В сердце и в памяти
Шрифт:
У ДНЕПРОВСКИХ КРУЧ. В МОЛДАВИИ
Короткое письмо из Днепропетровска разволновало. Первый секретарь горкома партии Е. В. Качаловский сообщал:
«25 октября 1973 года трудящиеся Днепропетровска отмечена 30-летие со дня освобождения города от немецко-фашистских захватчиков. Приглашаем Вас, участника освобождения города, принять участие в юбилейных торжествах, которые состоятся 24 и 25
Удивительное воздействие таких приглашений. Встряхиваешься, будто сбрасываешь с плеч груз прошумевших над седой головой лет.
Кроме нас с женой на торжествах были еще два ветерана 47-й гвардейской стрелковой дивизии — Герой Советского Союза командир 137-го гвардейского Гнездинского стрелкового полка Иван Афанасьевич Власенко, воспитанник 142-го гвардейского стрелкового полка капитан Анатолий Александрович Соколов. Вместе с ними мы побывали на местах многих боев, у памятников погибшим. Участвовали в закладке Аллеи освободителей.
Побывали в Амур-Нижнеднепровском районе — это тот район, через который проходила с боями наша дивизия.
Как бережно здесь сохраняются десять воинских кладбищ. Поездка растревожила. Каждый метр прибрежной земли вызывал воспоминания. Вот здесь готовили мы свои немудреные переправочные средства. Отсюда вот войска совершали свой беспримерный бросок через Днепр. А тут потом была переправа.
— Помнишь, Нина? — обращаюсь к жене.
Она молча кивает. Чувствую, как крепко-крепко сжимает мою руку. Глаза у обоих повлажнели.
Вечером в городе состоялся митинг-реквием, торжественное опускание венков в Днепр.
— Мы пришли склонить головы перед светлой памятью советских воинов, не доплывших до правого берега, — говорит С. В. Качаловский. — Сегодня волны Днепра понесут мимо сотен селений и городов цветы вечной скорби о погибших, цветы вечной памяти народа, цветы вечной благодарности новых поколений, спасенных в жестокой битве…
Плывут и плывут по Днепру цветы — белые, красные… Цветы солдатам без могил, цветы героям…
После войны мы узнали о том, что в 1943 году на совещаниях с высшими военными руководителями в Виннице, а затем в Запорожье Гитлер категорически настаивал на удержании Донбасса и Левобережья Днепра любой ценой.
…Войска Юго-Западного фронта под командованием генерала Р. Я. Малиновского на землю Днепропетровщины вступили 8 сентября. Наша дивизия входила в состав 8-й гвардейской армии генерала В. И. Чуйкова.
К Днепру мы подошли после 200-километрового преследования врага. Гвардейцы 47-й в ходе боев освободили сотни населенных пунктов. Наступательный порыв был очень велик, и дивизия получила задачу с ходу форсировать Днепр в районе села Майорки.
Но
Положение осложнялось еще тем, что фашисты на Днепропетровщине в полном объеме применили тактику выжженной земли. Вот как об этом свидетельствовал бывший командующий группами армий «Дон» и «Юг» генерал-фельдмаршал фон Манштейн. В своей книге «Утерянные победы» он писал:
«В зоне 20—30 километров перед Днепром было разрушено, уничтожено и вывезено в тыл все, что могло помочь противнику немедленно продолжать свое наступление на широком фронте по ту сторону реки, то есть все, что могло явиться для него при сосредоточении сил перед нашими днепровскими позициями укрытием или местом расквартирования, и все, что могло облегчить ему снабжение, в особенности продовольственное снабжение войск… Главное командование германской армии приказало переправить через Днепр и местное население»…
Переправу нашим гвардейцам пришлось искать в другом месте. Найти удалось — у села Войсковое.
Ночь на 30 сентября. Темнота надежная. Медленно заскользили по почти неподвижной реке лодки, плоты, пустые бочки.
Вскоре ночь взорвалась грохотом выстрелов, гулом артиллерийской канонады. Днепр буквально кипел от разрывов снарядов. Но тщетны усилия врага: бой уже за первые траншеи, за южную окраину Войскового…
Ценой огромных усилий дивизия захватывает плацдарм. Он невелик пока — не более трех километров по фронту и двух с половиной — в глубину. И 25 дней пришлось вести непрерывные бои за удержание и расширение этого плацдарма!
…Долгое время единственным укрытием для зацепившихся на плацдарме служил крутой правый берег Днепра. Здесь находились штаб дивизии, артиллерийские и продовольственные склады полков, санитарные части. Это было моим «хозяйством» — недавно я был назначен заместителем командира дивизии по тылу. Должность беспокойная. Постоянно на колесах — то у армейских интендантов и артснабженцев, то в полках…
Через Днепр действовала паромная переправа, которая, несмотря на частые налеты вражеской авиации, всегда была в рабочем состоянии. В тот день я возвращался из очередной поездки в штаб армии. Юркий «виллис», съехав со сходней парома, карабкается на берег. Вдоль наезженной дороги валяются груды обезвреженных противотанковых мин. И вдруг страшной силы взрыв бросает машину в сторону…
Не один десяток машин прошел по этой же дороге. А наша зацепилась за смертоносный диск. Погиб шофер. Я и другие офицеры были ранены, контужены. К счастью, Сережа Алешков сидел на заднем сидении. Его взрывной волной отбросило на несколько метров и благополучно приземлило в стороне от обочины дороги.
Трудными были эти километры по украинской земле. Вот и Николаевка… В книге маршала В. И. Чуйкова «Гвардейцы Сталинграда идут на запад» помещено несколько схем операций 8-й гвардейской армии, проведенных на Украине. И среди них — прорыв обороны противника в районе Николаевки.