В прятки с любовью
Шрифт:
— Нет! — заорала девушка, — прошу, не надо… я не хочу… я ничего не сделала… я не виноватаааа!
Интересное кино. Выстрелит или нет? Медлит, значит сомневается, значит не такая уж и паскуда… За стеной раздается выстрел, вопли девицы прекращаются. Все-таки паскуда. Хотя… Смотря, кто он такой. Если из карателей, то у него приказ. С другой стороны, с каких это пор приказы Джанин выполняют бесстрашные. Она что, уже испытывает свою сыворотку?
— Вот поэтому, мой дорогой, ты и должен пойти в карательный отряд, пока будет идти лидерская инициация. Ты не должен медлить. — Голос Джанин мягкий, вкрадчивый. — Ты должен видеть преступников. Тебе все еще трудно убивать дивергентов, а должно быть
Что, бл*дь? Лидерская инициация? Так это тот самый… Черт, вот это х*йня… Просто за*бись какая х*йня!!! Вот, значит, к кому бегала Салли в Эрудиции. За прихвостнем Джанин, убивающим по ее приказу. Не удивлюсь, если и меня он придет сюда в камеру и замочит, по ее указке. А, ведь, Салли тоже дивергент… Черт, ну надо было так…
Когда они пошли обратно, я постарался детально разглядеть парня. Да уж, что он будет лидером, можно даже и не сомневаться. Холодный, расчетливый, циничный. Бедная Маська, во что она влезла? Перешла ли она в Эрудицию? Ах да, ее ведь тут заперла Джанин, до самой инициации, значит она тут. Знает ли Салли, что творит этот парень? Как же увидеться с ней? Выполнит Джанин свое обещание, даст увидеть Ким? Уже не нужно свидания, но хотя бы посмотреть на нее?
Время опять потянулось медленно в нелегких думах. Ясно, что нам уже не выбраться, своих объектов Джанин уничтожает. Мы живы, пока я ей нужен. Как только она поймет, что на меня ее разработки не действуют, или как только она создаст что-то, что все ж таки подействует, мы сразу умрем. Оба. И выхода никакого нет, меня никуда не выпускают. Салли, если она в Эрудиции, не знает, что, я тоже тут. Не знает, что с нами произошло, иначе, уже давно нашла бы меня… Или нет? Или она вместе со своим дружком помогает Джанин? Она теперь эрудитка, фракция выше крови и все такое… Тогда это полный провал. Джанин использует старую древнюю тактику — не можешь победить всех врагов — подружись с ними. Сучка не может не знать, что Салли дивергент, Сэм ей сдал нас обоих. Может быть сестренки уже нет в живых. При этой мысли в груди заворочался колючий клубок. Неужели, все так и закончится. Почему конец всегда такой уродливый и мерзкий?..
Конвоиры пришли за мной, чтобы отвести к Кимберли, почему-то неожиданно для меня. Сколько я так просидел, раздумывая над своей жизнью, не знаю, похоже, то долго. Меня сковали наручниками и повели по бесконечным коридорам, лестницам, проходам… Я не смог бы здесь жить, я бы моментально запутался…
Мы идем мимо большого застекленного помещения. Оно пустует, но видно, что тут делают ремонт. Строительный материал, инструменты… Какие-то установки. Наконец мы вошли в помещение, резко пахнущее лекарствами. Меня подвели к одной из витрин, за которыми угадывались очертания белой, идеально чистой комнаты. Посередине палаты стоит кровать, на которой… лежит почти бестелесная оболочка. Ее лицо такое темное, что я даже не узнал ее. Чуть было не спросил «Кто это?»
Она лежит на кровати, глаза закрыты. Если бы не работающий аппарат, вдувающий в легкие воздух, можно было бы подумать, что она мертва. Но она жива, хоть и не похожа на нормального человека. Интересно, восстанавливаются люди после такого лежания. Сколько она уже тут лежит, месяца два, больше? Какая же сучка, что она с нами сделала… Теперь стало совершенно ясно, никого она отпускать не собирается. Кимберли теперь не сможет жить без системы жизнеобеспечения и даже если придумай я как можно было бы ее отсюда выкрасть, она все равно не жилец. И руки сцеплены за спиной. От отчаяния, я толкаю стекло плечом, резко, с криком выдыхая воздух из легких.
— Что ты вообще за человек? И человек ли, Джанин? Что ты делаешь, ты бога за бороду взяла, что не боишься
Я еще что-то кричу ей, а она что-то говорит в коммуникатор. Дверь у нее за спиной открывается, и в комнату входит… Салли. В синем эрудитском костюме, который ей совсем не идет, смотрится на ней чужеродно. И самой ей неудобно, она все время оправляется. Она останавливается за спиной у Джанин, фокусирует взгляд и узнает меня. Лицо ее меняется, на нем целый калейдоскоп эмоций, от удивления до отчаяния. Она что-то кричит, бросается на разделяющую нас перегородку, а я не слышу, похоже, что стекло звуконепроницаемое. Она замечает Кимберли, из глаз начинают течь слезы. Ладоши упираются в стекло, влагу он со щек не стирает и когда она прижимается лицом, на стекле остаются мокрые разводы.
Я подхожу к стеклу, прижимаюсь к нему любом. Салли что-то шепчет мне, гладит, смотрит умоляюще. А я понимаю, что вижу ее в последний раз. Я стараюсь запомнить все ее черты. Она стала совсем взрослая, красивая девушка. Вот только судьба так и осталась нескладной. Бедная ты моя. За что тебе это все? Не плачь обо мне. Не надо. Мы обязательно встретимся. Просто не здесь и не сейчас. Одними губами шепчу: «Люблю тебя, маська», пытаюсь улыбнутся ей.
Она все одним и тем же жестом наглаживает перегородку, смотрит не отрываясь, как будто пытается взглядом забрать меня с собой. Прости меня, Салли. Я не уберег тебя. Я обещал тебе, что все будет хорошо, но я не смог, не уберег. Ничего не сделал, чтобы это предотвратить. Мне не надо было идти сюда, я думал, что Джанин все-таки отпустит Кимберли, хотя бы ее спасти. Но поскудности этой женщины я недооценил. Отдал ей тебя, Ким, и сам… Прости меня, сестренка. Видно, не сложилась у нас жизнь. Надеюсь, твой парень любит тебя, может, хоть он тебе поможет.
Бесстрашные уводят меня, а я не свожу глаз с малышки. Она оседает на пол, в беззвучных рыданиях, а за спиной у нее стоит холодная женщина и с презрением смотрит на нее смотрит.
Джанин смотрит на всю эту истерику и понимает, что ее это безумно раздражает. Какие же эти людишки жалкие в своей истеричности. Тоже мне — бесстрашные. Прям само отречение. Сколько слез, сколько эмоций… То ли женщине не довелось, то ли она просто была не способная на эмоции, но ей было не понять этих людей. Никто не умер, брат во фракции, а девица вообще ей чужая… Чего так переживать-то?
— Салли, вставай. Хватит дурить. Я хотела тебе приятное сделать, позволила тебе увидеться с братом, а ты принялась рыдать. Что ты устраиваешь? Ты должна быть сильной…
— Может ты замолчишь уже, Джанин? Просто закрой рот и помолчи!
Это уже становится интересно. Эта плаксивая курица решила проявить свой несуществующий характер?
— Ты не забыла, с кем ты разговариваешь? Я лидер твоей фракции, не забывайся, девочка.
— Нееет, я не забыла, кто ты такая. Я очень хорошо понимаю и вижу, что ты из себя представляешь. Я не работаю больше на тебя, Джанин. Ты можешь делать со мной все, что хочешь. Хочешь — убей, хочешь положи, как Ким, хочешь — пытай. Мне уже все равно. Мне больше нечего терять, я уже все потеряла. Если у человека нечего больше отнять, этот человек становится опасным. Ты просчиталась, Джанин. Ты слишком рано забрала у меня все, что только могла. Зачем я тебе? Убей меня уже и дело с концом.