В пути
Шрифт:
Даг ухватил Дар разбитой кости. Его телесная рука протянулась к здоровому колену, чтобы вобрать в себя пение его целостности. Вот так. Да, вот так.
«Продолжай петь…»
Даг начал напевать, совсем не музыкально, однако это помогало… Куски кости дрогнули и стали сползаться под натянутой кожей.
Это было совсем не так просто, как соединять части чаши, однородные и сплошные; живые структуры содержали в себе другие структуры, те — еще и еще… глубже и глубже. Но этот обломок мог соединиться с тем, порванный кровеносный сосуд находил свою пару и осторожно и мягко соединялся
«Всего сделать я не могу. Нужно остановиться, пока мой Дар не иссяк. Я починил и связал кое-что, и нужно позволить дальше всему заживать самому по себе — так делают и настоящие целители. Выбирайся, старый дозорный, пока можешь».
Даг думал, что ничего нет труднее, чем уравнять свой Дар с Даром Хога, пока не начал высвобождаться. Он почувствовал, как поднимается грудь парня, и целенаправленно разрушил одинаковый с ним ритм дыхания.
«Отпусти его, старый дозорный. Выбирайся, пока не искалечил себя, дурака. Хватит».
Открыв глаза, Даг заморгал от света фонарей и костра; да, ему повезло, и Дар его не оказался захвачен…
«Ох, перенапрягся я, наверняка перенапрягся…»
Даг сделал долгий, долгий вдох и наконец почувствовал свое собственное тело.
Без особой радости.
Его бил озноб, хоть Фаун и закутала его в три одеяла; она принесла и поставила ему на колени тазик, предвидя, что желудок его взбунтуется, и поднесла к его холодным, как глина, губам кружку с горячей водой. Даг с благодарностью сделал несколько глотков, пролив совсем немного. Горячая жидкость встретилась с его двинувшимся вверх обедом и уговорила его вернуться; больше желудок Дага не бунтовал.
— Г-гах, — выдохнул Даг.
— Не пытайся говорить, — распорядилась Фаун и через плечо объяснила кому-то: — Так было и в прошлый раз: он похолодел, и его затошнило, но через некоторое время все пройдет. — Тревожный взгляд Фаун добавил: «Я надеюсь».
Голос наконец вернулся к Дагу, и он пробормотал:
— Фаун, Вит, найдите две крепкие дощечки и что-нибудь, чтобы их привязать — полоску ткани или еще что. Заключите ногу Хога в шины с двух сторон — привяжите выше и ниже колена, крепко, но не туго. Пусть не сгибает ногу и не опирается на нее. Она еще долго будет распухшей, ей еще долго заживать. Одеяла… нужно держать его в тепле. Ходить он пока не сможет.
— Так он будет ходить? — спросил кто-то голосом, в котором мешались благоговение и недоверие.
— Ну, сегодня — нет. И утром его лучше отнести в фургон. Позже, наверное, он сможет пользоваться моей палкой. — Только не завтра; завтра она потребуется самому Дагу… Он наклонился ближе к мигающему оранжевому сиянию и жалобно попросил: — Нельзя ли подбросить дров?
На угли тут же легли дрова, полетели искры,
— Не прилечь ли тебе? — с беспокойством спросила Фаун, опускаясь на колени с ним рядом. — Не съешь чего-нибудь?
Даг покачал головой.
— Не сейчас. Я еще не кончил. С парнем еще что-то не так. Я почувствовал, когда был внутри…
Брови Фаун поползли вверх, но она ничего не сказала. Даг наклонился вперед и стянул одеяло с живота Хога. Парень широко открыл глаза и тихо заскулил, однако руки по-прежнему прижимал к бокам. Даг своей культей сделал круг над напряженным животом. Да, вот тут…
— Копперхед его и в живот лягнул? — спросила Фаун. — Не вижу никаких отметин…
Даг снова покачал головой.
— Нет. Тут старые неприятности. Парень таскает в себе скверную тварь — солитера.
Фаун отшатнулась, скривив губы.
— Фу!
Дагу приходилось иметь дело с москитами, блохами, вшами, но ни с чем более сходным с этим внутренним паразитом, чем клещи, которых он с легкостью уничтожал, он не сталкивался. Всех тех мучителей можно было уговорить или попросту отшвырнуть. Они не шли ни в какое сравнение с этим…
— Он крепко в него вцепился. — Даг взглянул на Хога. — Эй, парень, схватывало у тебя живот?
Хог испуганно кивнул, потом огляделся, словно боясь, что признался в чем-то, в чем признаваться не следовало. Таннер и Мейп подошли поближе и стояли, наблюдая и прислушиваясь.
— Ага! А кровь бывала? — продолжал Даг. — Ты иногда не какаешь с кровью?
Хог снова неохотно кивнул.
— Ты кому-нибудь об этом рассказывал?
Парень решительно замотал головой.
— А почему нет?
После долгой паузы Хог буркнул:
— Не знаю.
— Боялся? — более мягко поинтересовался Даг.
Молчание, потом шепот:
— Кому я рассказать-то мог?
Даг нахмурил брови.
— Все время голодный, даже когда еды полно, слабый и усталый… и еще кровь… Не нужен, знаешь ли, целитель — Страж Озера, чтобы угадать солитера. Нужно просто, чтобы кто-нибудь заметил…
— Он не вороват, — сказала Фаун. — Он голодал.
Таннер смутился, и Мейп, к удивлению Дага, смутился еще больше.
Культя Дага описала еще один круг.
— По всем признакам парень кормит эту зверюшку уже год, а то и больше. Давно ты недомогаешь, Хог?
Парень пожал плечами.
— Я всегда недомогаю, только обычно из-за носа. Живот начал временами побаливать прошлый год в это же время.
— Угу… — протянул Даг.
— Ты можешь его от этого избавить? — спросила Фаун. — Ох, пожалуйста! Такая гадость…
— Может быть. Дай-ка мне минутку подумать.
О том, чтобы вырвать у твари Дар, не могло быть и речи. Солитер был гораздо больше любого москита, да и сама мысль о поглощении Дара паразита вызывала тошноту, даже если со временем собственный Дар Дага и переварил бы чужака. Даг попробовал выгнать солитера, но безуспешно: червь от природы не был способен передвигаться. Кроме того, нужно было не просто удалить паразита; требовалось его умертвить, чтобы лишить возможности размножаться.