В спальне с Elle

Shadanakara

КАРАНТИР: Вот так хорошо?

ЭРЕДИН: (сияя) Отлично! (пододвигая к себе поднос) Ну-с, приступим.

Вдруг Эредин поднимает глаза на навигатора и замечает, что тот в сторону еды даже и не смотрит.

ЭРЕДИН: Ка-арь?

КАРАНТИР: Что?

ЭРЕДИН: Ты не подумай, я не то чтоб предлагаю поделиться, просто… ты разве не голоден?

КАРАНТИР: Голоден.

ЭРЕДИН: А почему, позволь тогда узнать, ты себе ничего не наколдовал?

КАРАНТИР: Я ж говорил, я в этом не спец, да и магической едой

нихрена не наешься.

ЭРЕДИН: (пожимая плечами) А, так это мелочи, я наемся.

КАРАНТИР: Как знаешь.

Не долго думая Эредин начинает уплетать за обе щеки. На него с нескрываем любопытством смотрит только Цири. Проходит некоторое время и поднос пустеет, а лицо Эредина принимает все более мрачное выражение. Проглотив очередной кусок, эльф прикладывает руку к горлу, видимо, чтобы проследить за тем, как еда проходит внутрь. Хмурится еще больше, делая для себя какие-то неутешительные выводы. В какой-то момент злость его достигает предела, и Эредин с силой швыряет поднос со всем его содержимым в стену. Едва коснувшись преграды, тот исчезает, а вместе с ним и бутылка, обглоданные кости, столовые приборы и салфетки.

КАРАНТИР: (цокнув языком и прикусив губу) Что и требовалось доказать.

ЭРЕДИН: Придурок ты! Почему ты меня не предупредил, что я проголодаюсь еще больше?

КАРАНТИР: Я предупредил, ты не захотел слушать.

ЭРЕДИН: Мог бы, шею бы тебе свернул!

КАРАНТИР: Взаимно.

ЭРЕДИН: Щас довякаешься.

КАРАНТИР: И что будет?

ЭРЕДИН: Я и сам еще не знаю, но заткнись!

ЦИРИ: Заткнитесь оба!

Привлеченный разгоревшейся ссорой, Аваллак’х второй раз отрывает взгляд от страницы, но только затем, чтобы накрыть себя непрозрачным и звуконепроницаемым куполом, и снова углубляется в чтение.

ЭРЕДИН: Вот Лисяра — ушлая тварь! Сидит себе спокойненько, словно ничего особенного не происходит, и ухом не ведет.

Слова Эредина стукаются о купол, расходятся по нему рябью, но очевидно, что ведун их не услышал.

ЭРЕДИН: (внезапно светлея лицем) Слушай, Карь, я тут подумал: если мы бессмертные и не можем даже друг друга ранить, получается мы Лисяру можем изжарить, разрезать и съесть, а когда он обратно выйдет, то снова соберется?

Цири смотрит на Эредина с ужасом и гневом. Карантир — с отвращением. В следующее мгновение навигатор ставит вокруг себя купол, подобный куполу Аваллак’ха.

ЭРЕДИН: Карь, ну ты че? Я ж пошутил! Откройся обратно!

В ответ тишина.

ЭРЕДИН: Вот сучонок! Весь в своего наставничка.

Проходит еще немного времени и Эредин и Цири понимают, что остались одни. Ведьмачка демонстративно отворачивается к стене и поджимает колени по себя. В этот момент настроение Короля Дикого Гона снова меняется и, уже явно смягчившийся, он подсаживается к девушке ближе.

ЭРЕДИН: Цирь, я так подумал…

жратвы тут нет, спать неохота, заняться особо нечем. Давай, может, потрахаемся, наконец, пока есть свободная минутка или две?

ЦИРИ: (фыркая и отстраняясь от эльфа) Ишь как заговорил! А раньше ты меня с дерьмом сравнивал.

ЭРЕДИН: Ну дак это когда было, Цирь? У меня тогда выбор был, а сейчас ты вне конкуренции, первая красавица на деревне…

Не успевает эльф договорить, как со всего маху ведьмачка отвешивает ему звонкую пощечину, которая, впрочем, его совершенно не тормозит, и он стискивает Цири в своих стальных объятиях и страстно ее целует. Она сопротивляется и старательно отворачивает от него лицо.

ЭРЕДИН: (шепча ей на ухо) Цирь, я, конечно, люблю недоступных дев, но не сейчас, мне охотку надо снять, а поиграем потом… Ну что ты дергаешься, словно не хочешь? Я же по глазам вижу, что хочешь не меньше меня. Какой смысл дергаться, я же тебе хорошо сделаю? И если мы действительно мертвы, мы можем делать это без остановки. Не такое уж плохое посмертие.

ЦИРИ: Отпусти меня, урод!

ЭРЕДИН: Даже не подумаю.

ЦИРИ: Я тебя ненавижу!

ЭРЕДИН: Это мне все равно, я тебя тоже не люблю!

Постепенно, заглушенное его поцелуями, сопротивление Цири сходит на нет. Эльф плотно прижимает ее своим весом к полу и тянется рукой к завязкам на ее штанах, как вдруг взгляд ведьмачки проясняется и она замирает.

ЭРЕДИН: Что такое?

ЦИРИ: Да я подумала, а вдруг Аваллак’х с Карантиром нас сейчас видят?

ЭРЕДИН: Ну да, видят, скорее всего, и что из того?

ЦИРИ: Ну как что? Нельзя ж при них…

ЭРЕДИН: Глупость какая! Не то что можно, даже нужно! Пусть посмотрят, развлекутся. Тебе жалко, что ли?

ЦИРИ: Не, Эредин, я так не могу, прости.

ЭРЕДИН: Ой-ё-о-о… Каря, Авик! Вы слышите меня? Не? Короч, если слышите, Цирька просит не подсматривать, мы щас трахаться будем! Ясно вам? Я не слышу! Цирь, они не слышат, ты довольна?

ЦИРИ: Ну-у я не знаю даж…

ЭРЕДИН: Цирь, забей, у меня щас яйца взорвутся. Совсем ты меня не жалеешь.

Окончательно уступая напору Эредина, Цири старается отвлечься от тревожащих ее мыслей, как вдруг, глубоко вдохнув, чует странный запах.

ЦИРИ: Эредин?

ЭРЕДИН: Ну что???

ЦИРИ: Ты чувствуешь, чем пахнет?

ЭРЕДИН: Не понимаю о чем ты.

ЦИРИ: Это запах жареной курицы!

ЭРЕДИН: (усмехнувшись) Не может этого быть — эту курицу я еще не отжарил.

ЦИРИ: Да я не о том! Настоящей курицей пахнет. Ты принюхайся!

Эльф втягивает носом воздух.

ЭРЕДИН: Хм, забавно. И правда, пахнет.

ЦИРИ: Это из-под купола Авика.

ЭРЕДИН: (медленно слезая с ведьмачки и поднимаясь на ноги) Это у Лисяры поди от ревности задымилось.