В шоке. Мое путешествие от врача к умирающему пациенту

Авдиш Рана

«Я не знал, что ты настолько сильно больна. Я бы не стал приносить этот шарик, прости». Несмотря на мой гневный вид, он присел рядышком, оставив воздушный шарик в углу.

«Мне нужно тебе кое-что сказать. Потому что больше никто не будет с тобой откровенен», – сказала я. Предложения, которые так начинались,

обычно были следствием растормаживающего действия наркотических препаратов. Я видела, как он напрягся и собрался с духом, ожидая услышать упреки по поводу принятых им решений. О том, что возможность сэкономить он поставил выше безопасности пациентов. Вместо этого я удивила его и сказала: «Тебе следует перестать носить эти ужасные галстуки с мультяшными героями. Ты слишком стар для этого и выглядишь просто нелепо».

Я говорила это на полном серьезе, однако мы оба рассмеялись из-за абсурдности того, что я делала это заявление, истекая кровью в ведро. Нас позабавило, что я одинаково серьезно относилась к обоим ситуациям. Затем мы обсудили и более насущную проблему с новыми трубками для капельниц. Он внимательно слушал меня и выглядел несколько пристыженным. Он отчитался о случившемся со мной больничной администрации, и они согласились вновь закупать более качественные и дорогие трубки. Мое недовольство возымело свое действие. Он гордо объявил мне об этом в новеньком галстуке-бабочке.

Утверждение, что любая мелочь имеет значение, может показаться до боли наивным. Вместе с тем достаточно принять во внимание, что любое принятое врачами решение, каким бы незначительным оно ни казалось, в конечном счете в той или иной мере оказывает на пациента влияние, и становится понятно, что действительно важна любая деталь. Всегда.

Мы так часто оказываемся полностью поглощены желанием сделать оптимальный выбор в самых, казалось бы, важных вопросах, что терпим неудачу из-за таких недооцененных мелочей, как четыре цента экономии на одну трубку для капельницы.

Попадая в больницу, мы оставляем на пороге ряд вещей: в первую очередь – комфорт, а также часть своего достоинства и любые намеки на контроль над происходящим. Решения чаще всего принимаются практически без какого-либо участия со стороны пациента. Ему обычно лишь сообщают план лечения, давая время переварить и понять на доступном ему уровне. Пациентам редко когда предоставляется возможность детально разобраться во всех возможных вариантах лечения, из которых был выбран предложенный им план. Даже с учетом тех данных, что я успела собрать к моменту, когда у меня отказала печень, я все равно не могла внести свой вклад в обсуждение. Мне приходилось полностью полагаться на старания других людей.

На пересечении потери контроля над происходящим и отсутствия должного внимания появляется недоверие. Я не доверяла резиденту трансплантологии, не доверяла выбору пластиковых трубок для капельниц как раз по той причине, что я была вынуждена доверять в обоих случаях, однако в обоих случаях были явные причины сомневаться в том, что они этого заслуживают.

Когда врачи сталкиваются с необходимостью принять сложное решение – например, нужно ли делать пациенту пересадку, – то происходят продолжительные и бурные обсуждения. Желая не перегружать пациента лишней, как им кажется, информацией, врачи зачастую выдают лишь краткую выжимку. Они ограничиваются одним предложением – «возможно, вам понадобится новая печень

Конец ознакомительного фрагмента.