Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
Е.й
Тесто. сторон
Сами с крылами (К Счастью)
Не поняв ничего – из Великого,и забыв – приблизительно мудрое,мы летим, под Киркора Филиппова,ирреально высокими фурами,по дорогам, разгвазданным нами же,мимо сёл, в зеркалах пропадающих.В лобовые – за камешком камешек.Возим «счастье» – друг другу, куда ещё…Мы весьма недовольны кавычкамии отставшей в развитии буковкой,мы встречаемся чатами, личками,чистым случаем – закоулками.Но у Счастья заглавная – лунная,бескавычно, реально высокая,не в кривых, не в шипах, не шатунная,и не где-то под стейками с соками.С ней
на связи заглавная – звёздная,безоглядно, вселенски широкая,не в грязи, не дорожно-обозная,и не где-то под бифами с брокколи.И рука, от руля грубо-тёмная,на крыле… Теплородное, нежное.Я-то думал – профура скоромная,а потрогал – родная, нездешняя.Две ноги на педаль в свете месяца.Ты смела не по виду, попутчица.Нас объедут, когда перебесятся.Вылетай. Вылетаю. Получится.
«Территория тронутых ритмом людей…»
Территория тронутых ритмом людей,развлекательный край дискотек и аварий,где торговец дорогой – ещё не злодей,где охота на тело – уже не сафари.Перевёрнутый цех нестекающих туш,разъедающий фон застоявшейся боли,и мне страшно, что взялся, и бросить бы гуж,так ведь – овен, гордец… ёлки-палки… бемольки…Да. Ещё я люблю музыкальные сныи находки из них в окружающем мире.Вот нашёл себе «Я». И остался без «Мы».В деревенских горах. В живописном сортире.
Неизменное, Неизменное
В каждой клеточке каждой берёзы —все стихи непростые мои.И простые. И дар. И курьёзы.И не созданный Ноем НИИ —нет, не созданный Ноем… Не ноем.Просто реже берём топоры.Не стремимся к безмолвным покоямв беспокойстве весенней поры.«Будь что будет!» – наследие сказки.Фраза-фокус. Строка-волшебство.Без руля, без дороги. Без КАСКи.Неизменно любуясь листвой.
Муравьи-и-и…
Золотые муравьизапрягают чёрных,крупно пишут «Се ля ви»в книгах и в уборных.Золотые муравьичёрных обижают —и похлёбки, и любвини за что лишают.Золотые муравьиникого не любяти моралью на кровимуравейник губят.Золотая молодёжьв стороне от черни.Не работает. Балдёж.Коньячок-печенье.Покоряются рабы,веруют во благо,к пущей вере, от судьбы —золотая брага…А в лесу, с начала лет,бродит муравьедка,и по цвету свой обедвыбирает редко.Золотые муравьипогоняют чёрныхс неказистой плитки ииз-за фикс учёных.
Сид Иромыч
«Запись невозможна,замените диск» —бычит осторожно,не идёт на риск,не желает множитьСид Иромыч стих —боязно тревожитьтех, кто пьян и тих.Нелегальных красок —много, для стиха,мало – хмеля сказокс вытяжкой греха.Имя – от легенды,сам же – сер и пуст.Плоский, вредный хрен ты.А и ладно. Пусть.Наблюдай, редиска —я пишу на лбу:«Нет другого диска,закатай губу»
Самый счастливый день
В этот день я впервые проснусь со своей головой —без похмелья и заданных кем-то глобальных настроек.Из кадушки умоюсь прохладной водой дождевой.Промолчит говорящий сундук о земной катастрофе.Мне не надобен станет и сам этот чёрный сундук,кибернетикой счастья займётся ответственный нагель.И я вспомню – в какой я стране, и в каком я году —но забуду сухие пайки и намокшие флаги.И соседка – вчера ещё девушка лёгких манер —улыбнётся сквозь рабицу чести бесценной улыбкой,у неё будет новенький дом, в доме муж – землемер,в доме трое детей, детский шкаф с барахлом и присыпкой.А сосед по другой стороне – записной наркоман —загремит в мастерской молотком, весь в делах и опилках,у него тоже будет семья, а не только «маман» —как он звал её, чувствуя холод в ненайденных жилках.А соседа напротив, что был паучком, из чинуш,навестят паладины стыда и раскаянья феи,тот захочет вложиться в сто сорок обиженных душ,но не в дымку болотистых мест, где кальяны – как реи.Безнадежная Марья с окраины – встанет, сама,исцелённая запахом трав через окна и щели,ну а стены заделает – много ли надо ума —стройотряд вдохновенных ребят – Степанка и Емели.Я пойду по дороге, любуясь родимым селом,и здороваясь за руку с каждым, без лести, без понта.Возле речки лежать будет лодка – над мощным
веслом,под набором кистей-облаков и холстом горизонта.И ко мне побежит, пробудясь, ребятня – из моих,ох, задаст им позднее жена за несъеденный завтрак,и продолжится сила волны в назидательный штрих…Этот день я услышал вчера, но увижу не завтра.Всё изменится в корне. И корень – стволом прорастёт,пораскинется в небо свободной вседышащей кроной.Этот день еле слышен вдали, но идёт. Он придёт.Я на хвост наступил – к переменам – змеюке зелёной
КЧ 1/3
Стоят на арене, в аренде, раздетые клоуны,не прочь провалиться, да цепью поставок прикованы,хозяина цирка хвалить голым фактом обязаны,иначе не будут накормлены, будут наказаны.Они не способны на старые добрые фокусы,они плохо ходят – их свозят работать автобусы,они плохо видят, в глазах – по соринке из ящика,в котором лежит реквизит и отчёты смотрящего.Их держит стабильность пути от барака до здания,где купол роняет еду для заряда стояния,другие дороги и домики города рушатся —но это несладкая каша, сложнее накушаться.Две трети из зала – родня неникулинских клоунов,бьёт в уши молчание рук, вертикально заломанных.Цена за билет – право голоса, гордого голоса,подарок – поп-корн из лапши с добавлением ботокса.И данный презент – не хрустит, так хотелось хозяину,брюхатить ноли децибелов – идейно нельзя ему,поэтому он из лапши, с небольшим добавлением:и мягко и влажно, и сытно, и всем – не до времени.Но треть… поднялась, мечет харч, и направилась к выходу,пальто и шарфы в гардеробе им точно не выдадут,предложат поп-корн заменить на свинцовые бублики.Им главное – выйти за рамки беззвучия публики.Несчастные так и стоят, и молчат елезрители —завцирком дал знать, что ушедшие – все подозрительны.И едет, спешит Ревизорро – расчёт за сезон вести:забрать беззабавных, продлить срок аренды от совести.Дороги и домики вольного города рушатся,бедняцкой кашицы придется нам с пользой накушаться,нет времени больше на цирк и расслабленность ботоксом.С Весной! С Новым Гамом! Точнее —С Незаткнутым Кодексом
Заповедь, истина, тление
Слово простое «заповедь» —слышали, помним, знаем ведь.Знаем и помним, слышали —что же мы едем крышами?Слово простое «истина» —тоже звучит осмысленно,тоже знакомо с детства нам —что же мы лижем деспотам?Слово простое – «тление».Тлеем под гнусное пение.Заповедь тлеет и истина.Так и уходим прижизненно.
Крушевели
Есть на деревне нашей люди —не всё так плохо, как в Бермуде.И приглядеться – современны.Ну, вот, начать хоть с деды Гены.Есть на деревне деда Гена —хранитель полипропиленадля городских шайтан-торговцев.Сарай большой. Там были овцы.Есть на деревне баба Рита —у ней такой же склад «Бонд-стрита».Спасибо-о-о – кольца бабе Рите.Берите, милые, курите!Есть на деревне Ян, салага —ничей пацан. Помойка, яга.Живёт в кладбищенской халупес картонной дверью «Чина Супер».Есть на деревне парень Лёша.Он зарабатывает лёжа —фрилансер Лёха, копирайтер,всё копит ноутом на «Вальтер».Есть на деревне парень Вася.Он зарабатывает – квася,как зазывала-дегустатор,всё сорит печенью для стада.Для проезжающего стада,когда к траве и пойла надо.Есть на деревне девка Света.Она всегда полураздета,а ведь была за олигархом.С пинка вернулась. Тридцать с гаком.Есть на деревне девка Рая.Она – одна из «Пусси Райот».Но это… тихо, это тайна.Сменю базар на три комбайна.Есть на деревне три комбайна.Они работали нормально.Но как-то к ферме приржавелив конце деревни Крушевели.Есть в Крушевелях наших люди!И шаг назад по стёклам труден —пьяна деревня, босонога.Назад! Толкнём ее немного…
Неидентичные повторы
Фабричных судеб в нашей жизни не найти.Судьба, она – произведение такое:вполне обычный – только Божий – креатив,но иногда под настроение плохое…А иногда, что называется, «попрёт»,тогда судьба – не откликается на клички,тогда сама она командует: «Вперёд!»,изобретая, по нужде, кривые спички.А иногда, под настроение – прямит,и не в карман их сыпет – в ровный коробочек.Но чаще – ленится и, выпимши, дымит,то – как мажор, то – как усталый дальнобойщик.Нередко ленится, напьется – и дымит,то – как движок, то – как евоный разработчег.Но не ищи размерных судеб – не найти…
