В прятки с любовью

AnnysJuly

— Теперь понимаю, — выдыхает он мне в макушку. Вот интересно, мне показалось, или он дышит чуть тяжелее, чем обычно? Я еще немножко понежилась возле широкой груди, однако надо и задачу, все-таки, решить.

— А ты мне предложил тебя научить. Ха, мне, чтобы твою стойку скорректировать, придется встать на табуреточку.

— Ну не всем же быть мелкими задохликами, — Расти прищуривается, а мне вдруг обидно становится.

— Уж, не меня ли, ты имеешь ввиду?

— Нет. Салли, ты что, — вот не замечала я раньше, а у него, оказывается, красивая улыбка... — я имел ввиду парней мелких, как Ллойд, например.

Мда, Ллойд — эрудит и староста своей группы, едва выше меня, а по комплекции, наверное, такой же, как я. Расти улыбается, пристально меня разглядывая, а я умом то понимаю, что надо бы глаза отвести, но все равно продолжаю пялиться на умопомрачительную улыбку... Хм...

— Ну, что там, с задачкой, у нас? — отмерла, наконец, я.

— Вот смотри, — Расти берет бумажку и начинает рисовать на ней каракули. Ну, то есть, решать задачу, но для меня это одно и то же. — Обозначим за Х число больных. Тогда каждый псих за неделю кусанул по 7 раз себя и своих корешей и главврача. Получим 7Х укусов всего было сделано. Главврач не кусался, слава богу. У каждого психа оказалось по 2 укуса — это 2Х, а у главврача-бедняги (не любили психи его, блин) стало 100 укусов. Имеем уравнение:

7Х=2Х+100

В итоге 20 больных.

Вот вариант более красивый и простой, если без всяких уравнений — 100 не кратно 7 и 6, а кратно 5 и отсюда психи кусали доктора 5 дней в неделю и два дня себя.

— Блин, Расти, вот, когда ты все объясняешь, кажется, как я сама не додумалась, все легко. А когда на задачку смотрю, то правда — вижу фигу. Ну как так?

— Тебе надо больше практиковаться. Решай задачки просто для развлечения и научишься быстро.

Блин, ну, как можно решать задачки для развлечения? Вот, что за хрень? Теперь придется еще и стрелять его учить. Чего-то меня сегодня все раздражает. У Расти последний год навязчивая идея, он хочет инициироваться в Бесстрашии, Джанин Метьюз его в этом очень поддерживает. А мне она не нравится. Расти меня с ней познакомил, а меня аж передернуло. Показалось, что она гнилая какая-то, хотя и выглядит супер, но ткни ее чем-нибудь острым, и потечет гной, вонючий и зеленый. Фуууу.

И, вот эта ее идея, что Расти нужно быть бесстрашным... Ну, какой он бесстрашный. Он эрудит эрудитский просто. Он очень умный, он умеет делать операции, знает очень много. Я так поняла, что Джанин сначала хотела его сделать своим приемником, и было бы здорово. Но она удумала другое, теперь Расти должен стать лидером Бесстрашия. Как у него это получится — ума не приложу. Но он слушает ее развесив уши, а я что могу сделать, я, всего лишь, подружка, да еще и мелкая.

Поезд Расти освоил почти сразу же. Ну, пару раз пришлось его подстраховать, и сначала мы тренировались у самой станции, где поезд притормаживает совсем, потом уже на ходу запрыгивали. Я вижу, как ему нравится, о да, я знаю этот сумасшедший блеск в глазах, когда ты запрыгиваешь и поезд несет тебя куда-то, а ты свешиваешься из открытой двери, и ветер полощет твою одежду... Поезд — это огромная часть жизни Бесстрашия, и если с ним все сложилось, то и остальное получится.

Пришло время тренировки. Мой подопечный сегодня отчаянно филонит. Ни одного сносного удара, хотя я подставляюсь, как могу. Если так будет и дальше продолжаться, не видать ему, не то, что лидерства, вообще Бесстрашия, как своих ушей. Надо его разозлить, тогда он начинает нормально драться.

— Так не пой­дет, Рас­ти. Те­бе на­до боль­ше за­нимать­ся фи­зичес­кой под­го­тов­кой, ес­ли ты хо­чешь ов­ла­деть на­выка­ми борь­бы! — хотя я прекрасно знаю, что он все свободное время проводит в тренажерке, я его подначиваю.

— Но я и так тре­ниру­юсь каж­дый день. У ме­ня, да­же, что-то по­лучать­ся ста­ло.

— Ни­чего у те­бя не по­луча­ет­ся. Ты толь­ко-толь­ко дви­гать­ся на­чал. А на­до из­мо­тать про­тив­ни­ка, что­бы он ус­тал и по­терял си­лы, — а-ха-ха, это надо видеть. Лицо, прямо в одночасье, меняется.

— Ты что, хо­чешь ска­зать, что ты мне под­да­ешь­ся?

— Ко­неч­но, я те­бе под­да­юсь, я же не хо­чу по­кале­чить те­бя, сколь­ко вре­мени мы по­теря­ем на ле­чение. Ты, ес­ли хо­чешь, во­об­ще, хоть че­му-ни­будь на­учить­ся, дол­жен каж­дую сво­бод­ную ми­нуту про­водить в спор­тза­ле. И не есть маф­фи­ны на ночь. Тог­да мо­жет что-то и по­лучит­ся. — Бинго! То, что надо. Сейчас выдаст мне реакцию, что и требовалось! — Ну! Че­го сник? Да­вай, на­падай на ме­ня. А то са­ма на­деру те­бе зад­ни­цу и уло­жу на обе ло­пат­ки!

Лицо ожесточенное, верхняя губа приподнята, глаза сощурены, само презрение и гнев. Ух, какой плохой мальчик. Делает выпад, ставлю блок, еще не время. Пусть пока не получается, пусть раззадорится. Пытается провести контратаку, да еще и левой, которая у него слабее, делаю захват и валю его на пол. Смотрит злобно и немного растеряно. Ну понятно, обидно, когда тебя повалила девчонка, которая весит в два раза меньше тебя.

— Не вес име­ет зна­чение, Рас­ти, а рас­пре­деле­ние ве­са. В при­емах са­мо­обо­роны ты ис­поль­зу­ешь свое те­ло как ры­чаг, пе­рено­сишь центр мас­сы и тем са­мым ли­ша­ешь че­лове­ка ус­той­чи­вос­ти. Мож­но ска­зать, что я те­бя тол­каю, а ты сам се­бя ва­лишь. Я на­учу те­бя, не вол­нуй­ся. Но ты сам дол­жен хо­теть драть­ся. Не дол­жен бо­ять­ся сде­лать боль­но дру­гому. Те­бе это по­нят­но?

— По­нят­но, — парень вздыхает. — А по­чему ты уме­ешь так хо­рошо драть­ся? Мы ведь ро­вес­ни­ки с то­бой?

— Ох, Рас­ти, луч­ше те­бе не знать... — ну что ему сказать? Как есть?

— А что та­кое? Это ка­кая-то тай­на?

— Да нет, ко­неч­но, тай­ны ни­какой тут нет, прос­то... Я ведь шес­той ре­бенок в на­шей семье. У ме­ня пя­теро брать­ев и все стар­шие. У нас де­ти на­чина­ют тре­ниро­вать­ся тог­да же, ког­да на­чина­ют хо­дить. А еще мой отец свод­ный брат ли­дера Бесс­тра­шия, Сэ­ма. Зна­ешь, как неп­росто жить в Бесс­тра­шии, где все, ко­му не лень, счи­та­ют твои зас­лу­ги пок­ро­витель­ством родс­твен­ни­ка. Да еще... А, лад­но...

Как же ему объяснить, он же не поймет ничего, в Эрудиции вообще все по-другому.

— Что, ска­жи мне! Ты же зна­ешь, мне мож­но ска­зать!

— Жизнь бесс­траш­ных — от­кры­та, в ней нет ни­каких тайн. Мы все дол­жны де­лать быс­тро, по­тому что в лю­бую ми­нуту мо­жем по­гиб­нуть. К десяти го­дам для нас не ос­та­ет­ся ни­каких воп­ро­сов в пла­не от­но­шений меж­ду по­лами. Пос­то­ян­но яв­ля­ешь­ся сви­дете­лем чу­жой лич­ной жиз­ни... И во­об­ще. Вот у вас тут все ти­хо, спо­кой­но, ник­то не орет, нет су­еты, нет пос­то­ян­ной дви­жухи. У нас не­воз­можно ос­тать­ся од­но­му, ес­ли ты не ли­дер и не шиш­ка ка­кая-ни­будь. Ты всег­да на ви­ду, мо­ешь­ся в од­ной ду­шевой, спишь в од­ной спаль­не. Все вмес­те, пар­ни, де­вуш­ки... Все это зас­тавля­ет ра­но взрос­леть и не ос­тавля­ет вре­мени прос­то нас­ла­дит­ся жизнью.

— Ты хо­чешь уй­ти из Бесс­тра­шия? — кто о чем, а Расти о переходе.

— На са­мом де­ле нет. Там мой дом, там мои друзья, семья, братья, я уже при­вык­ла, но вот смо­жешь ли ты при­вык­нуть? Мне иног­да ка­жет­ся, что сле­дуя ве­лени­ям Джа­нин, ты про­жива­ешь не свою жизнь. Ты не ду­мал над этим?

— Бесс­траш­ным я сам за­хотел стать. А Джа­нин хо­чет мне по­мочь. И не толь­ко мне, все­му на­шему об­щес­тву. Она хо­чет из­ме­нить на­ше об­щес­тво, сде­лав его луч­ше, силь­нее, из­ба­вить об­щес­тво от вра­гов. Раз­ве это пло­хо?