В сердце моем
Шрифт:
– Поедемте домой, миледи: по-моему, вам уже пора в постель.
Брайанна чувствовала себя виноватой в том, что не сумела позаботиться о ее сиятельстве. В полубессознательном состоянии леди Алекс больше всего напоминала одну из тех экзотических статуй, которые держал дома Кристофер. Можно было без конца любоваться их красотой и пленительным очарованием, но фигуры казались слишком хрупкими, чтобы касаться их руками. Несмотря на бесчисленные достоинства и тот блистательный пример, который Александра показывала другим женщинам, она явно не могла похвастать житейским опытом. За рамками узкого избранного круга,
Сегодня днем в своем убежище в старом каретном сарае леди Александра показалась Брайанне особенно уязвимой. Такой она была много лет назад в Карлайле, когда рыдала за оградой их дома. Брайанна удивилась, насколько ярко запечатлелась в ее памяти эта картина: женщина под черной вуалью задыхается от слез. Может быть, Александра Маршалл и Кристофер просто не могут находиться рядом, потому что в воздухе вокруг них сразу начинают вспыхивать искры? Что-то очень крепко связывало этих двоих, и, похоже, не так давно это «что-то» вернулось вновь.
Сняв туфли, леди Алекс принялась беззаботно перебирать ногами по влажной от росы траве, и ее чулки сразу же основательно вымокли.
Брайанна уже раздумывала, не позвать ли на помощь лакея, как вдруг на площади появился Стивен Уильямс верхом на лошади. Сердце девушки учащенно забилось.
Уильямса легко было узнать по светлым волосам и высокому росту. На нем был длинный плащ для верховой езды, полы которого обвивались вокруг сапог, сковывая движения.
– Стивен, – прошептала она, пока молодой человек спешивался рядом с экипажем, а затем перевела взгляд на свою спутницу, и ее снова кольнуло чувство вины. Леди Алекс оказалась слишком искренней и чистой, в ней не было и капли притворства. Она откровенно наслаждалась каждой минутой, проведенной здесь, глядя вокруг с удивлением и любопытством. – Пойдемте, миледи. – Брайанна помогла Александре подняться на ноги. Слабый огонек мигнул за ее спиной, на земле мелькнули длинные тени. – Боюсь, я позволила вам опьянеть и буду за эту сурово наказана.
– Вы ничего мне не позволяли, мисс Донелли, – я вполне в состоянии отвечать за свои поступки, и даже за то, что выпила слишком много эля, – слегка запинаясь, произнесла Александра. – Я не допущу, чтобы Кристофер ругал вас за то, чего вы не совершали.
– Да, миледи. – Брайанна старалась не дать Александре упасть. – Боюсь только, что мой брат достаточно хорошо знает нас обеих и сразу обо всем догадается. – Краем глаза она заметила двух мужчин, направляющихся в их сторону, и заторопилась еще больше, тем более что один из мужчин выглядел как настоящий разбойник. – Пойдемте, миледи, нам надо спешить.
Брайанна решительно двинулась к экипажу, пробиваясь сквозь толпу и увлекая за собой Александру, как вдруг раздался оглушительный удар грома, и вслед за ним сверкнула молния, которая, как сразу же поняла Брайанна, вовсе и не была молнией – просто в одной из лавок, где продают фейерверки, взорвались шутихи. Лошади заржали и встали на дыбы, вокруг стали раздаваться пронзительные вопли; кто-то засвистел в свисток. Толпа вокруг заволновалась.
Стоявший рядом мужчина сильно
Кристофер стремительно поднялся по широким мраморным ступеням к массивной входной двери; в груди его клокотала ярость, а на лице была написана холодная решимость. Он уже побывал в каретном сарае и, бросив поводья лакею лорда Уэра, который теперь пытался усмирить разгоряченного жеребца, направился к особняку, нетерпеливо постукивая арапником по голенищу забрызганного грязью сапога. Грязь была следствием недавней грозы, закончившейся всего полчаса назад.
Бросив взгляд через плечо, Кристофер заметил вереницу шикарных черных экипажей на подъездной аллее и внезапно осознал, что выглядит не вполне респектабельно: на нем не было даже плаща, лишь бриджи для верховой езды и рубашка. К тому же его здесь не ждали. Наверное, Кристофер был последним человеком на земле, которого лорд Уэр хотел видеть на пороге своей гостиной.
Где-то в глубине дома часы пробили полночь, и дверь широко распахнулась; из нее донесся гул мужских голосов и громкий смех, сопровождаемый звоном бокалов.
– Сэр... – Высокий худой дворецкий с подозрением оглядел незваного гостя, и в его темных глазах вспыхнула тревога. – Сэр Донелли! Вам нельзя сюда.
– Откуда вы знаете мое имя?
– Сейчас не время для объяснений, сэр.
Кристофер поставил ногу на порог, чтобы не дать дворецкому захлопнуть дверь у него перед носом. Воображение рисовало ему картины одна страшнее другой. На какое-то мгновение он действительно поверил, что лорд Уэр что-то сделал с Брайанной.
– Уверяю вас; это не просто светский визит, черт побери!
Старый дворецкий тяжело вздохнул, когда Кристофер Донелли шагнул в холл и быстро окинул взглядом массивные часы и широкую лестницу. Кристоферу и самому была ненавистна навязанная ему роль непрошеного гостя. У него не было ни малейшего желания врываться в жилище лорда Уэра, особенно в разгар приема.
– Мне сказали, что сегодня здесь побывала моя сестра. Она приезжала узнать, почему леди Александра не пришла на заранее назначенную встречу.
Из гостиной раздались громкие голоса.
– Альфред, старина, если это Оуэнзби, проводи его сюда. – В холле появился лорд Сомерсет с бокалом в руках. – Ах, это Донелли!
– Лорд Сомерсет! – Кристофер кивнул в знак приветствия добродушному коротышке, знаменитому своим огромным, похожим на луковицу носом.
– Что же ты стоишь здесь, в коридоре, сынок?
Не в силах скрыть досаду, Кристофер сжал в кулаке рукоять хлыста. В последний раз он встречался с лордом Сомерсетом на совещании у себя в конторе. Это была чертовски важная встреча.
Замерев в нерешительности, Сомерсете удивлением уставился на Кристофера; заметив его дорожный наряд, он сразу догадался, что тот явился сюда не по приглашению.
– Но где же этот Оуэнзби? – прокричал кто-то за спиной Сомерсета. – Мы заставим его произнести речь за то, что он так опоздал.
– Извините, старина, – смущенно пробормотал Сомерсет. – Получилось немного неловко. Не понимаю, куда мог подеваться Оуэнзби.
Кристофер, хмурясь, последовал за Сомерсетом и остановился на пороге гостиной.