышей оборотней, кроме них с ними шла и Галина. Ирина Павловна с беспокойством поглядывала на оборотницу, унылое, несчастное лицо женщины ее настораживало, она не понимала причины ее такого состояния. Когда они устроились на отдых, Ирина Павловна настойчиво стала требовать объяснений.

— Муж… Глеб, — отрывисто объясняла Галина, — Анна… без мужа… будут драться… — и она горько заплакала.

— Что, что с ней? — нетерпеливо спрашивала Фанна, сгорая от любопытства.

— Ее муж — кобель! — коротко припечатала Ирина Павловна. — Они там сейчас Анну делят, кому она достанется.

— А почему раньше не делили? — удивилась Фанна.

— Да похоже, пока она не отомстила за смерть мужа и ребенка, она никого к себе не подпускала. Ты же видела, больше всех того оборотня кромсала именно Анна. Вот теперь она ищет себе спутника жизни. Галина плачет, боится, что ее муж заберет Анну себе.

Фанна подошла к Галине, крепко обняла ее и ласково стала что-то шептать. Ирина Павловна вдруг поняла, что Фанна вела себя как человек, переживший такую же трагедию. А что она собственно знала о Фанне? Да ничего! А ведь у нее должен быть ребенок, раз она была кормилицей у близнецов, где этот ребенок? Где муж? Ей почему-то казалось, что Фанну обесчестили, но теперь судя по ее поведению стало понятно, что она пережила измену.

Когда они с Фанной остались наедине, Ирина Павловна спросила:

— Твой муж тебе изменил? — Фанна кивнула головой. — Он тебя бросил? — продолжала допытываться она.

— Не успел, — каким-то мертвым голосом ответила Фанна. — Я убила и его, и его любовницу.

Ирина Павловна зажала себе рот, чтобы каким-нибудь неосторожным резким словом не испортить эту важную может быть единственную минуту, когда Фанна могла говорить о том, что случилось с нею, и Фанна рассказала.

… - Я в нашей деревне считалась не то чтобы богатой, но все же завидной невестой. Ростом я вышла высокая, телом крепкая, вся в моего отца. Могла работать наравне с мужчинами, а такое не всем женщинам было под силу. Отец моего будущего мужа заставил его на мне жениться, и первое время, пока он был жив, мы жили хорошо. Но потом тестя придавило деревом, и вот тогда мой муженек и сказал мне, насколько я ему противна, и что он мечтал жениться на дочке нашей знахарки. Но что мне было делать? Я уже ждала ребенка, поэтому смирилась с тем, что муж ночами пропадает, что бьет меня и обзывает, но это было только начало. Потом, когда все уже случилось знахарка выкрикнула мне в лицо, что я должна была умереть вместе с ребенком, что муж мне подливал отраву, что она ему передавала. Но я выжила, а вот ребеночек. Как я его не выхаживала, ничего не помогло, он был больной и слабенький.

И вот я как раз пришла с кладбища, а в доме муж и его полюбовница, и он мне сказал, чтоб я убиралась из его дома, и вот тогда я схватила топор и зарубила их обоих. Я сама пошла к старосте и рассказала, что я сделала. Меня должны были убить, но никто не хотел, потому что меня все жалели. И тут случайно объявился ваш отец, он как раз искал кормилицу для детей, он выкупил меня у общины и забрал с собой. Несколько дней он не разрешал кормить детей, давая какие-то зелья, он выводил яд из моего тела, — в эту секунду Фанна впервые всхлипнула, — А я дура кормила моего ребенка отравленным молоком. Поэтому он и умер. Я же не знала, что меня травили! Ненавижу! — прорычала она. — Была бы возможность, еще раз убила бы их!

Ирина Павловна, как совсем недавно Фанна, прижала к себе женщину. Крепко прижала, и тогда та разрыдалась, и, всхлипывая, продолжила говорить: — Кода мы были в подземелье у Лорда Шертеса, мой муж подходил ко мне смеялся зло и пальцем на меня тыкал. Я думала, с ума сойду, но я боялась вам говорить об этом. Так вот лорд Шертес как-то догадался, он положил ладони мне на виски, и больше я мужа не видела ни разу, даже не вспоминала о нем, но вот сегодня, что-то случилось.

Потом, они втроем дружно плакали, хотя нужно признать, что Ирина Павловна плакала больше за компанию, поскольку измена мужа хоть и задела ее, но это, скорее всего, было лишь оскорбленное самолюбие, настоящего горя она тогда не испытывала. От дружных рыданий их отвлекли дети, обнаружившие огромную земляничную поляну. Во всяком случае, найденная ягода была больше всего похожа именно на нее.

Ягоды собирали горстями, а они все не кончались и не кончались. Ирина Павловна решила пожить здесь несколько дней, чтобы собрать весь урожай, но Галина, вдруг беспокойно стала дергать ее за руку, нетерпеливо показывая, то в сторону оборотней, оставшихся у реки, то в сторону дома, то на…небо. Сначала она не поняла, что Галина пытается ей сказать, причем тут палящее солнце? Но вдруг до нее дошло, Галина, как раз говорила не о солнце, а о Луне. Сразу в мозгу возникли фрагменты из просмотренных фильмов: ярко светящая луна и молодой мужчина, превращающийся в оборотня.