В прятки с кошмаром

Ежик в колючках

Ногой я ощущаю что-то острое. Это дно? Или какая-то живность? А я медленно, очень медленно ощупываю пространство и понимаю, что это дно, а на дне какие острые предметы, на которые я опускаюсь и толща воды меня к ним просто прибивает. Я не могу плыть наверх, не получается. И рассмотреть не получается, что там такое. Вокруг начинает все приходить в движение. Вода начинает бурлить. Начинает образовываться какая-то воронка, она увеличивается и ускоряется. И я в этой воронке, прямо в эпицентре. Я не вижу, что происходит на дне, но я очень туда не хочу, а меня все затягивает и затягивает. И только когда первые лезвия касаются моих ног изрубая их в клочья, угасающее сознание отмечает, что это штука вроде миксера

с лопастями внизу. Последнее, что я вижу — это свое отражение в металле огромного лезвия.

Отражение смотрит на меня, а я на него. Я стою в темной комнате, позади меня горит ночная лампа, вокруг полумрак. Зеркало отражает мою давно не бритую рожу, усталые глаза, футболка почему-то грязная. Я опускаю голову чтобы посмотреть, что это такое на моей футболке, но на моей футболке ничего нет. Ни пятен, ни грязи. А в отражении почему-то есть. Я поднимаю глаза на свое отражение. Оно смотрит на меня, но мне почему-то кажется, что это другой человек. Я поднимаю руку, отражение тоже поднимает. Я, не сводя глаз с отражения поворачиваю голову влево, вправо, отражение все повторяет, как обычно. Все нормально, это обычное зеркало. Устало прикрываю глаза. Открываю. И понимаю, что отражение не закрывало глаза. Оно смотрит на меня в упор. Я хочу отойти от зеркала, делаю шаг в сторону. Отражение стоит на месте и смотрит на меня в упор так, будто хочет прожечь своим взглядом насквозь. На меня накатывает просто ледяной ужас. Я размахиваюсь и опускаю руку на зеркало. Оно разбивается и я осыпаюсь на пол тысячей разбитых осколков.

В себя я прихожу на полу. Джанин что-то орет, трясет меня за плечо, а я ничего не слышу и не соображаю. Я больше всего сейчас хочу умереть.

End of flashback

Джанин помогла мне избавится от четырех страхов. От страха воды, крови, пауков и зеркала я избавился. И удалось сократить время прохождения пейзажа до пятнадцати минут. Как она меня заставляла до умопомрачения сидеть в зеркальной комнате, привязывала к стулу и сажала на меня пауков, заставляла нырять до потери сознания, это отдельная история. Страх крови ушел сам собой, когда я начал получать удовольствие от ее вида и ощущения ее на своих руках. Потом, со временем, мой пейзаж поменялся. Некоторые страхи ушли, какие-то появились. Вот только количество всегда остается неизменным, их всегда семь.

====== «Глава 7» ======

POV Эшли

Ой, а кто это сделал, ай-яй-яй… Да вашего же папу за ногу и за зад!

Да что же за чертовщина такая здесь происходит? Кому понадобилось убивать патрульного? Может, все-таки лазутчик был не один? Но мы не нашли никаких тому подтверждений и других следов. Джойс сказал, что убили мужчину совсем недавно. Может час, полтора назад. Но звуков выстрела никто на воротах не слышал. У убийцы оружие с глушителем. Очень хреново… Командиры отправились по возможному следу, что взял Бес, а молодняк шуганули прочесывать близлежащие лесополосы возле стен. Сосредоточенно вглядываясь себе под ноги, мы углубляемся в лес. Туда, где нашли тело Питера.

Тепло продержалось недолго, погода снова хмурится. Скоро начнет накрапывать дождь. Освещенный еле-еле пробивающимися, сквозь серые тучи, лучами солнца лес вполне сошел бы за прекрасный пейзаж, если бы картинка эта не была здорово подпорчена, до мурашек по коже и срывающегося дыхания где-то бродящей хренью, способной воссоздавать в реальность наши самые страшные кошмары.

— Слышь, Крошь, я направо, ты налево. На расстоянии крика. Ок? — возвестил меня, топаюший со мной в паре Алекс, и снова стал внимательно вглядываться в ближайшие кусты.

Ходить с бесстрашным по лесу весьма интересно. Он намного словоохотливее взрослых мужчин, и щедро и со смаком комментирует все,

что видит и попадается на пути. А видит он многое. Но даже моему неопытному глазу видно, что здесь явно кто-то шлялся. Свежие сломанные веточки, ямочки от грубых подошв, три окурка и малюсенькие выбоинки в земле. Вот только кто: патрульные, убийца или вечерний гость?

— Здесь слишком все истоптано. — поморщившись от необходимости осознавать очевидное, пояснил парень, не особенно аккуратно, но стратегически прикапывая свой собственный окурок в влажной земле.

— Вот еще разок-другой так прогуляемся и вообще вся наша разведка по местности накроется медным тазом. — пожаловалась я ему. Скоро будем бродить по собственным следам. Хорошо бы, чтобы зарядил сильный дождь, сравнял бы старые отметины.

— Шею только не сверни. — хмыкнул Алекс, обернувшись именно в тот момент, когда под ноги мне, словно бросилась очередная кочка, и споткнувшись о нее, я с невнятным шипением едва удержалась от того, чтобы не обняться с деревцем. — Далеко не отходи от меня. — сказал, удаляющийся в сторону разросшихся колючих кустарников парень.

— Постараюсь, конечно. — опустила взгляд на чуть заметную тропу под ногами. — Я до полянки и обратно. — предупредила напарника и стала потихоньку продвигаться до намеченной цели.

Единственное, что раз за разом выдергивало из сосредоточенного, до рези в глазах вглядывания по сторонам, это обманчивое и настолько невообразимое чувство времени, вдруг сжавшегося, от десяти секунд до растянувшегося получаса моего одинокого похода, и навязчивое ощущение чужого, прожигающего угрозой пристального взгляда. Достаточно тяжеловесного, тем только еще сильнее навевавшего опасность. Нужно быть до безрассудства слишком наивной и глупой, чтобы так неопрометчиво не понять, что мне этот взгляд не несет ничего доброго и воздушного. И это явно не животное, здесь практически их нет, а уж в близком соседстве с полигоном, ни разу не замечены.

Моя чудовищная усталость, очень удобно решила дождаться лучших времен и исчезла, вместе с стоической борьбой с порывающими закрыться тяжелыми веками, когда я почти добралась до показавшейся опушки из-за густого подлеска, как в теле ощутился резкий выплеск адреналина, до отчетливого шума крови в ушах. За мной кто-то наблюдает. Я давно уже забыла, что значит чувствовать себя в относительной безопасности во время наступившей войны, здесь, за стеной. Буквально осязаю каждой маленькой клеточкой, каждым взбудораженным нейроном, что кто-то за мной крадется. Кто это? Ой, ну вашу-то мать, что ему нужно? Отчетливая паника окутывает меня холодным полотном до покалывания в кончиках пальцев. Ноги ступают практически бесшумно, но и преследователь осторожен, не слышно ни одного потрескивания сухих веточек, коими усеяна вся земля. Стараюсь незаметно оглядеться, руки медленно поправляют на плече ремень автомата и палец ложится на курок. Черт, страшно как-то… Ощущение, как-будто на тебя охотится голодный хищник, полностью уверенный, что ты уже его пойманная добыча до такой степени, что я сама готова уже свято поверить в свою полнейшую беспомощность… И когда ему захочется познакомиться поближе? Бл*, может стоит резко дернуть в сторону к Алексу, пока меня не порываются расчленить и сожрать? Дело плохо…

В грудине бабахнуло сердце и удрало в самые пятки. Соленые дорожки пота чертили по позвоночнику, а потом меня словно толкнуло… Я знаю этот пристальный взгляд, прекрасно знаю. Это ОН! Эрик! Радость закипает внутри живота, но черт подери-и-и… почему он меня так пугает? Я оборачиваюсь… и вижу резко шарахнувшуюся за деревья высокую тень. Тяжело вздыхаю. Сбегаешь? Вот сукин ты сын… как с запозданием спохватываюсь и срываюсь с места, петляя между деревьями, то и дело перемахивая через небольшие овражки и поваленные стволы.