В прятки с отчаянием
Шрифт:
— Люс, ты чего там? — от оклика вернувшегося Джая я чуть не подпрыгнула.
— Гилмор, где тебя черти носят! Скорее, наш маньяк объявился, — зашипела я, показывая рукой вниз, на мертвое тело и отдаляющуюся фигуру. — На заряды не реагирует, будто и не чувствует их. Бегом!
Вот за что я его люблю — Джай умеет в критические моменты трезво оценивать обстановку. Секунда, и он уже рядом, отшвырнув предназначающиеся мне вкусняшки, а в следующее мгновение, бесстрашный, разбежавшись, легко перемахивает на соседнюю крышу.
— Люси, проверь пострадавшего, а я за ним. Ах ты, еб*нный ублюдок, стоять!
Да только я знала, что тот человек уже мертв и помочь ему никто не в состоянии,
— Джай, он стоит и ждет нас, бл*дь, может это ловушка?
— Догоним — спросим! — все, Гилмор уже вошел в раж погони, теперь его ничто не остановит. Вот и следующее здание.
Настил крыши отбивается от подошв легких ботинок, хорошо что не додумалась влезть сегодня в свои любимые берцы, а нацепила кроссовки, в них проще... Сорванное дыхание. Прыжок, доля секунды в невесомости, следующая крыша... Как хорошо, что мы знаем этот район, что тут все места пройдены многократно и не нужно тратить время на поиск маршрута. Разбег, пальцы хватаются на очередной выступ, едва не сорвавшись... Черт, не люблю я эти забеги по верхотуре, черт, черт, черт...
— Люси, заходи справа! Он уходит!
Стоящие близ друг друга линией здания заканчиваются и все, что происходит на открытой площадке дальше, нам видно как на ладони. Несколько полуразрушенных многоэтажек, где можно затеряться. Уходит… Потеряем. Какая-то внезапно наплывающая глухота, сердце вот-вот выпрыгнет из горла и капли пота по лопаткам. Я выпускаю ему вслед оставшиеся патроны, пока Джай чуть ли не слетает по лестнице кубарем, а высокий силуэт, удирающий во все лопатки, уверенно перепрыгивал препятствия не хуже бесстрашных и, с легкостью подтянувшись в один из пустых оконных проемов, влез внутрь здания.
— Зачем ему понадобилось это здание? — крикнула я, стараясь быстрее преодолеть лестницу и не свернуть себе шею при крутом спуске.
— Там зип наверху, который протянут за рельсы, а дальше территория Искренности. Люс, оставайся внизу, попробуй обойти его.
Легко сказать «обойти» особенно, если стальной трос спуска длиной с километр. Но ему же еще придется долго подниматься на крышу. Надо бы поторопиться, иначе улизнет. Наверное, я никогда еще так не бегала! С грехом пополам удается добраться до железной дороги, но на пути к соседнему кварталу — куча разрушенных подчистую домов. Пожалуй, мой единственный вариант, прорываться напрямик. Уже поравнявшись с покосившимися обломками, до моего слуха донеслись тихие звуки беспорядочной пальбы, болезненно отдающиеся по всем нервам. Скорее всего, Джай пытается его придержать, давая мне время, но толку от этих патронов нет.
Верчу головой, ища протянутый трос — и ни черта не видно, зато по скрежету металла стало понятно, что кто-то спускается. Граница Искренности уже в нескольких десятках метров, а там снова подворотни. Адреналин в крови зашкаливает, пот заливает глаза, но я несусь, не разбирая дороги, когда вновь послышался скрежет металла и матершина Гилмора, совсем рядом. Они приземлились на крышу. Неужели я успела? Убийца где-то тут, и я слышу его мысли.
Мне бы хоть узнать, что он задумал и кто такой. Кто? Кто этот недочеловек? Но не планов своих, ни тем более досье он не пожелал предоставить, а думал только о том, что в конце улицы сможет от нас уйти. Что там в конце… да ничего примечательного, обычный район, как и десятки других. Главное, не сбиться с его мыслеформ, не потерять, тогда никуда он не денется, голубчик. Направо, налево, прямо и снова налево… Две бегущие тени мелькали чуть впереди, на фоне звездного неба. Улочки, подворотни безлюдные и темные, как нескончаемые лабиринты. Ни одного нормального фонаря, ни вывески не горит. Здесь отовсюду веяло ночной прохладой, и каждый мой шаг отражался гулким эхом среди высоких, бетонных коробок зданий. Скоро, гораздо скорее, чем мне хотелось бы, начинает колоть в боку, а ноги наливаются свинцом. Легкие с жадностью требуют воздуха.
На окраине района он скатился вниз, ныряя в очередной переулок, Гилмор приземлился следом, почти нагоняя в тот самый момент, когда я влетела в узкий проход, прямо за ними, но мужик завернул за угол, а я заорала, не помня себя от догадки:
— Он выстрелит, уходи! В сторону!
«Догадливая сука…» — в этих словах звучало какое-то странное то ли предвкушение, то ли удовлетворение. А я поняла, что у него тоже нет боевых, но есть парализатор, и если он сейчас нас подстрелит, то ничего ему уже не помешает распотрошить в свое удовольствие двух бесстрашных.
Словно издалека послышался приглушенный хлопок, рассыпавшись эхом в воздухе, бегущий впереди Гилмор вместо того, чтобы отскочить с линии огня, резко разворачивается, рывком сгребая меня в охапку, и закрывает собой. Тело его вздрогнуло, еще раз, хлопок, еще, я в ужасе распахнула глаза, чувствуя как вокруг меня сжимаются руки Джая, подобно стальной хватке. Он скрипнул зубами, поморщился от боли, а потом его руки расцепились и непроизвольно обвисли, деревенея, и мужчина стал медленно заваливаться на землю. Ухватив его за талию, чтобы смягчить падение, я неловко пошатнулась под тяжестью веса, а в груди запекло от горечи, смешанной со злобой. Упустили. Ушел, ублюдок, я его больше не слышу. Нужно попытаться найти его по мыслеформам, но и Джая оставлять нельзя: вдруг убийца просто обойдет и вернется?
Рухнув прямо на асфальт, как подкошенные, стискиваю руками твердые, как камень, плечища Джая, пытаясь удобнее устроить его голову на своих коленях. Глаза у него мутные, повлажневшие, губы побелели и черты лица застыли как неживые.
— Все хорошо, не бойся, это парализатор. Потерпи, скоро пройдет, потерпи, мой хороший, — зашептала я, поглаживая его по растрепанной голове. Ужас от того, что он сейчас ощущает такую беспомощность, растерянность и боль, тошнотворным спазмом скрутил желудок в узел.
Это невозможно страшно, остаться в полнейшем бессилии пошевелиться, даже без возможности толком моргнуть. О, боже… Ком в горле окончательно перехватил дыхание, когда он перевел на меня потерянный, полный отчаяния взгляд. Только за один этот, ранее никогда не виденный ни при каких обстоятельствах, взгляд такого самодовольного, безрассудного, жизнерадостного и храброго бесстрашного, который в очередной раз бросился закрывать меня собой, я готова убить.
— Послушай меня, Джай, — обхватив его лицо ладонями и с силой растирая покрытые щетиной щеки, чтобы он смог почувствовать прикосновение, зашептала я, — нужно просто подождать, это обратимо, слышишь! Это парализатор, скоро все пройдет и ты снова будешь чувствовать. Успокойся, пожалуйста… Просто вдыхай и выдыхай. Ради меня. Я же сейчас расплачусь, потому что тебе больно… — захотелось завыть от этого раздирающего ощущения отчаяния, передавшегося мне от Джая и по щекам уже текли крупные слёзы. Кажется, он только сейчас начинает осознавать, что стряслось. — Все хорошо. У тебя коммуникатор с собой есть?